Ви Киланд - О, мой босс!

Я почувствовала на себе его взгляд, но не смотрела в глаза, потягивая мартини, а когда наконец подняла голову, то он всматривался в мои глаза.

– С сестрой. Это не свидание. Мы ужинаем раз в неделю.

– Я ни о чем не спрашивала.

– Нет, не спрашивала, но расстроилась, когда я сказал, что собирался поужинать.

– Вовсе нет.

– А мне так показалось.

– Мне кажется, самовлюбленность порой затуманивает тебе взор.

– Разве?

– Да.

– То есть тебя не задело бы, скажи я, что опоздал, поскольку трахал какую-нибудь цыпочку?

Я плотно сомкнула зубы, но смогла замаскировать истинные чувства и пожала плечами.

– Вовсе нет. Почему меня это должно волновать? Ты мой босс, а не мой бойфренд.

К моему удивлению, Чейз резко поменял тему.

– И как тебе нравится в нашей компании?

– Вообще-то очень нравится. Напомнило те времена, когда я только-только начала карьеру в «Фреш Лук». Все такие открытые и в контакте с потребителями продукта. Хотя «Фреш Лук» куда меньше, чем «Паркер», за эти годы они умудрились наприглашать инвесторов, и те стали контролировать маркетинг все сильнее и сильнее. В итоге руководство вообще перестало понимать, для кого мы производим продукцию – для совета директоров или для женщин, которые пользуются косметикой.

Чейз кивнул с пониманием.

– Ну, когда зарабатываешь деньги, то умение принять компромиссные решения – определенно важное качество. Я не хотел бы потерять контроль над ситуацией. Меня бы бесило, если бы пришлось объяснять что-то куче идиотов в костюмах, которые понятия не имеют, что важно женщинам, покупая мою продукцию. Ты поэтому ушла? Поскольку потеряла возможность продвигать свои идеи, которые считала необходимыми воплотить?

– Хотелось бы ответить «да». Однако я до сегодняшней недели, когда начала общаться с Джошем и его командой, даже не представляла, насколько я зажата.

Чейз смотрел на меня несколько секунд.

– Иногда не знаешь, чего тебе не хватает, пока не найдешь что-то.

Я понимала по тому, как мое тело реагировало на движения его кадыка, что у меня будут проблемы, если я не перенаправлю беседу в другое русло. Я откашлялась и моргнула, чтобы прекратить пялиться на его шею.

– И как прошел ужин с сестрой?

– Она на позднем сроке беременности. Так что только и говорила, что о геморрое и подтекающих грудях. Я потерял аппетит.

Я засмеялась:

– Это ее первенец?

– Ну, она определенно считает, что это первый ребенок на всем белом свете. Я видел боль в глазах ее супруга, когда она сегодня говорила.

– Уверена, она не настолько ужасна.

– За ужином она накричала на него за то, что он дышит слишком громко. Дышит! А еще ему не разрешили заказать суши в японском ресторане, куда мы пришли, поскольку ей нельзя суши.

– Не понимаю, врешь ты или нет, учитывая твой талант к сочинению всяких небылиц.

– К несчастью для моего зятя, я говорю правду.

– Твоя сестра живет в городе?

– В Верхнем Ист-Сайде. Переехала из делового района, где они жили неподалеку от работы мужа в прошлом году, чтобы быть ближе к своей работе в Гуггенхейме. Теперь она доходит до музея за три минутки, а муж трясется в транспорте в три раза дольше, чем раньше. Ну и, разумеется, она бросила работу, как только выяснила, что беременна.

– Ты суров с ней.

– Она дает мне повод. – Чейз допил остатки пива. – Я хочу еще одно. Тебе принести еще один мартини?

– Думаю, мне хватит.

Он широко улыбнулся:

– Один уж точно принесу.

Пока он ходил за напитками, я сидела и размышляла, кто же такой Чейз Паркер. Я никогда не встречала никого на него похожего. Я не могла его раскусить… он был особенным. Бизнесмен, который руководит успешной компанией, но при этом выглядит как рок-звезда с этими его взлохмаченными волосами и легкой щетиной. Сшитые на заказ консервативные костюмы скрывают накачанное тело и проколотый сосок. Он пошел на свидание с пышногрудой блондинкой, а потом подсел к незнакомцам за ужином, и при этом выдерживает еженедельные посиделки с сестрой. Даже не принимая во внимание информацию, полученную сегодня от Линдси, понятно, что он непрост.

Через несколько минут он вернулся с напитками.

– Скучала по мне?

Да.

– Куда ты пропал?

– А где, кстати, этот твой Бекер?

– Брайант. Я не знаю. Мы ничего не планировали. Думаю, дома.

– Расскажи мне о нем.

– Зачем?

– Не знаю. Думаю, мне любопытно. Интересно, какой мужчина может тебя заинтересовать.

Ты.

– Что ты хочешь узнать?

– Чем он зарабатывает на жизнь?

– Он финансист. Руководит инвестиционным фондом открытого типа.

– А какой у него любимый фильм?

– Понятия не имею. Мы не так давно встречаемся.

– Он храпит? – Чейз попытался скрыть хитрую усмешку.

– А Бриджет? – парировала я.

– Не в курсе. Она так и не оказалась в моей постели. Кроме того, я уверен, что не узнал бы, храпишь ты или нет, даже если бы затащил тебя в постель.

– А что так? Крепко спишь?

– Тебе было бы не до сна.

Я рассмеялась.

– Мне туда дорога?

– Стоит избавиться от Бакстера и отправиться прямиком в мою спальню.

Почему я смеялась, когда он предлагал бросить парня, с которым я встречаюсь, и прыгнуть к нему в кровать? У меня от него крыша едет.

– У тебя есть еще братья-сестры, кроме беременной сестры?

– Если ты пытаешься меня остудить, то это единственный способ. Упомянуть об Анне.

Я отхлебнула мартини.

– Буду знать.

– Только я и эта «беременяшка». А у тебя?

– Один брат. Оуэн. Он на год старше. Живет в Коннектикуте, неподалеку от родителей.

– Вы близки?

– Ну, мы не ужинаем раз в неделю, но да, мне хотелось бы думать, что мы близки. Оуэн глухой, поэтому не можем просто поболтать по телефону, но постоянно переписываемся. А еще звоним по видеосвязи, чтобы обмениваться сообщениями, видя друг друга. В детстве мы были не разлей вода.

– Ого! Ты знаешь язык жестов?

– Не особо. Оуэн потерял слух в десять… в результате несчастного случая. Он читает по губам быстрее, чем переводит язык жестов. Я тоже хорошо читаю по губам. Раньше я вставляла беруши и притворялась, что глухая, как и брат.

– Правда? И что я говорю?

Чейз произнес что-то одними губами. Я сразу поняла, что именно, но решила немного его помучить.

– Хмм… не уверена… повтори…

Его губы снова задвигались. В этот раз он излишне отчетливо «произносил» каждое слово, но ясно как божий день, что это было «тебе стоит пойти ко мне домой».

– Прости. Наверное, я потеряла сноровку, – ухмыльнулась я.

Чейз откинулся головой назад и засмеялся, его кадык вибрировал.

Черт, его кадык сводит меня с ума. Он словно бы насмехался надо мной, слегка подрагивал, рисовался. Нужно было выбираться из бара, пока я не сделала чего-то, о чем пожалею по множеству причин.

Я допила мартини и встала.

– Мне пора. Уже поздно. А я хочу прийти в офис пораньше, чтобы произвести хорошее впечатление на босса.

– Уверен, ты уже произвела.

– Спокойной ночи, Чейз.

– Пока, Коровка.

Риз

В субботу утром я проснулась слегка взволнованной. Это была не нервозность, скорее то чувство, которое испытываешь перед долгожданным свиданием. Но это было не свидание, я шла на работу. В субботу.

Я сходила на пробежку, чтобы стряхнуть это предвкушение, приняла холодный душ, чтобы очистить голову. Я позволила воде струиться по плечам, закрыла глаза и тихонько мурлыкала песенку. Я всегда тихонько напевала, когда хотела успокоиться сама или успокоить брата, и тут я поняла, что напеваю песню Кайли Миноуг «Не могу выкинуть тебя из головы», и глаза мои распахнулись.

Разумеется, взгляд уперся в один из полудюжины продуктов «Паркер Индастрис», которыми теперь была заставлена вся ванная. Я и правда не могла выкинуть из головы этого мужчину, он был везде: в моих мыслях, на работе, в душе. Маленькая фиолетовая баночка «Божественный скраб», выглядывавшая из-за шампуня, привлекла мое внимание. Я решила, что тут может быть более глубокий подтекст, скраб должен был помочь мне не только избавиться от омертвевшей кожи, но и от мыслей о Чейзе.

Я втирала скраб почти пятнадцать минут, стараясь прогнать нежелательные воспоминания. Этот новый скраб для тела не только удалял ороговевшие частицы кожи, в его состав входили химические компоненты, способствующие регенерации кожи. Когда я закончила и вытерлась, то удивилась, что моя кожа кажется невероятно нежной.