— Женитесь на леди Кэтлин как можно скорее, — последовала за ней Белл.
— Этим вы избавите семью от проклятия, — заметила Джен, задержавшись у дверей. — Хоть мы и не родственники по крови, но как знать, может быть, оно действует и на нас?
— Прочь! — рявкнул Оливер.
— Не надо грубить, — фыркнула девушка и ретировалась.
«Как она разумно рассуждала о Беркли, — подумал граф. — Похоже, я и впрямь оказываю на кузин благотворное влияние». Он попытался сосредоточиться на письмах, но из головы не шли мысли о Кейт. Женился бы он на ней, если бы не было россказней о проклятии? Увы, ответа на этот вопрос у него не было.
В двери снова постучали.
— Войдите, — нехотя разрешил Оливер, Если уж кто-то решил высказать ему свою точку зрения, то достанет где угодно.
Дверь распахнулась, и в библиотеку влетела Кейт с кипой бумаг в руках.
— Вы что, избегаете меня? — воскликнула она.
— Для начала — добрый день.
— Он совсем не добрый. Вы не ответили на мой вопрос.
— Да, я вас избегаю.
— Почему?
В ее глазах было столько обиды, что Оливер испытал острое чувство вины. Он совсем не желал ее обидеть.
— Потому что когда вы рядом, мне трудно быть рассудительным.
— Неужели? Не ожидала, что вы так скажете. — Она села в кресло напротив графа. — Это приятно.
— Я умею быть очень приятным. — Граф уселся на свой стул и откинулся на спинку. — Скажите, а чего вы от меня ожидали?
— Обвинений, вспышек ярости…
— Утром, после спокойного ночного сна, все кажется не таким уж безнадежным.
— А вы спокойно спали ночью?
— Как младенец.
— Вы лжете, — рассмеялась она. — Вам было так же плохо, как и мне.
— А вы плохо провели ночь?
— Увы. Я ведь надеялась, что мне не придется спать одной.
— Что делать, жизнь полна неожиданностей.
— Вы все еще собираетесь в Лондон?
— Как только кончится дождь.
Она замолчала и несколько мгновений смотрела на Оливера, потом сказала:
— Я чувствую себя неловко, будто выживаю вас из собственного дома. На самом деле уехать следует мне.
— Если хотите, пожалуйста, — пробормотал он.
— И все же я останусь, потому что ваша матушка пригласила нас с дядей погостить до конца месяца, — продолжала она, и в ее глазах зажглась решимость. — Я не сдамся, Оливер. Я нашла вас и не собираюсь терять.
Граф вздрогнул: вот она, ловушка!
— Я не ваша собственность, — буркнул он.
— Но вы будете мне принадлежать. Мы предназначены друг другу судьбой пятьсот лет назад.
— Вы сумасшедшая, как и все остальные в этом доме.
— Очень может быть, — рассмеялась Кэтлин.
«О, как она прекрасна, когда смеется! Нет, она прекрасна всегда», — невольно улыбаясь в ответ, подумал Оливер.
— Я заметила, что при одном упоминании о чем-то мистическом у вас начинает биться жилка вот здесь. — Она показала рукой на левую сторону его лица. — Вчера вечером щека у вас просто ходила ходуном.
Вопреки своему желанию оставаться серьезным Оливер расхохотался, представив себе эту картину.
— Почему бы нам не поговорить обо всем спокойно, не касаясь сверхъестественных явлений? — предложила она миролюбиво.
— Не понимаю, к чему вы клоните.
— Сейчас поймете. Вы ведь не против брака вообще и хотите жениться, не правда ли?
— Вам об этом мама рассказала?
— Я и так знаю, — блеснув зелеными глазами, объяснила Кэтлин. — Пожалуй, здесь не найдется ни одного человека, который бы поставил на то, что вы скоро женитесь.
— Вы слышали о пари, которое я заключил с друзьями? — изумился он. — Откуда?
— Не скажу, а то вы, не дай Бог, опять разнервничаетесь.
— Обещаю держать себя в руках, — криво усмехнулся граф.
— Вот и отлично.
Она помолчала, собираясь с мыслями, и начала рассказывать:
— Поскольку я, как и вы, считаю себя рациональным человеком, то, перед тем как отправиться в Англию ради знакомства с вами, я решила навести о вас справки. Бабушка нашла нужного человека, который в Лондоне дал мне целое досье на вас.
— Понимаю. Вот откуда вы узнали, что я не обладаю научным складом ума, — догадался он и кивнул на стопку бумаг в ее руках. — Это и есть мое досье?
— Нет, это другое. Кажется, ваша щека не дергается, значит, мое сообщение вас не очень задело. Я опасалась другой реакции.
— По правде говоря, я нахожу вашу идею неудачной, даже оскорбительной. Человеческая жизнь слишком сложна и уникальна, чтобы уместиться на нескольких листках бумаги. Тем не менее ваш благоразумный подход к делу заслуживает одобрения.
— Спасибо. Я тоже посчитала, что осторожность не помешает. Итак, — на мгновение она умолкла, видимо, подбирая слова, — вам нужна жена, а я — хорошая кандидатура на эту роль.
— Разве я давал брачное объявление?
— Нет, конечно, но вы давно хотите жениться и ищете подходящую женщину.
— Может быть, но…
— Вас даже не обрадовало выигранное пари. Почему вы при первой же возможности постарались избавиться от доставшихся вам монет?
— Вы и это знаете? — удивился граф. — Ваш соглядатай отлично поработал.
— Не имеет значения. У меня к вам предложение: поскольку я знаю практически все о вас, будет справедливо, если вы узнаете все обо мне. — Она положила на стол свои бумаги. — Это мое собственное досье, которое я составила этой ночью.
— Довольно увесистая стопка.
— Я же сказала, мне не спалось, — пожала плечами Кэтлин. — Вы уже знаете, что я получила хорошее образование и говорю по-французски. Помимо этого, мне немного знакомы итальянский и испанский. Я люблю путешествовать, хотя по этой части мой опыт невелик. Происхожу из знатного рода…
— И совершенно безумного, — пробормотал себе под нос Оливер.
— Мы же договорились не обсуждать ничего, что выходит за рамки здравого смысла, — одернула его Кэтлин. — Так вот, помимо стрельбы из лука, я увлекаюсь крокетом и гольфом, несмотря на то что гольф считался сугубо мужским спортом. И еще я отличная хозяйка, умею вести дом. Вдобавок меня с детства приучили вести здоровый образ жизни. И наконец, я обладаю немалым состоянием. Как видите, — улыбнулась она, — я действительно достойна стать новой графиней Норкрофт.
— Этого недостаточно.
— Согласна. Поэтому хочу напомнить, что вначале, когда я страдала амнезией, мы неплохо ладили.
— Когда я не донимал вас подозрениями, а вы не лупили меня по щекам?
— Не преувеличивайте, я ударила вас только однажды, да и то потому, что вы заслужили. Больше это не повторится. Во всяком случае, я надеюсь, — со смешком пообещала Кэтлин, потом посерьезнела. — Я не написала в своем досье про нашу ночь, которую можно было бы назвать волшебной, если бы вас не раздражали подобные слова. Она была просто чудесной.
— Я того же мнения.
— Значит, и в этом отношении мы подходим друг другу.
— Да… Пожалуй, я возьму ваше досье с собой в Лондон и там внимательно изучу, — С деланным равнодушием протянул руку к бумагам граф.
— Все-таки уезжаете?
— Так будет лучше, поверьте.
Она поднялась и наклонилась к Оливеру, опершись руками о стол.
— Вы самый упрямый человек, какого я когда-либо встречала!
— Мама говорит, это качество досталось мне от отца, — заметил граф, тоже вставая. — Как и глаза.
— Восхитительно, — негромко, с манящими нотками в голосе проговорила Кэтлин. — Они у вас синие, как море, в них можно утонуть.
Он сглотнул подкативший к горлу ком.
— Вы снова пытаетесь меня обольстить?
— У меня получается?
О да, у нее получалось. Оливеру хотелось заключить ее в объятия и больше никогда не отпускать. Но вместо этого он лишь буркнул:
— Нет.
— Что ж, — выпрямилась Кэтлин, — пусть все идет своим чередом. Делайте, что считаете нужным, Оливер, а я буду поступать по-своему.
Она развернулась и, прежде чем он успел открыть рот, ушла. Граф почувствовал себя безумно уставшим и сел на стул.
Кейт, желанная Кейт, была так близко, что он совершенно не мог сосредоточиться на своих проблемах, совсем как Джен в присутствии мистера Беркли. Неужели он столько лет ждал любви лишь для того, чтобы ее потерять? Но разве можно доверять чувствам той, которая твердит о проклятиях, колдовстве, судьбе и прочей чуши? И почему он, так желавший жениться, теперь при одной мысли о вступлении в брак впадает в панику? Неужели он просто боится довериться любви?