— Я не знаю!
— Прекратите! — рявкнула Натали, ворвавшись на кухню. — Прекратите, вы оба! — Она бросила на них свирепый негодующий взгляд, который запугал не одного копа в полиции Оленьего Озера. — У вас наверху маленькая девочка, которая не может заснуть и плачет, потому что ее родители бранятся. Сейчас совсем не время для вас обоих начинать перестрелку.
Пол впился в нее взглядом, но промолчал. Ханна начала говорить, но круто развернулась спиной к ним, когда неожиданно зазвенел дверной звонок. Она стрелой пролетела через кухню, ворвалась в холл и бросилась к двери; ее сердце бешено колотилось в груди.
Митч Холт стоял на ступеньке у входа. Серьезное лицо, глаза как наполненные болью глубокие колодцы.
— Не-ет, — прошептала она. — Не-ет!
Митч вошел вовнутрь и взял ее за руку.
— Милая, мы сделаем все, что от нас зависит, чтобы найти его.
— Нет, — она шепнула снова, покачиваясь из стороны в сторону, не в силах остановиться, как при головокружении. — Нет. Не говори мне. Пожалуйста, не говори мне.
Никакое обучение не может подготовить полицейского к такому испытанию, подумал Митч. Не существует такого протокола, по которому можно разрушить жизнь родителя. Все извинения прозвучат банально, никаких слов не будет достаточно. Ничто не могло бы остановить боль. Ничто. Он не мог быть просто бесчувственным полицейским в таких делах, даже если это уменьшило бы его собственную боль. Прежде всего он был отцом, затем — другом, и уже только потом — полицейским. Но… Позади Ханны он увидел Пола и Натали. Они стояли в холле с мрачными, напряженными лицами, ожидающие его приговора.
— Нет, — шептала Ханна, ее губы едва шевелились, в глазах, полных слез, уже поселилось отчаяние. — Пожалуйста, Митч.
— Джоша похитили, — сказал он. Его голос прогудел низко и хрипло. Ханна согнулась, как сломанная кукла. Митч подхватил ее и крепко обнял. — Мне очень жаль, милая, — пробормотал он, — мне жаль.
— Боже мой! — прошептала Натали.
Она проскользнула мимо них и закрыла входную дверь, не давая уличному холоду проникнуть внутрь дома. Однако тот холод, что охватил дом, имел мало общего с погодой. Он пробирал до костей, и от него невозможно было избавиться, просто закрыв дверь.
Пол шагнул вперед и сбросил руку Митча с плеч Ханны.
— Она — моя жена, — сказал он. Горечь его тона заставила Митча поднять голову и посмотреть на Пола.
Митч разжал руки, и Пол рывком притянул Ханну к себе. Но в его руках Ханна не почувствовала того комфорта и поддержки, что минуту назад. Казалось, Пол не приложил никакого реального усилия для этого. Или просто потому, что мысли Ханны были далеки от реальности. Так или иначе, это казалось странным, но что этой ночью было реальным? Детей не похищали в Оленьем Озере. В БКР не было спецагентов женского пола. Митч Холт никогда не терял контроль.
Боже, какая ложь!
Гнев, вспыхнувший внутри, предохранил его от глупостей, сколь нелепо это бы ни звучало. Он дал ему что-то, что заставило сосредоточиться, знакомое, что помогло сдержаться. Митч глубоко вздохнул и постарался собраться. Он потер ладонью щетину на подбородке и обратился к своей помощнице. Глаза Натали, полные слез, казались особенно печальными за толстыми линзами очков. Она выглядела почти такой же потерянной, как и Ханна, которая стояла в проеме арки, что вела в гостиную, держась за стену и плотно прижав к ней лицо.
— Натали, — обратился он к секретарше, коснувшись ее плеча. — Не сваришь ли ты нам кофе? На всех, нам всем это необходимо. — Она кивнула и поспешила на кухню, явно обрадованная поручением. Митч жестом пригласил Ханну и Пола пройти в гостиную. — Мы должны сесть и поговорить.
— Поговорить?! — взревел Пол. — Какого черта вы все еще не ищете моего сына? Бог мой, вы — шеф полиции!
Митч спокойно взглянул на него, как бы напоминая о презумпции невиновности.
— Все сотрудники, все до последнего подчиненного, уже задействованы. Мы позвонили в департамент шерифа, в патрульную службу штата, и БКР здесь. Мы организуем поисковые группы на катке. Вертолеты вылетают с инфракрасными датчиками, они фиксируют все, что излучает тепло. Сейчас описание Джоша рассылается по всем правоохранительным органам соседних округов, и оно вводится в систему Национального информационного центра преступности. Он будет зарегистрирован как пропавший ребенок по всей стране. Я лично буду координировать все усилия по поиску, но сначала я должен задать вам обоим некоторые вопросы. Вы, возможно, дадите нам отправную точку для работы.
— Вы, похоже, думаете, что мы знаем, какой сумасшедший похитил нашего сына? О, Иисусе, это невероятно!
— Прекрати! — выдохнула Ханна.
Пол уставился на нее, симулируя шок.
— Или, возможно, Ханна сможет пролить какой-нибудь свет на ситуацию. Именно она забыла Джоша там.
Ханна ахнула и зашаталась, как если бы он дал ей пощечину.
Митч сильно ударил Пола Кирквуда ребром ладони, отбросив его назад, а затем бесцеремонно запихнул в кресло с подголовником.
— Сбросьте обороты, Пол! — приказал он. — Так вы никому не поможете.
Пол откинулся в кресле и нахмурился.
— Извините, — пробормотал он неохотно, тяжело опираясь на подлокотник и потирая голову. — Я только что вернулся домой. Я не могу поверить, что все это происходит.
— Откуда вы знаете, что… — Ханна не смогла заставить себя закончить фразу. Она пристроилась в уголке двухместного дивана, а Митч сбросил парку и сел рядом.
— Мы нашли его сумку. Там была записка.
— Какая записка? — встрепенулся Пол. — С требованием выкупа или что-то еще? Богатыми нас вряд ли можно назвать. Я имею в виду, что неплохо обеспечиваю жизнь семьи, но ничего особенного. И Ханна, ну… в общем… я знаю, все думают, что врачи гребут лопатой, но, поверьте, это совсем не так, как было бы, если б она работала в клинике Мейо и получала бы их неслабую зарплату…
Он замолк, а Митч, нахмурившись, глядел на него, задаваясь вопросом, насколько серьезны его слова. Он постоянно во всем винил Ханну. Она тихо начала всхлипывать, затем слезы покатились по ее щекам и женщина прижала руку ко рту, сдерживая рыдания.
— Нет, это не требование выкупа, но из записки стало ясно, что Джоша похитили, — сказал Митч.
Слова, которые разъедали его мозг, как кислота, жуткое сообщение, от которого можно сойти с ума. Как было бы здорово, если бы он мог им сказать, что владеет сугубо конфиденциальными доказательствами и что крайне важно держать информацию в секрете, чтобы виновная сторона не узнала, и так далее, но он не мог. Они были родителями Джоша, и они имели право знать.
— Там было написано: «невежество не значит невинность, но ГРЕХ».
Холод пронзил Ханну насквозь.
— Что это значит? Что…
— Это значит, что он чокнутый, — заявил Пол. Он запустил пальцы в волосы и как расческой водил их сквозь шевелюру раз за разом. — О, Иисус…
— Никому из вас никто не звонил? — спросил Митч. Они покачали головами, оба выглядели слишком ошеломленными, чтобы вообще думать. Митч сдержанно вздохнул. — Мы должны сейчас сконцентрироваться и подумать о возможных подозреваемых.
Натали принесла кофе на подносе и поставила его на маленький столик из вишневого дерева, где, как заброшенная игрушка, лежал пульт дистанционного управления. Она протянула Митчу чашку, взяла другую и втиснула ее в руки Ханны, предлагая Полу обслужить себя самому, пока она уговаривала свою подругу сделать глоток. Пол не пропустил ничего. Он выстрелил свирепым взглядом в женщину, когда наклонился вперед добавить подсластитель в кофе.
— Вы всерьез думаете, что это мог сделать кто-то из наших знакомых? — спросил Пол.
— Нет, — солгал Митч. Статистика прокручивалась у него в голове, как новостная лента внизу телеэкрана. Подавляющее большинство детских похищений не было совершено незнакомцами. — Но я хочу, чтобы вы оба все-таки подумали. Мог ли кто-нибудь из клиентов или пациентов за что-то рассердиться на вас? Вы не замечали каких-либо незнакомцев по соседству в последнее время, какие-нибудь машины не притормаживали здесь? Или вообще, что-нибудь необычное?
Пол посмотрел в чашку с кофе и вздохнул:
— Вы думаете у нас есть время следить за бродягами? Я в офисе весь день. У Ханны стало еще хуже со временем, когда ее назначили руководителем отделения неотложной помощи.