Шеннон Дрейк - Очарованная

Когда дворецкий вышел из комнаты, Джозеф посмотрел на сына и объявил:

— Тебя зовет мертвец. Раз так, поезжай.

Кухня по-прежнему была полна жизни и движения. Теодор выкрикивал указания, и по меньшей мере человек двадцать поваров и прислуги метались из стороны в сторону.

Как только Камилла вошла, ведя за собой Элли, всякое движение прекратилось и все наклонили голову, приветствуя хозяйку замка.

— Пожалуйста, не обращайте на меня внимания, — пробормотала Камилла, и ее щеки покраснели. Она быстро провела Элли к большому кухонному столу. Стол был предназначен для рубки мяса, но сейчас за ним сидел и ждал их инспектор Тёрнер.

Его хорошо накормили: за этим проследил Теодор.

Когда женщины подошли ближе, инспектор встал:

— Извините, что я вынужден омрачить такой вечер.

Элли подумала, что сыщик похож на печального старого пса породы бассет. У него были темные глаза, грустные оттого, что видели слишком много, и тяжелые, крупные черты лица. Но он был высокого роста, держался с достоинством, говорил тихо и мягко. Элли поняла, что этот человек любит свою работу.

— Как ваши дела? — негромко спросила она.

— Инспектор, это моя воспитанница, Александра Грейсон, — представила ее Камилла.

— Мисс Грейсон… Я уже говорил с лордом Стирлингом, но именно вы можете оказать мне серьезную помощь. Мне нужно описание этого человека — дорожного разбойника.

— Я бы хотела помочь вам, инспектор. Но описать его… будет очень трудно.

— Хорошо. Тогда позвольте мне задать вам несколько вопросов. Какого роста он был — высокий или низкий?

— Высокий.

— А его телосложение?

Элли молчала, не решаясь ответить.

— Он, конечно, не тощий парень? Правда, с ружьем в руке и маленький человек кажется крупней.

— Нет, он не худой, — ответила Элли.

Инспектор и Камилла смотрели на нее. Они ожидали от нее продолжение.

— По-моему, фигура у него примерно такая же, как у лорда Стирлинга.

— Верхом ездит хорошо?

— Очень хорошо.

— Возможно, этот человек раньше служил в армии, — сказал инспектор больше для себя, чем для Элли и Камиллы, а потом снова обратился к Элли: — А что вы можете сказать о его лице и о цвете его кожи?

Элли нахмурилась:

— Инспектор, я бы хотела быть вам более полезной, но все разбойники были в масках, шляпах и плащах.

— Но, по словам Шелби, слуги лорда Стирлинга, главный разбойник увел вас от остальных и был некоторое время с вами наедине.

Элли покачала головой:

— Он хотел только узнать мое имя, а я не желала отвечать — может быть, была немного упрямей, чем следовало. Он ничего у меня не взял.

— И он… не причинил вам никакого вреда.

Если бы Элли не чувствовала себя так неловко, ей стало бы жаль инспектора. Он изо всех сил старался задать этот вопрос как можно деликатней!

— Я не пострадала ни в малейшей степени, — быстро заверила она полицейского, подумав про себя, не покраснела ли она при этом.

— И ничего не украдено?

— Ничего. — Элли немного подумала и добавила: — Возможно, он осознал, что остановил карету лорда Стирлинга, а лорд Стирлинг такой человек, который может сам погнаться за ним и отомстить.

— Может быть, — задумчиво протянул инспектор.

Он пристально посмотрел на Элли, и она опять почувствовала себя неловко. Когда инспектор слушал Элли, ей казалось, что он следит за каждым ее движением и улавливает каждый оттенок ее голоса.

— Значит… вы не можете мне сказать, какого цвета его глаза?

— Хотела бы, но не могу. По-моему, они темные, но вы ведь знаете, что маска может отбрасывать тень.

— И ты, должно быть, была очень испугана, — пробормотала Камилла, и Элли почувствовала на своих плечах груз еще одной вины.

— У вас, конечно, есть и описания других очевидцев, — вполголоса предположила она.

— Они все одинаковые, — ответил инспектор Тёрнер и вздохнул. — Даже при дневном свете люди запоминают только маску, плащ и сапоги для верховой езды. А кто в Англии сейчас не имеет таких сапог? Но не бойтесь, мисс Грейсон. Мы отыщем виновного.

— По-моему, гости уже съезжаются, — сказала Камилла, увидев, что официанты в смокингах направились к выходу из кухни с подносами, на которых стояли узкие хрустальные бокалы с шампанским.

— Тогда как можно скорей возвращайтесь на прием. Я думаю, что мисс Грейсон рассказала мне все, что могла вспомнить, то есть то, что могла позволить себе рассказать, — сказал инспектор.

Что он имеет в виду? — встревожилась про себя Элли.

— Это поразительно! — продолжал инспектор Тёрнер, печально качая головой. — Вас, мисс Грейсон, этот разбойник, по крайней мере, не очаровал так, как некоторых дам, которых он ограбил. Можно подумать, что они согласны были отдать побрякушку с бриллиантами или что-то еще в этом роде за удовольствие встретиться с этим человеком.

— Что?! — изумленно воскликнула Камилла.

Инспектор Тёрнер пожал плечами:

— Они говорили мне, что он был очень вежливым и обаятельным, когда грабил их.

— Элли не глупый ребенок. Бандит не вскружит ей голову, каким бы вежливым он ни был, — сказала Камилла.

— Конечно, — согласился инспектор. — Ну, спасибо вам за помощь. И от души желаю вам хорошо провести званый вечер.

— Инспектор, мы с радостью приглашаем вас присоединиться к нам, — подхватила Камилла.

— Спасибо, леди Стирлинг, но меня зовет мой долг. Я уже воспользовался вашим гостеприимством. Ваш повар накормил меня таким ужином, каким я не наслаждался… может быть, никогда. Желаю вам доброго вечера.

— Спасибо, что пришли, инспектор, — поблагодарила Камилла.

— Да, спасибо, — пробормотала Элли.

Камилла взяла ее за руку. Элли неловко улыбнулась инспектору, когда графиня уводила ее из кухни. Идя по коридору в холл, Камилла покачала головой:

— Надо же было всему этому случиться в такой вечер!

— Камилла, скажи, пожалуйста, почему сегодня такой особенный вечер? — взмолилась Элли.

Графиня открыла рот, чтобы ответить, но тут Брайан отошел от какого-то полного джентльмена и приблизился к ним со словами:

— Камилла, дорогая, ты нужна мне на минуту. Элли, идем с нами: надо встретить лорда Витбурга.

Элли не успела дойти до конца огромного зала, как кто-то озорно хлопнул ее по плечу.

Она повернулась и увидела, что это Хантер Мак-Дональд, еще один ее опекун. Элли очень любила Хантера. Он был озорником и развратником — по крайней мере, до тех пор, пока по уши не влюбился в свою будущую жену Кэт. Это была чета безрассудных смельчаков, отважная и немного скандальная, всегда готовая сломя голову броситься в очередное приключение.

— Дорогая моя, посмотри на себя! — воскликнул Хантер, и в его глазах появился дразнящий блеск. — Ты совсем взрослая! Куда ты ни пойдешь, всюду оставишь после себя толпу тоскующих воздыхателей!

— Вы очень добры, сэр Хантер, — ответила девушка, — но я уже давно вполне взрослая, просто вы этого до сих пор не замечали.

— Ты меня ранила.

Элли рассмеялась:

— Я очень рада, что вы здесь. Я боялась, что у вас сейчас очередное приключение в Египте.

— Элли, Элли, неужели я напрасно тебя учил? Сейчас в Египте слишком жарко. Может быть, в этом году ты сможешь поехать с нами? Возможно, это твой единственный шанс.

— Единственный шанс? Почему? — спросила Элли.

Но Хантер не успел ответить ей: из-за его спины вынырнула Кэт, крепко сжала Элли в объятиях и заявила:

— Это невероятно! Я должна написать тебя в этом платье!

— Действительно, чудесная картина! — согласился Хантер.

— Может быть, лучше предоставить эту честь моему отцу, — предложила Кэт.

— Твой отец великий художник, но не сомневайся: ты унаследовала его талант, моя любимая, — возразил жене Хантер.

Глядя на них, Элли вдруг почувствовала приступ тоски. Ей до боли захотелось испытать такую любовь, какую Хантер и Кэт чувствовали друг к другу. Встретиться с мужчиной, который будет смотреть на нее так, как Хантер смотрит на Кэт.

— Элли, не важно, кто изобразит тебя маслом на холсте — я или мой отец, главное — это должно быть сделано, — сказала Кэт, отодвигаясь назад.