– Почему, черт побери?
– Из-за ребенка.
– Но нельзя, чтобы этот мерзавец остался безнаказанным!
Сьюзен мягко остановила Тома.
– Дай ему сказать.
– Я должен думать о ребенке. – Джейк твердо посмотрел на Тома. – Если мы возбудим дело, то журналисты ухватятся за это. Помешать им мы не в силах. Я не хочу, чтобы появление девочки на свет представили как врачебную ошибку.
Том, плотно сжав губы, уставился на Джейка:
– Но ведь это действительно ошибка, черт возьми!
Джейк постарался, чтобы голос его звучал ровно:
– Мне понятно, что ты сейчас чувствуешь. Я сам чувствовал то же самое, но когда увидел ее, все изменилось. – Как объяснить, что он пережил, увидев, что на него смотрят его собственные глаза. Он сам всего до конца не понимал, а объяснить вообще ничего не мог. – Она есть. Она ребенок. Мой ребенок. Я не хочу, чтобы впоследствии она считала, что ее появление на свет было нежелательным.
Глаза Тома сузились.
– Что ты такое говоришь?
Джейк глубоко вздохнул. Последние два дня он только об этом и размышлял. Он немного остыл, перестал осуждать Энни за то, что она родила ребенка, которого должна была родить Рейчел, но его намерение играть ключевую роль в жизни малышки не изменилось.
– Да плевал я на доктора. Я беспокоюсь о моей дочери. Я не собираюсь тратить время и силы, чтобы наказать человека, который помог ее появлению на свет. Я лучше постараюсь стать ей хорошим отцом. Я намерен добиваться прав на ребенка, совместной опеки.
– Единственное, о чем ты должен думать, так это о том, чтобы под опеку взяли врача. Мы можем этого добиться. Не важно, если он переедет в другой штат.
– Я уже сказал тебе, что не хочу суда над ним. Я хочу прав на ребенка.
Том смотрел на Джейка как на сумасшедшего.
– Ты даже не знаешь наверняка, что это твой ребенок. Может, эту даму отделал кто-то другой.
– Ребенок похож на меня. Том махнул рукой:
– Черт, все младенцы похожи друг на друга.
– Нет, это не так, – нахмурилась Сьюзен и положила свои наманикюренные пальцы на руку Джейка. – Расскажи нам об этой женщине. Ты ее видел?
Джейк кивнул.
– Она наверняка сказала, что ребенок твой, чтобы получать алименты, – оскалился Том.
– Она не сказала, что он мой.
– Тогда почему ты думаешь иначе?
– Дай же ему возможность рассказать, как все было, – прервала мужа Сьюзен.
Джейк глубоко вздохнул:
– Как я уже объяснял, я узнал ее адрес и имя из компьютера в Центре по лечению бесплодия. Она живет в полутора часах езды отсюда, неподалеку от Бартлсвилла.
– Значит, ты появился у нее в дверях и заявил, что ты отец ребенка?
– Нет. Она ждала кого-то еще и приняла меня за него. Том криво усмехнулся:
– За мужчинами охотится?
– Том! – Сьюзен с негодованием посмотрела на мужа.
– Какая женщина может ждать у себя дома мужчину, которого никогда раньше не видела?
– Да любая, у которой сломался кондиционер или течет бачок, – ответила Сьюзен.
Том проворчал:
– Боюсь, Джейк не похож на слесаря.
– Ну, она могла подумать, что он страховой агент. Не прерывай его.
Сейчас вряд ли стоило говорить, что Энни гадалка. Ситуация и так грозила выйти из-под контроля.
– Она ждала приезда внука своей знакомой, – сказал Джейк. – Я какое-то время притворялся, что я – это он и есть, чтобы побольше узнать о ней.
– Ну и что узнал? – спросил Том.
– Она сама содержит ранчо с помощью управляющего и сезонных рабочих. Ранчо досталось ей в наследство от дедушки и бабушки.
– Замужем? – спросила Сьюзен. Джейк покачал головой:
– Нет, мать-одиночка.
– Как ты подошел к цели своего визита?
– Ну, сначала я не стал говорить, что я не внук ее знакомой, а потом сказал, что приехал из клиники по борьбе с бесплодием и что у меня есть основание считать, что ее дочь – мой ребенок. Она была в шоке. Она сказала мне, что я не мог видеть историю болезни и что доноры подписывают контракт, в котором отказываются от всех прав на ребенка. Я объяснил ей, что был не донором, а пациентом. А потом малышка проснулась и вошла в комнату. Когда я увидел ее, ну как бы это сказать… – Джейк наклонился вперед. – Я понял, что она моя. Понял, и все.
– Как ее зовут? – спросила Сьюзен.
– Энни Холлистер, – ответил за него Том. – Он уже сказал.
– Нет, как зовут ребенка?
– Маделин… – Джейк произнес имя, как произносила его Энни.
Том нахмурился:
– Черт побери, Сьюзен, ты как будто бы выбираешь имя для будущей внучки.
Сьюзен повернулась к нему:
– Я просто спрашиваю об имени, оно у нее уже есть. Том сжал зубы:
– Она, черт возьми, не наша внучка.
– Дочь Джейка – это моя внучка.
Том уставился на Сьюзен, открыв рот от удивления.
– Мы даже не знаем наверняка, что это ребенок Джейка.
– Все легко выяснить с помощью анализов, – сказал Джейк.
У Тома дернулась щека.
– Женщина согласна на это?
– Не совсем.
– Как она вообще отреагировала?
– Как я уже говорил, она была потрясена. Она считала, что отцом ребенка является анонимный донор.
– И чем же дело кончилось?
– Да не очень-то хорошо. – Джейк провел рукой по лицу. – Боюсь, что я вышел из себя и стал угрожать ей судебным иском. Она буквально пришла в ярость, и тут появился этот самый внук знакомой. Дальше продолжать разговор не имело смысла, поэтому я ушел, но обещал вернуться.
– И что ты теперь собираешься делать?
– Еще раз встретиться с ней. Посмотрю, можем ли мы о чем-то договориться. Сначала я хотел потребовать единоличных прав на ребенка, но, поразмыслив, пришел к выводу, что, пожалуй, это повредит девочке. И потом, вряд ли стоит ссориться с матерью, я хочу начать видеться с ребенком незамедлительно.
Том барабанил пальцами по столу. Он раздраженно нахмурился и медленно покачал головой:
– Иногда самое лучшее – это не предпринимать ничего. Не будить спящую собаку.
Джейк почувствовал, что в нем закипает ярость. Его тесть рассуждал, как доктор Уорнер в клинике.
– Мы ведь говорим не о собаке. Это ребенок. Мой ребенок. Я не могу притворяться, что его не существует.
– Даже если он твой, ты не несешь за него ответственности.
– Еще как несу! Если у меня есть дочь, я намерен быть по отношению к ней отцом.
Сьюзен потрепала Джейка по руке:
– Это совершенно понятно. – И бросила на мужа умоляющий взгляд. – Мы рады твоему ребенку и будем любить его. Правда, Том?
Тут, слава Богу – как потом, усаживаясь на заднее сиденье их «кадиллака», вспомнила Сьюзен, – подошел официант. По тому, как засверкали глаза Джейка, она понимала, что он начинает злиться, и боялась, как бы Том не сказал чего-нибудь, о чем может впоследствии пожалеть. Она постаралась перевести разговор на другую тему, но напряжение не покидало их до конца ужина.
– Я не в силах поверить в это, – сказал Том, выводя их большую машину со стоянки клуба.
– Да, поразительно, – согласилась Сьюзен, – Джейк с ребенком.
– Почему Джейк так упорно хочет быть отцом ребенка незнакомой ему женщины?
– Потому что это и его ребенок.
– Мы этого не знаем.
– Он, похоже, абсолютно уверен.
– Это должен быть, черт возьми, ребенок Рейчел! – Голос Тома был полон горечи. – Врача надо утопить и четвертовать. Наверное, я все-таки поеду во Флориду, найду этого сукина сына и…
– Ты этим ничего не изменишь.
В салоне машины воцарилась тишина, нарушавшаяся лишь жужжанием кондиционера. Том вывел машину из каменных ворот на дорогу.
– Как мы попали во всю эту кутерьму? Все должно было быть совершенно иначе.
Сьюзен молча смотрела в окно на супермаркет, мимо которого они проезжали.
– И я абсолютно не понимаю, как вести себя в данной ситуации, – продолжал Том.
«Это для него хуже всего», – думала Сьюзен. Он не выносит, когда что-то или кто-то не подчиняется ему. Рейчел была очень на него похожа. Они оба знали, какой должна быть их жизнь, и думали, что в их силах сделать ее такой, какой им хочется. Оба считали, что смогут и должны все в жизни подчинять своим интересам.
И надо сказать, что чаще всего им это удавалось. Но когда что-то не ладилось, они воспринимали это болезненно.
Вот тот же пример с бесплодием. С восемнадцати лет их дочь Рейчел полностью управляла своей жизнью, и все шло согласно ее планам. Она блестяще окончила колледж, стала работать в престижной фирме и вскоре вышла замуж за своего школьного друга. Они с Джейком обменялись торжественными клятвами на тщательно продуманной и не менее тщательно исполненной брачной церемонии. Затем два года не хотели заводить детей – все было так, как планировала Рейчел.