Мэри Патни - Обаятельный плут

— Я знаю, что вы чувствуете себя неловко со мной, но поверьте, я вам не соперница. Наоборот, мне хотелось бы с вами подружиться.

"Молодец, — подумала Макси, — не стала ходить вокруг да около».

— Я не хотела отплатить вам за гостеприимство хмурой физиономией. Но должна признать, что мне трудно понять ваши с Робином отношения.

— У вас и не было хмурой физиономии. Наоборот, вы блестяще вышли из положения, которое у многих женщин вызвало бы истерику. — Марго отпила глоток чаю. — Мы познакомились с Робином при драматических обстоятельствах: он с риском для жизни спас меня от толпы французов, которая только что растерзала моего отца. Я жаждала отомстить Наполеону, и мы стали работать вместе. Мы были молоды, нам больше некому было довериться, и мы очень привязались друг к другу. Так что мы быстро стали любовниками, и это давало нам обоим много радости. Тем не менее прошло, по крайней мере, десять лет, прежде чем я узнала его настоящее имя, национальность и положение в обществе. — Герцогиня поставила чашку на столик и стала рассеянно вертеть на пальце обручальное кольцо. — Наверное, такие отношения нелегко понять, если не помнить, что шла война. Робин исчезал на месяцы, ежечасно рискуя жизнью, и мне было страшно подумать, где он и что с ним происходит. Потом возвращался с веселой улыбкой на лице, словно прогулялся по соседним улицам. Наверное, он многое от меня утаивал, чтобы я не беспокоилась еще больше. В некоторых отношениях мы были очень близки. Но у каждого были грани жизни, которые вообще не соприкасались. В конце концов я решила, что мы не должны быть любовниками, и это прекратилось. Но мы остались друзьями, мы бесконечно доверяем друг другу, и так будет всегда. — Серо-зеленые глаза герцогини затуманились. — Может быть, все закончилось бы иначе, если бы я не была влюблена в Рафа еще до того, как встретила Робина. Кто знает? Но подозреваю, что мы с Робином слишком похожи, чтобы из нас получилась идеальная пара. — Покончив с воспоминаниями, герцогиня заговорила более деловым тоном:

— Теперь, надеюсь, вам ясно, что я искренне желаю Робину счастья.

Макси была взволнована. Вряд ли герцогине было легко открыться почти незнакомой женщине.

— Я ценю вашу откровенность. Марго.

— Найти с вами общий язык — в моих же интересах. Если вы проникнетесь ко мне антипатией, это омрачит нашу дружбу с Робином, а мне этого очень не хотелось бы. — Она лукаво улыбнулась. — Попробуйте думать о нас с Робином как о брате с сестрой. Рафу это помогло.

Макси наклонилась к чайнику, чтобы скрыть лицо. «Да, — думала она, — наверное, герцогу Кандоверу и Робину было нелегко подружиться, ведь они оба любили одну женщину. Однако им это удалось. Надо и мне попытаться преодолеть чувство ревности. К тому же Марго такая милая». Подняв голову, Макси сказала:

— Вы отнеслись к нам с Робином очень великодушно. Неудивительно, что Робин в вас влюблен.

— Робин никогда не был в меня влюблен — ни раньше, ни сейчас, — твердо сказала Марго. Она хотела что-то добавить, но осеклась. — Пожалуй, хватит. Я и так сказала слишком много.

Марго убедила Макси, что она-то не влюблена в Робина. Но из ее слов никак не вытекало, что Робин не влюблен в нее. Тем не менее герцогиня была умная и терпимая женщина, и Макси захотелось ей тоже открыться, И она, немного поколебавшись, сказала:

— Робин хочет, чтобы я вышла за него замуж, но я не могу себе представить, чтобы английский свет принял такую дворняжку.

— Вздор! Вы образованны, красивы, прекрасно держитесь. Всего этого, если еще добавить немного высокомерия, достаточно для того, чтобы вас приняли даже при королевском дворе. Главное — никогда не извиняйтесь за то, какая вы есть.

Макси улыбнулась.

— Создается впечатление, что вы это познали на горьком опыте. Неужели свет принял вас враждебно?

— Представьте себе, именно так и было. Выйдя замуж за Рафа, я оказалась в положении, напоминающем ваше. Мы обе — дочери младших сыновей аристократических фамилий, то есть у нас благородное, но не высокое происхождение. Вы себя называете дворняжкой, а у меня весьма темное прошлое. Так что пищи для сплетен было предостаточно. Родня Рафа хотела совсем другую жену для главы семейства.

— А про вас с Робином все знали?

— Вот про эту сторону моей жизни знали лишь немногие, и они держали язык за зубами. Но скрыть, что я занималась шпионажем, не было возможности — слишком многие встречались со мной, когда я играла роль экстравагантной венгерской графини.

Макси слушала, чуть ли не раскрыв рот.

— И все же свет вас принял? Герцогиня плутовски улыбнулась.

— К счастью, среди предков Рафа была Медуза Горгона. Когда кто-нибудь его задевает, он одним взглядом превращает наглеца в камень. Он с самого начала дал понять, что так поступит со всяким, кто посмеет меня задеть.

Макси рассмеялась.

— А он обратил в камень ту родственницу, которая подарила вам статуэтку Лаокоона?

— Поначалу нет, но вскоре их пути пересеклись на балу, и с тех пор эта особа со мной невероятно вежлива.

— Послушать вас, так и я, может быть, смогу существовать в этом обществе, — серьезно сказала Макси.

— Если вы этого захотите, то сможете. — Герцогиня внимательно посмотрела на Макси. — Вы готовы расправить свои светские крылья? Сегодня я даю небольшой обед. Это не политический прием для коллег Рафа — будет просто несколько наших друзей, и они все очень милые люди. Вам там присутствовать не обязательно, но если хотите — милости прошу. Могу также пригласить вашу тетку и брата Робина, чтобы вы увидели среди гостей и знакомые лица.

Макси испугалась: прямо так сразу? Но, подавив страх, ответила:

— Что ж, если начинать, то почему бы не сегодня?

— Молодец! Я уверена, что вам понравятся мои друзья.

"Может быть, и понравятся, — подумала Макси. — Но от этого черный туман, окутывающий мое будущее, не рассеется». Одна мысль об этой черноте испортила приятное впечатление от разговора с Марго.

Макси отбросила тревожные мысли и спросила, указывая на меховой клубок на кресле:

— Это кот или муфта?

— Кот. Его зовут Рекс.

Макси вгляделась в животное, которое спало, прикрыв морду лапами:

— Он не болен? За все время, что я здесь, он ни разу не пошевелился.

— Не беспокойтесь, он живой. Просто он устал, — со смешком сказала Марго. — Ужасно устал.

Почувствовав, что на него обратили внимание, Рекс сладко потянулся, открыв взорам упитанное кошачье тело. Потом перекатился на спину и опять уснул, подняв все четыре мохнатые лапы.

Глядя на кота, обе женщины весело рассмеялись, и все остатки напряжения между ними исчезли. Макси была рада, что поближе познакомилась с Марго. А что до будущего — время покажет.

Разговор с Максимой доставил Дездемоне большое удовольствие. Поначалу она отправилась на поиски незнакомой ей племянницы исключительно из чувства долга. Теперь она с радостью узнала настоящую Максиму, которая была гораздо интереснее, чем тот бледный образ, что нарисовала Дездемона в своем воображении.

Максима убедила Дездемону, что ее брату нравилась избранная им эксцентричная жизнь. Но почему у него был такой удрученный вид, когда он навестил Дездемону в Лондоне? Может быть, на него так подействовала встреча с прошлым?

Дездемона обнаружила в Максиме значительное сходство с отцом — и внешнее, и внутреннее. Она смеялась так, как смеялся отец, у нее было такое же обширное, но несистемное образование и такой же живой ум. Пусть некоторые думают, что Максимус Коллинс зря прожил жизнь, но он оставил на земле прекрасный памятник — дочь, которую воспитал.

Лорд Роберт тоже произвел на Дездемону приятное впечатление. Он просто горел желанием выполнить свой долг по отношению к девушке, и Максима как будто тоже была к нему неравнодушна.

Какой это будет прекрасный брак! Дездемона лежала на диване и улыбалась в потолок, одновременно укоряя себя за то, что ей приходят в голову такие непрогрессивные мысли. Ведь она была готова поддержать племянницу, если та откажется выйти замуж за человека, который ее скомпрометировал.

Но в этом, по-видимому, нет нужды, и не только потому, что Максима вполне способна сама о себе позаботиться. За последнее время Дездемоне стало часто приходить в голову, что брак не такая уж плохая вещь, во всяком случае, если он основан на взаимной любви и уважении.

Ее улыбка расплылась еще шире. Ей пришла в голову еще одна непрогрессивная мысль: лорд Роберт богат, умен, красив, благороден, если даже и чужд условностей, и принадлежит к одному из самых знатных семейств. Алтея лопнет от злости, узнав, что презираемая ею племянница-полукровка отхватила себе такого мужа. Эта мысль доставила Дездемоне злорадное удовольствие.