Джулия Кеннер - Обнаженные тайны. Он знает про нее почти все… кроме самого главного

– Все перечисленные, только вот я никогда не занималась дайвингом. В Техасе для этого не так много возможностей.

– В Калифорнии с этим прекрасно, – говорит он, – но я не люблю нырять в гидрокостюме. Мне больше нравятся теплые воды Карибского бассейна. – Потом он показывает в окно пальцем и произносит: – Вот.

Я вижу, что внизу под нами Санта-Барбара.

– Мы скоро будем садиться, так что поторопись, если хочешь попробовать поуправлять самолетом.

– Что?! – с ужасом спрашиваю его я. – Что ты сказал?

– Это очень просто, – с этими словами он кладет мои руки на штурвал, а свои засовывает в карманы брюк.

– Черт возьми, Старк! – кричу я. – Что ты делаешь? Как мне этой штукой управлять?!

– У тебя все прекрасно получается, – уверяет меня он. – Держи самолет ровно. Давишь вниз – и самолет будет снижаться, потянешь на себя, и он будет набирать высоту. Только без резких движений, и все будет отлично. Попробуй.

Я медленно двигаю рукой и кричу от восторга, потому что самолет слушается моей команды.

– Мне нравится твоя реакция, – говорит Дэмиен. – Я хотел бы услышать такие крики восторга на земле. – Он прикасается большим пальцем руки к моей щеке и нежно ее ласкает. На этот раз я стараюсь не издавать ни звука и молчу как рыба. – Вот так, детка, а теперь выровняй самолет.

Он легким движением гладит мою шею и кладет руку мне на плечо.

– Отлично.

Мое сердце бьется, а дыхание частое.

– Бог ты мой, – говорю я, – подумать только, я управляю самолетом.

– Да, – говорит он, – и надеюсь, что не в последний раз.

Мы – единственные посетители ресторана Pearl Hotel на Банк-стрит в Санта-Барбаре. Отель расположен неподалеку от моря, и с террасы мы видим пирс пристани Стирнс. Я потягиваю шоколадный мартини и наслаждаюсь чувством сытости после хорошего обеда из сырых устриц и жареной красной рыбы.

– Потрясающее место, – говорю я Дэмиену, – как ты его нашел?

– Очень просто, – отвечает он, – оно мое, я его купил.

На этот раз я не очень удивлена.

– Мистер Старк, иногда мне кажется, что еще нет того, что вы бы не купили.

Он берет меня за руку:

– Сейчас все, о чем я мечтаю, находится вот здесь, рядом со мной.

Я делаю глоток мартини, чтобы скрыть свою реакцию.

– Не волнуйтесь, мисс Фэрчайлд, я очень хорошо слежу и забочусь о том, чем владею.

Все это похоже на прекрасную сказку. Только вот чары могут развеяться, как только он увидит то, что я так тщательно скрываю.

На террасе появляется одетый в костюм мужчина. Он передает Дэмиену белый бумажный пакет со словами:

– Мистер Старк, это то, о чем вы просили.

– Спасибо, Ричард.

Дэмиен ждет, когда мы снова окажемся наедине, и кладет пакет передо мной:

– Это тебе.

Я открываю пакет и от радости чуть не подпрыгиваю: внутри лежит новенькая Leica. Дэмиен доволен.

– Тебе нравится? Это их последняя модель цифровой камеры.

– Просто прелесть! Мистер Старк, вы чудо. Стоит вам только моргнуть, как все появляется, словно по взмаху волшебной палочки.

– Ну, чтобы это получить, одной силы мысли было недостаточно, но я рад, что тебе понравилось.

Я встаю со стула.

– Отсюда виден океан, но я не вижу пляжа.

– Тогда выйдем на пляж.

Я показываю ему на свои туфли с высоченными каблуками и говорю:

– Мне кажется, что я не одета для прогулок по пляжу.

У меня на ноге блестит его браслет. Он наклоняется и трогает браслет.

– Очень красивый, – говорю ему я.

– Все ради красоты, – отвечает он, – изумруды очень подходят к твоим глазам.

– Последнее время подарки на меня так и сыплются.

– Вот и прекрасно. Ты их заслуживаешь. Кстати, вот это совсем не подарок… – говорит он и снова проводит пальцем по браслету на моей ноге, – это обещание… это то, что нас связывает. – Он произносит эти слова и смотрит мне в глаза. Я снова краснею.

– Я с удовольствием пройдусь с тобой по пляжу, – говорю я, – можно идти по песку босиком.

– Можно, – улыбается он. – Но на твоем месте я бы внимательнее посмотрел, что еще лежит в пакете.

И действительно, на дне пакета завернутые в непрозрачную синюю бумагу… черные резиновые шлепки! Дэмиен улыбается.

– Это для прогулки по пляжу.

– Спасибо.

– Пожалуйста, все, что ты только пожелаешь.

Сейчас я бы пожелала оказаться в его обьятиях. Видимо, на моем лице появляется улыбка, потому что он внимательно смотрит на меня и спрашивает:

– О чем вы задумались, мисс Фэрчайлд?

– Да, вот… я сейчас подумала…

Он кладет свою руку на мою ладонь.

– Подумала о чем?

– Я подумала о том, что ты меня поцелуешь.

Он смотрит мне в глаза. Я хочу, чтобы он меня поцеловал, я мечтаю об этом. Я раскрылась, как цветок.

– Нет, – неожиданно говорит он и убирает руку.

Я непонимающе моргаю. Как нет?! Он улыбается.

– Нет, – повторяет он. И я понимаю. Теперь он отступает, как когда-то я в его офисе. – Наша неделя начнется, когда художник приступит к твоему портрету.

– Сегодня вечером?

– В шесть вечера.

Рукой он нежно проводит по моему бедру.

– Ники, – продолжает он, – сегодня вечером нижнее белье можно не надевать.

Совсем скоро это случится.

О. Бог. Ты. Мой.

– Ты скучаешь по теннису? – спрашиваю я, пока мы гуляем по пляжу. Зелено-синие волны Тихого океана слепят отблесками солнечных лучей.

– Нет, – говорит он, не колеблясь ни секунды. Если честно, я не до конца ему верю, но молчу в ожидании дальнейших объяснений. И действительно, после короткой паузы он добавляет: – Мне очень нравилась игра, когда я начинал. Но постепенно я охладел к ней. Слишком много багажа.

– Ты имеешь в виду стресс от соревнований? – уточняю я. – Но ведь можно играть чисто для себя?

– Я больше вообще не беру ракетку в руки, – говорит он решительным тоном.

– Понятно. – Видимо, я затронула больную тему.

Он искоса смотрит на меня, глубоко выдыхает, словно ему больно.

– Я завязал с теннисом. Точно так же, как ты завязала с конкурсами красоты. Ведь ты сейчас в них не участвуешь?

Я громко смеюсь.

– Конечно, не участвую. Но здесь одно небольшое отличие. Мне конкурсы красоты не нравились никогда.

– Вообще никогда? – Дэмиен с интересом смотрит на меня.

– Никогда, – твердо повторяю я. – В раннем детстве мне казалось, что я – мамина кукла Барби.

– Кукла живет по чужим сценариям, – замечает он.

– Это точно, – соглашаюсь я, довольная тем, как хорошо он меня понял. – Тебя родители заставляли играть? – Я понимаю, что он не любитель откровенных разговоров о своем прошлом, но все же мне очень хочется узнать его поближе.

– Вначале мне очень нравился теннис. Да что там, я его просто обожал. И у меня с самого начала здорово получалось. А потом был сложный год, когда моя мать заболела, и игра на корте здорово помогла мне забыть боль и горечь.

Я киваю. Мне все это очень знакомо. В детстве я забывалась с помощью компьютера и фотографии. Я вспоминаю Эшли и прикусываю губу. Каждый из нас находит свой собственный способ выхода из кризиса. Тут все очень просто – или ты выдержишь и выживешь, или сломаешься и умрешь.

– Я начал играть после уроков. Моим первым тренером был физрук нашей школы. Очень быстро я стал играть лучше, чем он. Мой отец работал на заводе, и у него не было денег, чтобы нанять частного тренера. Физрук это понимал, поэтому рассказал обо мне одному своему приятелю. Тот был местной звездой тенниса и согласился тренировать меня совершенно бесплатно. Окончательно я влюбился в теннис, когда стал выигрывать первые турниры. Ты, возможно, заметила, что я очень люблю дух соревнования.

– Любишь? Это мягко сказано, – говорю я, снимая шлепки. Как приятно чувствовать под ногами теплый песок. Дэмиен оставил свою обувь в отеле и сейчас тоже босиком. Брюки его шикарного костюма подвернуты, и это, черт возьми, очень сексуально.

Я очень рада всему тому, что происходит. Утро выдалось отвратительным, а сейчас – я в красивейшем месте с самым сексуальным мужчиной гуляю босиком по пляжу. Волны лижут нам ноги, и я снимаю крышечку с линзы фотокамеры, чтобы снять песок и белую пену.