Ольга Дашкова - Обрыв

Первый самый мерзкий момент был от управляющего, он то придирался к работе, то грозил штрафами, то дарил цветы и звал в кино. Мои тактичны и вежливые отказы заводили его еще больше, дело дошло до попытки изнасилования в его кабинете. Пухлые ладони скользили по бедрам, задирая юбку, весь вспотевший, мокрыми губами, целовал шею, прижимая меня к стене. Я как-то опешила первое мгновенье, напал ступор от мерзости происходящего, а потом я начала дико отбиваться и кричать, истерика накатила внезапно, меня всю трясло. Управляющий отшвырнул меня к двери, больно ударилась плечом, кое как выбралась, не понимая, что со мной.

Меня трясло, сердце надрывалось в грудной клетке, не хватало воздуха. Кое-как прейдя в себя на кухне, выпив два стакана воды с накапанным любезной посудомойкой пустырником я ушла домой, понимая, что сюда я больше не вернусь.

Спустя два дня, утренний рейс автобуса привез меня в другой город. Но, таких моментов потом было много, меня напрягало излишнее внимание мужчин. Они были разные, кто-то предлагал секс и содержание, кто-то руки и сердце, меня это больше пугало чем льстило. Я считала, что не имею право на нормальные отношения. Я и не знаю, какие они, нормальные.

Я не могла расслабиться и позволить себе просто жить, получать меленькие радости, которые имеют такое большое значение. Ходить на свидание с понравившемся парнем, завести подруг. Я была одна, всегда одна.

Глеб меня смешил. Мы стояли на том же крыльце, курили уже вдвоем, рядом работала снегоуборочная машина, снега навалило так, что пришлось выводить ее в бой. Она шумела, снег мелкими искрами летел на нас, оседал на черном пальто, мы опять, как люди в черном.

Глеб мило щурился от солнца, смотрел на меня, рассказывал, какие-то смешные случае из жизни, а я реально за все это время искренне смеялась.

— Вы очень милый, Глеб. Я считала вас другим, более заносчивым.

— Я тоже считал вас другой, что вы не умеете улыбаться и вообще склочная дамочка. И давай на Ты, не люблю весь этот официоз.

— Хорошо, давай, — я легко соглашаюсь, потому что по сути с ним легко. Он сильный, надежный, я бы хотела, чтоб у меня был такой старший брат.

— У меня есть предложение, я приглашаю тебя на свидание.

— Свидание? — я была слегка удивлена, нет не самим фактом предложения, меня звали и не раз, но я никогда принимала эти предложения. Я вообще никогда не была на свиданиях. В теории я знала, как это происходит, но дело в том, что я хотела бы пойти на сидение именно с Глебом, но как это будет, не представляла.

— Да, свидание, хотя мы в глуши, и этот особняк как центр цивилизации в тайге, но я что-нибудь придумаю. Соглашайся Вера!

Глеб был в меру настойчив и безумно обаятельным с этой мальчишеской улыбкой и искрящимися голубыми глазами.

Разговор прервал сигнал автомобиля у центральных ворот. Нам было видно только часть заезда, ехал белый мерседес, плавно объезжающий большую центральную клубу. Из-за неубранного снега машина остановилась чуть дальше. Водитель заглушил мотор, обошел автомобиль и открыл заднюю дверь. Вышла девушка, бежевые сапоги на огромной шпильке, кожаная короткая юбка, розовая шубка и облако белокурых кудрей.

— Почему не розовый? — мой вопрос просто был в никуда.

— Розовый? — переспросил Глеб.

— Да, почему мерседес не розовый? — указала в сторону гостьи и ее авто.

— Да, шутка хорошая, я предам шефу, — Глеб искренне рассмеялся.

— Не стоит, сомневаюсь, что он поймет юмор. У нас гости? — я вопросительно посмотрела на Глеба.

— Надеюсь она не на долго, это Снежана, девушка Егора Илыча, — с легким пренебрежением ответил Глеб.

Тем временем девушка Егора Ильича чинно прошагала в дом и скрылась за дверью. Да, дела интересные, не думала, что у Егора Ильича такой своеобразный вкус, хотя кто я такая, чтоб судить о вкусах.

У Глеба затрещала рация, охрана не могла решить какие-то вопросы без предводителя, он извинился и ушел. О свидании забилось, странно, но испортилось такое хорошее настроение. Я задержалась на крыльце еще минуть пятнадцать, было не так уж и холодно, солнце скользило по верхушкам заснеженных деревьев, искрилось.

Зайдя в дом сразу натыкаюсь на чью-то твердую грудь, на рефлексе опираюсь руками, под тоникой рубашкой горячая кожа, пальцы покалывает от этого тепла. В нос ударяет запах, что-то цветочно-восточное, а еще коньяк и ваниль. Поднимаю голову и вижу черные глаза Егора, он в очках, ему безумно идет, придет солидности.

— Извините, — делаю шаг назад и в сторону.

— Где вас носит Вера Викторовна? — он чем-то рассержен и взвинчен.

— Я была на улице…

— Да, вы били с Морозовым и мило улыбались я видел. Так вот, вы здесь на работе и личную жизнь устраивайте в свободное от работы время.

— Егор Ильич, я откровенно не понимаю ваших претензий. Моя личная жизнь никак не касается ни вас ни работы. А если у вас есть претензии именно по работе, я рада я их выслушать, если они конструктивны и, по существу.

Мы смотрели друг на друга так, что только искры не летели. Его странные претензии, моё непонимание этих их. К нему вообще приехала девушка, она сейчас должна активно снимать стресс, а он злой и метает в меня молнии.

— Что вы хотели? — я первая начала диалог, он смягчил взгляд, но в сторону не отошел.

— Я хотел спросить, как вы себя чувствуете? Но судя по тому, как вы улыбались Морозову и смеялись над его шутками у вас все хорошо.

— Да, все хорошо, спасибо за заботу. У вас я видела гости, ужин накрывать на двоих? — тактично перевожу тему.

— Я сообщу позже, — резко разворачивается и уходит, унося с собой аромат и грозу, что сверкала над нами.

Остаток дня прошел без эмоциональных скачков, ужин все-таки подали на двоих. Я старалась не думать, ни о Егоре, ни о его гостье, ни о том чем они могли сейчас заниматься. В душе был некий раздрай, хотелось чем-то себя занять и отвлечь. В дверь комнаты постучали.

— Вера, я обещал тебе свидание, ты готова? — Глеб стоял на пороге моей комнаты и держал в руке белую розу.

Это было очень трогательно, прижав руки к груди я смотрела на этот цветок как на что-то нереальное. Чувствую, что краска приливает к лицу, краснею; от смущения как девочка.

— Ты так смотришь словно тебе ни разу не дарили цветов, — Глеб подходит ближе, заглядывает в лицо, хмурит брови— Вера, я подарю тебе еще много цветов, обещаю.

— Тамара Степановна называет тебя Глебушка, можно я тоже так буду тебя называть? — лукаво улыбаюсь и принимаю розу.

— Я подумаю, ну что идем на свидание?

— Идем.

Егор

Снежана возникла, как всегда, неожиданно, ее никто не звал, но приехал. Несколько звонков и моё категорическое «нет» её не остановило.

— Егор я так скучаю, так скучаю, но ты совсем обо мне забыл. Зачем ты приехал в эту глушь, я ехала почти час по трассе, все дороги занесены метровыми сугробами. Почему нельзя поехать отдыхать не в лес, а на море, туда где жарко, где будем только ты и я.

— Здесь тоже Снежана, только ты и я. Что тебя не устраивает, если ты как говоришь, скучала? И вообще я тебя не звал, ты сама приехала.

— Какой ты грубый Егор, — девушка надула губки и отвернулась к окну.

Снежана реально раздражала, её манера говорить, как капризная девочка, её образ, эти слишком выбеленные волосы, откровенный и вызывающий вид. Такое чувство, что я был слеп, а сейчас резко прозрел и увидел всю эту нелепицу, из которой состояла буквально вся Снежана. А ведь она меня возбуждала, её готовность везде и как угодно принять мой член в себя. Она никогда не говорила нет, а мне не нужно было её согласие. Словно кукла. Да и сама похожа на куклу, дорогая, но уже надоевшая кукла.

Не понимаю, что вообще так долго делает эта девушка в моей жизни. Устал. От ее истерик, претензий, нежданных появлений, безумных ночных тусовок. Масло в огонь моего настроение подлил перекур Морозова и Веры, я прекрасно видел с окна кабинета их милую беседу, тот как Вера открыто смеялась.

Я хотел, чтоб она так улыбалась со мной, улыбалась именно мне, видеть свет в ее глазах, а не слезы паники как вчера. Я злился на Морозова и Веру, на Снежану, которая начала бесить и раздражать, самое главное злился на самого себя.