— Меня мучили кошмары. — Девушка бросила взгляд на свое отражение в зеркале, висевшем за спиной матери. Под глазами ее залегли темные круги. — Как Алекси? С ним все в порядке? — Она провела языком по губам. — Они вернулись?

— Твой отец вернулся на рассвете, а Алекси отправился домой. Мужчины обо всем позаботились, — заверила ее мама без тени улыбки на лице и опустила поднос на маленький круглый столик, стоявший у окна, из которого открывался прекрасный вид на луга. — Тебе нужно поесть, милая. Это полезно для желудка.

— Я не могу есть. У меня болит голова, и меня мутит. Уильям Монтгомери мертв, мама. Мертв.

Вирджиния сняла крышки с тарелок.

— В том нет твоей вины.

— Я хотела заставить Алекси ревновать! — вскричала девушка, понимая, что это чистая правда. — Что со мной такое происходит?

— Ты не могла предвидеть, к чему это может привести, — твердо ответила Вирджиния. — Ты не первая молодая леди, пытавшаяся заставить ревновать мужчину. Монтгомери проявил слишком много пыла. Веди он себя как джентльмен, был бы сейчас жив. Запомни это, пожалуйста!

— Так он сам виноват в том, что мертв? — спросила Элис, ни на секунду этому не веря. На глаза ей снова навернулись слезы. — Он сказал мне, что хочет официально ухаживать за мной. Он хотел жениться на мне, мама.

— Не на тебе, а на твоих деньгах, — резко возразила Вирджиния. — Я все собиралась поговорить с тобой об этом, но откладывала, полагая, что этот человек скоро покинет пределы Ирландии.

Элис молча взирала на мать, понимая, что та говорит искренне. Но слова Вирджинии ничуть ее не успокоили.

— Если бы я не пошла с ним на террасу, — задумчиво произнесла она, — желая услышать из его уст заверения в любви, то он тоже сейчас был бы жив.

— В том нет твоей вины, — снова повторила ее мать. — Все кончено, Элис. Нам всем следует это понять и жить дальше.

Элис не считала, что сумеет так просто стереть из памяти Уильяма Монтгомери или собственное вопиющее поведение. Она не верила, что этот кошмар когда-либо закончится.

— Мне нужно поговорить с папой, — сказала она. Ей нужно узнать, винит ли Алексей ее в смерти американца. Девушка несмело добавила: — И Алекси мне бы очень хотелось повидать. — Она очень боялась, что в свете нового дня он не захочет ее больше видеть.

— Отец тоже хочет с тобой поговорить. Есть новости. — Тут Вирджиния улыбнулась. — Я бы даже сказала, хорошие новости. Почему бы тебе не надеть халат, и я позову его сюда?

Элис представления не имела, какие у Девлина могут быть хорошие новости. Девушка чувствовала себя так, будто за несколько часов стала старше на целую жизнь.

Несколько минут спустя Вирджиния вернулась вместе с Девлином. Он выглядел усталым и осунувшимся, но был настроен решительно. Элис лишилась дара речи, внезапно поняв, что пришлось пережить в эту ночь ее отцу. Она знала, что занимает особое место в его сердце, как всегда происходит у отца с дочерью. Конечно же Девлин совершенно раздавлен случившимся.

— Мне очень жаль, — произнесла девушка. — Я раскаиваюсь в своем поведении, папа. Я никогда больше не стану поступать столь глупо и опрометчиво.

Он сразу же направился к ней и обнял ее.

— Тебе не нужно извиняться. Монтгомери не был джентльменом, и мне следовало с самого начала отвадить его. Я всегда буду заботиться о тебе, Элис, — произнес Девлин. — А ты всегда останешься моей маленькой девочкой. И ты вовсе не глупая и не опрометчивая.

Она задрожала.

— Не вини себя ни в чем. Я твой отец. Мой долг заботиться о тебе.

— Во всем виновата лишь я одна, папа, и я достаточно сообразительна, чтобы это понять. Ты, должно быть, ужасно разочарован во мне.

— Я никогда не разочаруюсь в тебе.

Чувство вины, гложущее девушку, еще более усилилось. Наконец она спросила:

— С Алекси все в порядке?

Девлин внимательно посмотрел на дочь:

— Он расстроен. Очень сильно. Полагаю, тебе не хуже моего известно, что он никогда не потерпел бы проявления враждебности по отношению к тебе. Думаю, он все еще пребывает в шоке, но непременно оправится. Он сильный молодой человек, и к тому же из семьи де Уоренн.

— Он дома?

— Скорее всего, да. Именно там мы с Джеком оставили его на рассвете.

Поколебавшись немного, Элис все же решилась задать мучивший ее вопрос:

— Он винит меня в произошедшем?

— Мне кажется, он винит себя, — ответил Девлин.

— Папа, но это же моя вина!

— Нет, не твоя, — спокойно возразил он. — Что сделано, то сделано. Не имеет смысла обвинять кого бы то ни было. Вам двоим нужно жить дальше.

Элис замолчала, уверенная, что будет винить себя до конца своих дней. Но она не могла вынести того, что Алексей обвиняет во всем себя.

— Нам нужно преодолеть еще одно препятствие, — тщательно выбирая слова, сказал Девлин. — Это твое замужество.

Элис поразилась:

— О чем ты говоришь?

— Мне известно, что миссис Кэри и леди О'Делл видели тебя в растрепанном виде прошлой ночью. Я решил тут же пресечь возможные сплетни, и лучший для этого способ — выдать тебя замуж.

Элис почувствовала тревогу.

— Я не могу сейчас об этом говорить!

Неужели отец в самом деле намерен купить ей мужа?

— Алекси возьмет тебя в жены, Элис, если ты согласна.

Она замерла от неожиданности, не веря своим ушам.

— Алекси хочет взять меня в жены?

— Миссис Кэри и леди О'Делл видели тебя в коридоре с Алекси, так ведь? — Элис широко раскрыта глаза, начиная понимать, к чему клонит ее отец. Сердце ее забилось сильнее. — Они, вероятно, решили, что он твой любовник. Если ты выйдешь за него замуж, никому и дела не будет до того, что вчера вас застали вместе при сомнительных обстоятельствах.

Девушка опустилась в кресло.

— Алекси сказал, что женится на мне? Но… ты в этом уверен? Насколько мне известно, он вообще не намерен связывать себя узами брака.

— Это не так. Так же, как и я, он хочет как можно скорее положить конец кривотолкам. Он просил у меня твоей руки, — твердо заявил Девлин.

Комната закружилась у Элис перед глазами, и она с силой вцепилась в подлокотники кресла. Алексей спас ее от Уильяма Монтгомери, а теперь снова намерен сражаться за ее доброе имя.

И разве не обещал он ей много лет назад, когда они были детьми, что всегда будет защищать ее?

Он был самым героическим мужчиной, которого она когда-либо знала.

— Он действительно хочетжениться на мне? — услышала Элис свой непривычно высокий недоверчивый голос.

— Сильно сомневаюсь, что Алекси де Уоренн стал бы делать что-то, чего в действительности не хочет, — чуть слышно произнесла Вирджиния.

— Не могу сказать, что меня это удивляет, — признался Девлин, — хотя я не ожидал бы подобного предложения еще лет так пять. Ты, несомненно, созрела для брака, но вот молодые люди двадцати одного года еще совсем незрелые — а Алекси к тому же моряк.

Девушка едва слышала слова отца. Ей пришлось ущипнуть себя за ногу, чтобы поверить в реальность происходящего, она почувствовала нервную дрожь.

Алексей хочет взять ее в жены.

Ночной кошмар начал постепенно рассеиваться.

Вместе они попытаются все забыть и излечатся, в том не могло быть сомнений.

— Элис? — прервала размышления девушки Вирджиния. — Мы с отцом всегда хотели, чтобы ты вышла замуж по любви, и не сомневались, что мужем твоим должен стать Алекси — вы много лет испытываете друг к другу симпатию. Он достойный молодой человек и твой друг. Ты нравишься ему, а он — тебе. В момент кризиса он проявил себя с лучшей стороны. Если ты благосклонно примешь его предложение, мы будем очень рады.

— Если у тебя имеются сомнения на этот счет, я сделаю все, что в моих силах, чтобы пресечь слухи, — добавил Девлин.

Ужас, который Элис испытывала в последнее время, сменился восторгом, тонким и хрупким, как весенний цветок, распустившийся посреди зимы. Девушка поднялась на ноги. Комната все еще каруселью кружилась перед ее глазами.

— Конечно же я выйду замуж за Алекси, — с улыбкой сказала она.


— С тобой все в порядке? — осведомился Девлин, крепче сжимая руку дочери.