– Что понятно?
Крупные слезы потекли по ее щекам.
– Он считает, что не защитил Пейтон, а ты так волнуешься из-за безопасности. Он не считает себя героем, просто не может остановиться.
После этого она мне рассказала. Анна посвятила меня во все детали, которых мне не хватало, начиная с визита детектива Балзамо и заканчивая ножиком Чейза с рукояткой из ореха, ну и про Эдди. Когда она закончила, мы обе плакали в голос. Мне было ужасно жаль Чейза. Страшно потерять любимого человека, но, узнав, что ее убили ножом, который он сам по собственной воле отдал убийце, Чейз наверняка винил себя в смерти Пейтон. Он не защитил ее. О господи!
Мы с Анной вышли из ресторана, взявшись за руки. Она катила коляску в сторону своего дома.
– Не хочешь войти? Может, бокал вина?
– С радостью, но, может, в следующий раз.
Анна кивнула.
– Ловлю на слове.
– Не придется. Я в любом случае буду на связи.
Мы обнялись, как давно потерянные друзья.
– Что ты будешь делать? – спросила Анна.
– Не знаю. Мне нужно подумать.
– Я понимаю.
– Можешь оказать мне любезность? Когда будешь говорить с братом, не говори ему, что ты мне все рассказала. Я все еще надеюсь, что он сам во всем признается. Думаю, я просто неправильно вела себя, пытаясь заставить его открыться.
– Разумеется. Надеюсь, все у вас будет хорошо. Я правда надеюсь.
Спасибо, Анна. За все.
Я пошла прочь, наконец поняв, почему Чейз считал, что он мне не подходит. Теперь нужно было, чтобы Чейз понял, что он очень даже мне подходит.
Чейз занял свой пост в девять вечера. Интересно, он вообще работает? Все ночи напролет он торчит, охраняя мой дом. Вряд ли после этого можно весь день работать.
Я подождала час, пока не подготовила все необходимое, а потом пошла вниз без предупреждения.
Завидя меня, он вскочил:
– Все нормально?
– Просто тяжелый вечер. Не возражаешь, если я посижу тут немного с тобой? – Я протянула ему тарелку. – Вот, печенье испекла.
Он изучил мое лицо, явно не понимая, что я затеяла. Увидев, что я говорю искренне – а вечер правда выдался нелегким, – Чейз кивнул.
– Конечно.
Сначала разговор тянулся очень медленно, потому что мы оба не знали, что сказать. Я расспрашивала его о работе, а он о моих перспективах. Я весьма туманно отвечала, что обдумываю разные варианты, но в конце концов подняла-таки тему, ради которой все затевалось. Повисла пауза, и я глубоко вдохнула и шумно выдохнула.
– Не знаю, закрыла ли я дверь…
– Сегодня?
Я покачала головой:
– Нет. Когда к нам вломились в квартиру. Ключ висел на длинной красной ленточке, которую я носила на шее. Я уходила последней и должна была запереть дверь, но не помню, заперла ли. Вот почему теперь я трижды проверяю перед уходом.
– Ты была ребенком.
– Я знаю. Да и по соседству ограбили с десяток домов. Кое-где отсутствовали следы взлома, в других местах ломали окна или двери. Наверное, их бы не остановила и закрытая дверь. Они были внутри, когда мы вернулись домой. Полиция сказала, если воры решили влезть куда-то, то они все равно влезут так или иначе. – Я пожала плечами. – Но сегодня я снова силилась вспомнить, закрыла ли тогда дверь. Я проигрывала мысленно события того дня, пытаясь вспомнить.
Чейз обнял меня:
– Что я могу сделать?
– Ничего. Но вот поговорила, и стало лучше, правда.
Он обнял меня сильнее:
– Спускайся в любой момент. Я здесь от заката до рассвета.
Я услышала улыбку в его голосе и повернулась, желая ее увидеть. Я так скучала по его улыбке. На долю секунды я увидела, что его чувства ко мне никуда не делись, просто он похоронил их очень-очень глубоко, я могла уловить лишь отблеск этих чувств прежде, чем они снова ускользнули.
Я решила, что для первого раза достаточно, поэтому заставила себя подняться.
– Пойду спать. Спасибо, что выслушал, Чейз.
– Обращайся.
– Я оставлю тебе тарелку. Раз копам достаются бесплатные пончики, то я решила, что по крайней мере могу угостить своего телохранителя печеньем.
Я пошла домой, а потом обернулась. Было так волнительно поймать его взгляд на своей заднице, что я чуть не забыла, что хотела сказать.
– Почему ты мне не пара, Чейз?
Однажды я выужу из него признание. Но не сегодня.
Так продолжалось неделю. Я приносила ему что-то вкусное, потом мы еще час или два сидели на каком-то крыльце через дорогу от моего дома. Каждое утро, когда я просыпалась, на пороге моей квартиры стояла пустая тарелка.
Это благоприятно сказалось на моем сне. Я никогда не спала лучше, как сейчас, зная, что кто-то следит за мной, словно ястреб. Я начала думать, что он никогда не признается. Казалось, Чейзу нравилась наша вновь восстановленная дружба. А вот мне нет. Я решила, что стоит надавить побольше.
Ночь была дождливой. Я приготовила кексы и вышла на улицу, чтобы предложить ему ежедневное угощение. Чейз надел ветровку с капюшоном. Чистое безумие сидеть на улице под дождем, но это прекрасная возможность для меня.
Я открыла большой зонт и уселась на мокрые ступеньки, держа над нами зонт.
– Привет.
– Сегодня на улице неуютно.
– Ну, это должно было в конце концов случиться. И так последние несколько недель стояла хорошая погода.
Теплый не по сезону ветер донес до меня запах туалетной воды Чейза и напомнил о ночах, проведенных вместе. Его грудь поблескивала от пота, должно быть с потом выступила и туалетная вода, которой он побрызгался утром. Я хотела наклониться и вдохнуть. Но не могла. Это невыносимо.
Я теряла терпение, поэтому приглашение прозвучало иначе, чем я планировала.
– Пошли внутрь! – выпалила я. – Не нужно сидеть тут всю ночь.
Такое впечатление, что Чейз не ожидал услышать подобного. Он уставился на меня. Неужели он совсем слепой? Неужели он думает, что мы так и будем сидеть по ночам напротив дома, а я буду приносить ему выпечку?
Он не ответил, и я повторила:
– Пошли внутрь. Это глупо. Идет дождь, а у меня в паре шагов отсюда сухая квартира. Можешь сторожить на диване всю ночь, если хочешь. Просто пошли внутрь.
Милое приветливое выражение, которое я ожидала увидеть после наших ночных посиделок, сменилось каменным равнодушным лицом, с которым он меня бросал. Я знала, что будет дальше, но не собиралась больше идти у него на поводу.
– Не думаю, что это хорошая идея, Риз.
Я встала.
– А я думаю.
– У нас сейчас отличные отношения. Не хочу, чтобы у тебя были какие-то ложные представления.
Он сам-то верит в эту фигню?
– Отличные отношения? А кто мы друг другу, Чейз? Скажи мне.
Его челюсть напряглась.
– Друзья.
Я видела, что он снова закрывается, но мне было плевать. Моим эмоциям нужен был выход. К несчастью, они обрушатся сегодня на Чейза.
– А я не хочу, чтобы мы были друзьями! – закричала я. – Мы никогда не были друзьями.
Я не собиралась ставить ему никаких ультиматумов сегодня, но все к тому шло.
Час пробил.
– Я не могу тебе дать большего, Риз. Я уже говорил.
– Можешь. Вот только твои слова и поступки противоречат друг другу, а меня всегда учили верить тому, как люди себя ведут, а не тому, что они говорят.
Чейз провел рукой по мокрым волосам.
– Ты хочешь от меня то, чего я тебе дать не могу.
– Я хочу тебя. Вот и все. Я не хочу, чтобы кто-то охранял меня, сидя под окнами, и был при этом моим другом. Я хочу, чтобы кто-то был со мной.
– Я не могу.
– Не можешь или не будешь?
– А какая разница? Результат-то один.
– То есть тебе хочется именно этого? Будешь сидеть тут ночь за ночью? А что произойдет, когда я начну приводить домой парней, чтобы потрахаться?! – Я видела, как внутри него закипает гнев, но решила, что, может, так удастся пробить броню. – Что тогда будет? Вы пожмете друг другу руки, и ты спросишь его, сколько времени ему понадобится, чтобы мог сделать перерыв и оставить пост?!
– Перестань, Риз!
Я была расстроена, что не могу достучаться до Чейза.
– Знаешь что? Я перестану. Поскольку с меня хватит. Ты меня не хочешь. Отлично. Только не говори, что я тебя не предупреждала. Можешь торчать тут и дальше, а я начну приводить парней на ночь. – Я наклонилась и нанесла последний удар. – И оставлю окно открытым, чтобы ты слушал.