— Нет, — задыхаясь, ответил Оливер.
— За каких-нибудь два дня меня уже дважды сбили с ног.
— Но первый-то раз вы упали сами.
— Неужели? Не помню. Вы не покалечились?
Она продолжала лежать на земле, глядя на проплывавшие в синей вышине облака, — ей было легче смотреть в небо, чем в такие же синие, но лишенные спокойствия глаза Оливера.
— Сейчас приду в норму, только восстановлю дыхание, — ответил тот и через несколько мгновений спросил: — Ваши чемоданы нашли?
— Не знаю.
— Но вы же сменили платье.
— Оно принадлежит вашей кузине Дженевьеве, — объяснила Кейт, любуясь забавным облаком, похожим на крупную белую лошадь. — Так сказала ваша матушка, любезно предложившая мне его надеть.
— Вам оно идет гораздо больше, чем Дженевьеве.
— Спасибо за комплимент, милорд, но я подозреваю, что вы, как и большинство мужчин, очень редко обращаете внимание на повседневные платья. Вы не смогли бы описать этот наряд в деталях, даже если бы видели его каждый день в течение месяца.
— Я должен перед вами извиниться.
— За то, что сбили меня с ног, или за неискренний комплимент?
— Уверяю вас, он был самым искренним, поэтому не требует извинений. Моя неловкость — другое дело. Я виноват в том, что вчера вел себя не так, как подобает хозяину дома. Прошу меня извинить.
— Извинения приняты. Мне кажется, я понимаю, почему вы проявили излишнюю подозрительность. Все дело в грузе ответственности, который давит на вас, не так ли?
— Вы правы, иногда он бывает слишком тяжелым.
Теперь и лорд Норкрофт смотрел в небо. Видимо, ему тоже так было легче вести разговор.
— Особенно когда приходится защищать не отличающихся особым благоразумием родных, да? — продолжала Кейт.
— Вы говорите обо мне или о себе? — осторожно спросил Оливер.
— Хотела бы я знать, — пробормотала Кейт. Ветер, гнавший по небу облака, задул сильнее, она зябко повела плечами и села. — Вы не представляете, как изматывает неизвестность. Из-за этого, наверное, я и проспала так долго. Я так стараюсь вспомнить, кто я. Иногда кажется — еще чуть-чуть, и все… Но ничего не получается.
— Я вас хорошо понимаю. — Граф перекатился на бок и серьезно смотрел на собеседницу, подперев голову рукой.
— Сомневаюсь, милорд, — покачала головой Кейт, стряхивая с себя растительный мусор. — В моем мозгу проносятся самые невероятные мысли о самых разных вещах, но ни одна из них не дает ответа на главный вопрос: кто я такая. Ну вот, например, мне известно, что римляне построили в Британии множество укреплений и до наших дней дошли целые мили древних стен.
— А я не знал.
— Это интересно, но совершенно для меня бесполезно, — продолжала гостья, и ее лицо исказила горестная гримаса. — Мне так тяжело, что временами я с трудом сдерживаю слезы.
— Надеюсь, не сейчас? — насторожился граф и на всякий случай сел.
— Разумеется, нет, — улыбнулась Кейт, и на лице Оливера отразилось облегчение. — Но я оставляю за собой право сделать это позже. Вообще-то я не плакса.
— Вы что-то припомнили?
— Нет, скорее почувствовала. Я как бы заново познаю себя, но это скорее ощущения, а не факты. Что толку в моих знаниях о Риме?
— Может быть, в прошлом вы занимались наукой?
— Я, женщина? Не смешите меня.
Однако мысль графа показалась Кейт интересной.
— Каким образом вы здесь оказались? — спросил он. — Вам разрешили выходить из дома без сопровождения?
— Разве я пленница? — возмутилась гостья.
— Но вы же… — начал было Норкрофт, но осекся и добавил: — Конечно, нет.
В это мгновение молодая женщина осознала со всей ясностью, насколько двусмысленно и неприлично ее положение. Но странно — сейчас Кейт меньше всего думала о приличиях, ведь даже столь затруднительное положение имело свой плюс — общение с таким привлекательным мужчиной, как молодой граф Норкрофт. Ощущение, что он совсем рядом, сильно взволновало ее, но Кейт не хотелось разрушать очарование их неожиданной встречи. Однако всему приходит конец…
— Не могли бы вы помочь мне встать? — попросила она своего собеседника.
— Конечно! — Он с готовностью вскочил, взял ее за руку и помог подняться.
Их взгляды встретились, и у обоих на мгновение перехватило дыхание. Кейт подумала, как это было бы упоительно — утонуть в синеве его глаз… Ей захотелось почувствовать прикосновение его губ.
— Вы поцелуете меня? — прошептала она, сама не понимая, что говорит.
— Разумеется, нет, — пробормотал он, но по его глазам было видно, что он солгал.
— Но вы явно хотели меня поцеловать, — настаивала Кейт, ничуть не обеспокоенная подобным желанием. Напротив, если бы граф поцеловал ее, она бы ему ответила. «Боже милостивый, неужели я развратница?» — мелькнуло у нее в голове.
— Если бы хотел, то давно бы уже поцеловал, — возразил Оливер.
— Тогда почему вы до сих пор не отпустили мою руку?
— Согласитесь, держать вашу руку — одно, а целовать вас — совсем другое. Мы с вами только вчера встретились, и я даже не знаю, как вас зовут.
— Значит, вы не целуетесь с женщинами, которых только что повстречали?
— Это зависит от самих женщин.
— А вы, я смотрю, любите пофлиртовать, — заметила Кейт, отняв руку.
— Вы так думаете? — в притворном испуге округлил глаза граф.
— Даже вчера, высказывая мне свои подозрения, вы определенно пытались со мной заигрывать.
— Признаю, — рассмеялся Оливер, — пытался.
— Но почему? — Кейт скрестила руки на груди и с вызовом посмотрела на графа.
— Вы — очаровательная женщина, Кейт, разве это не достаточная причина?
— Нет, лорд Норкрофт.
— Раз я обращаюсь к вам по имени, то и вы называйте меня Оливер, прошу вас.
— Это неправильно, — засомневалась она, хотя уже давно мысленно так его и называла.
— Но справедливо. В конце концов, вы меня почти поцеловали.
— Вовсе нет! — вскипела Кейт. Она демонстративно отвернулась от графа и с чопорным видом уселась на древнюю стену. — Спасибо за откровенность. Теперь я точно знаю, что вы ловелас и крайне опасны.
— Неужели? — спросил Оливер с такой обольстительной улыбкой, что у Кейт зашлось сердце. «Господи, похоже, я действительно развратница», — мелькнуло у нее в голове.
— Вот почему я назвала вас опасным, милорд, то есть Оливер, — сказала она вслух.
— Да вы и сами кокетка, — ухмыльнулся граф. — И тоже можете быть опасной.
— Только потому, что неизвестно, кто я и что могу от вас потребовать?
— Нет, потому что не знаете, что я могу потребовать от вас.
— Вы подтвердили мои опасения, — ответила Кейт, пряча довольную усмешку.
— Что ж, раз уж мне не суждено стать ученым, придется довольствоваться ролью опасного соблазнителя. Позвольте проводить вас до дома, — предложил Оливер.
— Могу я задать вам вопрос?
Кивнув, граф протянул ей руку.
— Какое я произвожу впечатление?
— На меня?
— Да, — нетерпеливо подтвердила гостья. — Как вы думаете, что я за человек?
— Откровенно?
— Конечно.
Откровенности она не боялась. К тому же если ей и приходилось раньше лгать, то она этого не помнила.
— Впервые я увидел вас, когда вы были без сознания, — начал он с серьезным выражением, хотя в голосе слышались игривые нотки, — поэтому поначалу вы на меня не произвели особого впечатления. Я подумал: «Прелестная женщина. Интересно, какого цвета у нее глаза?»
— Почему вас заинтересовали именно глаза?
— Понимаете, мне всегда нравились зеленоглазые женщины с рыжими волосами. И вы меня не разочаровали.
— Пожалуйста, посерьезней, — попросила она. — Я в беде, Оливер. Я не помню, кто я, и мне важно знать, что вы на самом деле обо мне думаете. Вы же умный человек, у вас наверняка уже сложилось вполне определенное мнение.
Он помолчал, глядя ей в глаза, словно хотел проникнуть в ее мысли, потом ответил, тщательно подбирая слова:
— Я думаю, что вы, возможно, действительно потеряли память.
— Вы не уверены?
— Не совсем.
— Понимаю, — кивнула Кейт. — Я хочу вернуться в дом как можно скорее.
Она выпустила его руку и резко прибавила шагу. Старый уютный особняк Норкрофтов — ее единственное спасение.