Джуд Деверо - Обжигающий лед

– Почему бы нам не нанять настоящих кучеров? – спросил Кейн, подмигнув.

– Так тебе нравится идея?

– Звучит неплохо, и несколько фургонов стоят все равно меньше, чем тот вагон, что я подарил твоей матери. Кстати, что же она с ним сделала?

Хьюстон улыбнулась ему при свете восходящего солнца.

– Она говорит, что это была твоя идея. Она приказала оттащить его на задний двор и теперь использует его в качестве места для уединения. Я слышала, что мистер Гейтс был так зол, что еле мог говорить.

Солнце осветило небо, и Кейн сказал, что им пора возвращаться домой, пока не началось утреннее движение на дорогах. Весь путь домой Хьюстон сидела, прижавшись к нему, и он несколько раз останавливался, чтобы поцеловать ее. Хьюстон сказала себе, что Фентон не играет никакой роли, и что она будет любить Кейна, что бы он там ни предпринял для осуществления своей мести.

Дома они плескались в большой с золотыми кранами ванне, залив весь пол. Но Кейн справился, застлав пол двадцатью одним пушистым турецким полотенцем. Потом он положил на них Хьюстон и занялся с ней любовью. Служанка Хьюстон, Сьюзен, чуть было не вошла в комнату, но Кейн успел захлопнуть перед ее носом дверь, и они вместе засмеялись, прислушиваясь к тому, как стучат по деревянному полу спальни Хьюстон башмаки девушки, улепетывавшей от них со всех ног.

Потом они спустились вниз и позавтракали с невиданным аппетитом. Миссис Мерчисон покинула кухню и лично прислуживала им, улыбаясь и открыто выражая свой восторг по поводу того, что Кейн и Хьюстон помирились.

– Дети, – сказала она выходя из комнаты. – В этом доме должны появиться дети.

Кейн чуть не подавился своим кофе, с ужасом посмотрев на Хьюстон. Она сделала вид, что не заметила этого, и продолжала улыбаться в свою чашку.

Как раз в ту секунду, когда миссис Мерчисон вносила блюдо с жареным бифштексом, они услышали грохот. Казалось, что пол под ними пошатнулся, и по всему дому прошла дрожь, вызванная какой-то глубокой, дальней, темной силой. Рюмки на столе зазвенели, а сверху послышался звон разбитого стекла.

С криком миссис Мерчисон уронила блюдо.

– Что это, черт подери, было? – спросил Кейн. – Землетрясение?

Хьюстон ничего не ответила. Она только раз в жизни слышала подобный звук, но с тех пор его невозможно было забыть. Она не смотрела ни на Кейна, ни на слуг, которые уже прибежали в столовую, а направилась прямо к телефону и сняла трубку.

– Какая из них? – сказала она в трубку, не подумав даже назвать себя телефонистке.

– «Маленькая Памела», – услышала она, и холодная трубка выскользнула у нее из рук.

– Хьюстон! – заорал Кейн ей в лицо, хватая за плечи. – И не подумай здесь мне падать в обморок. Это была шахта?

Хьюстон не думала, что у нее хватит сил говорить. Ее горло сжимал ужас. Почему это произошло с моей шахтой, крутилось у нее в голове, и перед ней возникали лица детей. Кто из тех, что играли вчера в бейсбол, были уже мертвы?

Хьюстон взглянула на Кейна стеклянными глазами.

– Смена, – прошептала она. – Рейф был в последней смене.

Руки Кейна сжали ее плечи.

– Так это была «Маленькая Памела», – прошептал он. – Дело худо?

Хьюстон раскрыла рот, но не смогла произнести и звука.

Один из лакеев выступил из группы примолкнувших слуг:

– Сэр, когда взрыв такой силы, что в городе вылетают стекла, то значит дело очень худо.

Кейн с минуту молча стоял, а потом с него вдруг как будто спало оцепенение.

– Хьюстон, ты должна достать все простыни, какие Только найдешь в доме, и загрузить их в большой фургон, а потом отвезти к шахте. Ты меня поняла? Я одеваюсь и еду туда вперед тебя. Но ты должна приехать как можно скорее, понятно?

– Им понадобятся спасатели, – сказал лакей. Кейн быстро смерил его глазами.

– Тогда просыпайся быстрее и вперед на лошадь. Он повернулся обратно к Хьюстон:

– Живым или мертвым, но я вытащу оттуда Рейфа. Быстро поцеловав ее, он кинулся вверх по лестнице. Секунду Хьюстон продолжала беспомощно стоять, но потом взяла себя в руки. Того, что уже случилось, не изменишь, но она могла еще помочь. Она повернулась к женщинам, стоявшим около нее.

– Вы слышали хозяина. Я хочу, чтобы через десять минут все до одной простыни и наволочки лежали в фургоне.

Одна из служанок выступила вперед.

– Мой брат работает на «Маленькой Памеле». Можно мне поехать с вами?

– И мне, – сказала Сьюзен. – В свое время мне пришлось перевязывать разбитые головы.

– Да, – ответила Хьюстон, уже поднимаясь по лестнице, чтобы переодеть свой кружевной утренний халат. – Боюсь, нам потребуется любая помощь.

Кейну до этого не приходилось сталкиваться с природными бедствиями, обычно он сражался один на один со своими бедами и поэтому не был готов к тому, что ему пришлось увидеть у шахты «Маленькая Памела». Еще издалека он услышал вопли женщин, и ему показалось, что до конца жизни он не сможет избавиться от воспоминаний об этих криках.

Ворота в поселок были открыты и не охранялись, только какая-то женщина сидела возле них и качала на руках ребенка, напевая ему что-то вполголоса. Кейн и четверо сопровождавших его мужчин въехали в поселок и спешились. Они оказались посреди толпы женщин, некоторые из них торопились куда-то, а некоторые просто стояли и плакали.

Когда Кейн проходил мимо одной из женщин, она вдруг схватила его руку мертвой хваткой.

– Убей меня! – хрипло закричала она ему в лицо. – Его нет, у нас ничего не осталось! Ничего!

Она через силу затащила Кейна в свою лачугу. По сравнению с ней хижина Рейфа была просто виллой. Пятеро грязных детей, одетых в тряпье, стояли в углу, уцепившись друг за друга. Их изможденные лица с большими печальными глазами говорили о постоянном голоде. Он не видел этих детей, когда приходил сюда вчера, однако он не помнил, чтобы заходил в эту часть поселка, где дома были простыми навесами из толя и пустых консервных банок.

– Убей нас всех! – крикнула женщина. – Нам так будет лучше. Мы и так умрем – только с голоду.

На доске, которая служила столом, лежала половинка зачерствевшей буханки хлеба. Другой еды в доме Кейн не увидел.

– Сэр, – сказал лакей, вошедший вслед за Кейном. – Им понадобится помощь, чтобы вытащить тела.

– Да, – в задумчивости проговорил Кейн и вышел из лачуги. Оттуда все еще доносился плач женщины.

– Кто эти люди? – спросил он, выйдя наружу.

– Они не могут оплатить аренду дома у компании – это два доллара за каждую комнату – поэтому компания сдает им землю за доллар в месяц, и они сами строят себе дома из того, что смогут достать.

Он кивнул в сторону трущоб, где лачуги были сделаны из сплющенных банок, бочек, и Кейну даже показалось, что он заметил части от ящиков, в которых он вчера привез бейсбольные принадлежности.

– Что случится с женщиной, если ее муж погиб? Лицо мужчины стало мрачным.

– Ей повезет, если компания выплатит шестимесячное пособие, но после этого она и ее дети будут предоставлены самим себе. Что бы ни случилось, компания заявит, что взрыв произошел по вине шахтеров.

Кейн выпрямился:

– Мы хотя бы можем помочь сейчас. Пошли достанем этой женщине что-нибудь поесть.

– Где? Четыре года назад произошел бунт, и горняки взломали магазин, принадлежавший компании, поэтому с тех пор туда завозят только необходимый минимум товаров, включая еду. – Его рот перекосился. – Да и город тоже не поможет. Когда взорвалась предыдущая шахта, мы попытались получить помощь от «Сити-холла», но они ответили, что сначала нам нужно получить разрешение от «соответствующих инстанций».

Кейн направился к центру поселка, где находилась шахта. Перед входом в нее лежали три обернутых в простыни тела, еще одно несли два человека к распахнутым дверям машинного цеха, за которыми он увидел Блейр и еще двоих мужчин. Кейн подошел к Лиандеру:

– Плохо дело?

– Хуже и быть не может, – ответил Лиандер. – В шахте столько газа, что спасатели теряют сознание прежде, чем они доберутся до людей. Мы до сих пор не можем сказать точно, что случилось и сколько жертв, потому что взрывная волна пошла вовнутрь, а не наружу. В заваленных штольнях еще могут оставаться живые люди… Кто-нибудь, остановите ее! – закричал Ли, запрыгивая на подъемник, который доставлял шахтеров под землю.

Кейн схватил женщину, к которой относилось восклицание Ли. Она рвалась к обгоревшему телу, которое выносили из шахты. Женщина была маленькой и хрупкой, и Кейн поднял ее на руки.