Если быть честной, хотя я и неплохо стояла на льду, ездок из меня был не мощный, поэтому я вышла на каток последней из нас троих. Я совершенно не удивилась тому, что Олдриджи не просто превосходно стоят на коньках, но и чувствуют себя словно рыбы в воде, скользя по поверхности замерзшей жидкости. Еще бы они были профи в шахматах, танцах, гольфе и не были бы профи в фигурном катании! Тьфу!
— Глория, если ты будешь воспринимать свои ноги как французские багеты, ты никогда не сможешь насладиться процессом, — заявил подъехавший ко мне Мартин, сразу после своего завораживающего прыжка, своей близостью заставив меня прислониться к борту.
— Послушайте моего брата, он дело говорит, — улыбнулся Роланд, резко остановившись возле меня.
— Тебя вообще кто учил кататься? — задыхаясь от быстрой езды, снова обратился ко мне Мартин.
— Дэниел и Эмилия, но, по правде говоря, они сами были не сильны…
— Тебе нужен сильный учитель, — заявил Мартин. — Меня учила кататься мама. Она замечательно выполняла винт, от которого у меня до сих пор кружится голова.
— У меня просто давно не было практики…
— Всё! — вдруг радостно выпалил Мартин. — Я научил тебя плавать, пусть даже не слишком уверенно, я же и заставлю тебя не преминуть уроками фигурного катания.
— Только если тебе будет от этого легче, — выдохнула я, представив свой разбитый нос и лужу крови где-то в центре катка, но не желая расстраивать вошедшего в азарт Мартина.
— Отлично! Роланд, ты её научишь! — радостно воскликнул довольный мальчик.
Я точно не была готова к тому, что Роланд Олдридж будет собирать меня по частям, пытаясь отодрать лепешку в виде моего тела от треснувшего подо мной льда. Набрав воздух в легкие, я уже желала отказаться от предоставляемого мне, бесплатного мастер-класса, как вдруг кто-то сзади дернул меня за плечо, тем самым заставив меня повторно схватиться за борт.
— Глория?! — удивленно произнес моё имя друг моего брата Мэйсон Уильямс, остановившись справа от меня. — Целую вечность не виделись! Я думал, что ты еще учишься в Лондоне и скоро напялишь на себя халат парамедика.
— Вообще-то я хотела стать терапевтом, — нервно улыбнулась в ответ парню я. — Я не закончила обучение… Гхм… Вернулась прошлой весной. Знакомься, это Роланд Олдридж, мой… Эмм… Начальник и его брат Мартин.
— Очень приятно, — Мэйсон пожал руку Роланда, затем Мартина, на что только Мартин ответил сжатое «ага».
— Значит, ты устроилась на работу. Выходит ты здесь надолго? Решила пустить корни в этом захудалом городишке?
— Теоретически…
— Замечательно. Какие планы на свой день рождения?
Роланд с Мартином испытывающе на меня посмотрели, явно удивившись тому, что я не упомянула о том, что таковой день в моей биографии существует и что он уже не за горами.
— Вообще-то, до моего дня рождения еще далековато… — сконфуженно пожала плечами я.
— Двадцать седьмое не так уж и далеко, и если я не ошибаюсь в подсчетах, осталось всего пять дней. Так что ты делаешь в свой праздник?
— Работаю. Я работаю, Мэйсон, — нервно выдохнула я, начиная раздражаться назойливостью этого парня. Я не хотела рассказывать Олдриджам о своем дне рождения, чтобы вновь не огрести от них каким-нибудь айфоном или тысячной долларовой купюрой, а этот парень просто взял и за пару секунд всё растрепал!
Мэйсон Уильямс был широкоплечим парнем, хотя и не отличался высоким ростом, будучи всего на дюйм выше меня. Он обладал рыже-карей шевелюрой, тёмно-карими глазами и весьма милым, неправильным прикусом. Я наверняка знала, что ему было двадцать семь лет, так как он был всего на год старше Дэниела, но даже пору году, в которую родился этот парень, сейчас я вспомнить не могла. Все наши общие знакомые были в курсе неровного дыхания Мэйсона в мою сторону. Нас познакомил Дэниел, когда мне было пятнадцать или шестнадцать лет, и этот парень сразу показал своё неравнодушие к моей персоне. Мэйсон пытался подбивать ко мне клинья весь мой сознательный подростковый возраст, однако меня всегда резко отталкивала его чрезмерная настойчивость. Например, однажды на День святого Валентина он обманом затащил меня в кинотеатр на какую-то порнушку, перед этим уверив меня в том, что ведет меня на научную фантастику, выход которой я с нетерпением ожидала на протяжении целого полугода. Или на Хэллоуин он пытался поцеловать меня челюстью Дракулы, с учётом того, что я не хотела дарить ему своих поцелуев даже тогда, когда он пребывал в образе Мейсона Уильямса. Или еще он отрывал меня от соседского забора, пытаясь подхватить на руки, от одной мысли, о чем меня бросало в нервную дрожь. Но это было так давно, что я даже не предполагала, будто подобные рецидивы с его стороны возможны в данном промежутке наших, к счастью своевременно разминувшихся, жизней.
— А после работы? — не успокаивался Уильямс.
— А после работы она празднует с нами, — самоуверенно заявил Мартин, которому явно не понравился новый знакомый. Мальчик определенно имел претензии на мою свободу и меня в целом.
— Так ты на них работаешь за крышу над головой? — неудачно пошутил Мэйсон и рядом с ним неожиданно очутился еще один мой старый знакомый. Райан Бутман — типичный весельчак, со светло-русыми волосами и худощавым телосложением. Я познакомила и его с Олдриджами, после чего нервно огляделась по сторонам, в надежде не заметить на горизонте еще кого-нибудь из моего дальнего прошлого.
— …да Мэйсон в друзья Дэниелу набился лишь потому, что хотел замутить с Глорией, — вырвал меня из матерящегося подсознания голос Бутмана, что-то весело заливающего Олдриджу. — Он даже составил персональный список свиданий, на которых планировал полапать красотку, но так и не смог его реализовать.
— Заткнись, Райан, — фыркнул Мэйсон и, неожиданно подъехав ко мне впритык, взял меня за руку. — Ты всё еще не сильна на катке, да? Давай прокатимся кружок.
— Мэйсон, я… — я не успела договорить, так как Уильямс неожиданно отодрал меня от бортика и, против моей воли, потащили в самый центр катка, буквально волоча моё тело рядом с собой. От испуга я вжала голову в плечи и задержала дыхание, пытаясь не впасть в панику, что, впрочем, было слишком поздно.
— Мэйсон… Мэйсон, отпусти меня… — восстановив дыхание, спустя минуту потребовала я.
— Ты что, мне не доверяешь?
— Мэйсон, я плохо себя чувствую…
— Расслабься.
— Немедленно верни меня к бортику! — потребовала я и сразу же попыталась вырваться из рук наглеца, но это лишь еще больше спровоцировало мою неустойчивость, отчего я неуклюже поскользнулась. Однако Мэйсон вовремя подхватил меня за левую руку и прижал моё тело к себе, буквально вцепившись мне в талию, тем самым предотвратив моё элегантное падение. Боковым зрением я заметила, что Олдриджи и Бутман, оставшиеся у борта, внимательно наблюдают за нами.
— Да что с тобой не так? — ухмыльнулся парень. — Почему ты шарахаешься от меня, как от огня?
— Это с тобой что не так?! Я ведь ясно дала понять, что не хочу кататься, — ответила я, наконец, сумев высвободиться из цепких рук Уильямса. Отодвинувшись от него, я испуганно посмотрела в сторону Олдриджей — мы слишком далеко отъехали от них. Мои колени начали нервно трястись, заранее опасаясь того, что я не осилю столь длинный маршрут, параллельно протискаясь мимо других отдыхающих.
— Тогда зачем ты пришла на каток, если не кататься? — вдруг прямо в моё левое ухо ухмыльнулся Мэйсон, после чего внезапно развернул меня в противоположную от Олдриджей сторону и снова потащил моё тело за собой.
— Мэйсон, я пришла сюда со своей компанией…
— Начальник — это разве компания? Отдых в подобной компании походит на рабство.
— Мэйсон, верни меня туда, где взял. Давай поговорим позже, хорошо?
— Ты предлагаешь свидание?
— Ничего подобного!
— Ладно, я откачу тебя обратно, если ты дружески поцелуешь меня в щеку.
— Отпусти меня! — попыталась остановиться на месте я.
— Ладно, тогда давай я тебя.
Мэйсон уже потянулся ко мне, как вдруг я изо всех сил оттолкнула его от себя, из-за чего в следующую секунду мы оба потеряли равновесие. Парень неуклюже накренился назад, схватил меня за запястье и машинально потащил за собой. В итоге, уже спустя две секунды, я растянулась на Мэйсоне как в самых мыльных операх бразильского кинематографа, после чего он попытался обнять меня, окончательно переходя все рамки приличия. От возмущения я врезала кулаком под его левое ребро и, оттолкнувшись от нахала, села на пятую точку, упершись ладошками в обжигающий холодом лед.