Стучу в дверь Жизель и жду, когда она откроет ее. Встречаю ее с той же самоуверенностью, что была и у нее, когда она приходила ко мне. Захожу в ее комнату и сажусь на кровать. Дерзко, знаю, но именно в таком настроении я сейчас.
— Какого черта ты делаешь? — спрашивает она, шокированная моей наглостью.
— Не очень хорошая привычка — открывать дверь, не посмотрев для начала, кто там, — возвращаю ей ее же слова. Ее челюсть падает, и мне нравится эта пытка — как она пытается понять, почему я здесь. — Мое внимание привлекло то, что ты на самом деле не беременна, — обвиняю я.
— Кто сказал тебе это? Они врут. Ты ничего не знаешь. Ты не мой гинеколог. Я на втором месяце беременности, — защищается она.
— Три отрицательных теста на беременность, лежащие в мусорном ведре твоей ванны, не согласны с тобой, — спорю я.
— Они старые, — настаивает она, но я вижу нервозность в ее глазах. Она начинает ерзать, и знаю, что она там, где я хочу ее видеть.
— Возможно, мне стоит позвонить Лэндону и сказать, чтобы он взглянул на это, пока он все еще там, на милом бранче, который ты приготовила, — она хотела сделать мне больно тем фактом, что готовила для Лэндона и его отца. Мне нравится, что я смогла вернуть ей эту услугу. — Я подумала, что, возможно, должна сказать ему, чтобы ты сделала тест перед ним.