Брионес Лим - Одна и навсегда

– Удивлен, что тебе не все равно, – пробормотал я, испытывая искушение лечь и согреться. – Наверное, все бывает в первый раз.

Папа глубоко вздохнул и наклонился вперед, схватив меня за руку.

– Давай тебя согреем. Ты замерз.

Ему не пришлось просить дважды. Вместо того, чтобы сопротивляться, я позволил отвести себя к машине – новенькому внедорожнику, который выглядел неуместно на нашей потрепанной улице.

– Далеко от старого грузовика, да? – я фыркнул.

– Джесси, не начинай, – предупредил папа. – Я зарабатываю много денег, при этом моя зарплата уходит и на финансирование наркомании.

– Ты мог бы это остановить, – напомнил я ему.

Я запрыгнул на переднее сиденье и, хотя изо всех сил старался не выглядеть слишком благодарным, ничего не мог с собой поделать. Я вздохнул с облегчением, когда воздух обогревателя согрел мое лицо. Чувствительность снова вернулось к коже, когда тело оттаяло медленно и болезненно.

– Как и ты, – отрезал папа.

– Я ребенок, помнишь? Ты должен был хоть раз вести себя как взрослый, а не убегать.

Глаза отца были закрыты, а грудь вздымалась вверх и вниз. Ноздри слегка раздувались, создавая свистящий звук, когда воздух входил и выходил из них.

Я вздохнул.

– Чувствуешь себя виноватым?

Приоткрыв веки, он повернулся ко мне и нахмурился.

– Если ты помнишь, я посылал тебе деньги. Полагаю, ты никогда ими не пользовался?

Я покачал головой и ухмыльнулся.

– Что мне делать с такими деньгами?

Определенно не реагируя на мой сарказм, папа огрызнулся:

– Они в доме?

Я кивнул.

– Все там. Под моим матрасом.

Его плечи опустились со стоном.

– Оставайся в машине. Я пойду внутрь и заберу их, пока твоя мать не нашла. Мы же не хотим, чтобы в мини-маркете на углу выкупили всю выпивку?

– Как хочешь.

Он бросил на меня взгляд и неохотно пошел в дом. Понимая, что не хочу смотреть на крушение поезда, я отвернулся и вытащил телефон из кармана. Я был не лучше своего отца – убежал от Рокки, когда дерьмо попало в вентилятор. Нет, не позволю этому так закончиться. Мне нужно, чтобы она знала, что я сдержу свое обещание.

Я: «Я вернусь за тобой».

Я быстро нажал «отправить» и затаил дыхание, ожидая ответа. К сожалению, я не дождался ничего, кроме тишины.

Они, вероятно, забрали ее телефон... или, может быть, они спорят... или... неважно, сколько оправданий я мог придумать в своей голове. В глубине души я знал, что это действительно начало конца.

– Убирайся из моего дома, ублюдок! – пронзительный мамин голос прорезал тихую ночь, на мгновение отвлекая меня.

Как боевой клич Банши¹⁵, ее голос прокатился по улице, срикошетив от домов. Черт, я был удивлен, что копов еще не вызвали.

Папа сердито шел по направлению к машине, сухая трава хрустела под его тяжелыми подошвами. Запрыгнув на свое место, он сунул мне пачку банкнот.

– Я был бы признателен, если бы ты понимал ценность денег.

– Я понимаю, – ответил я равнодушно. – Только не твоих.

Он бросил на меня раздраженный взгляд и махнул рукой в сторону двора.

– Хватай свои вещи и поехали.

Я покачал головой и нахмурился.

– Оставь их. Я не хочу ничего из этого.

Папа открыл рот, словно хотел что-то ответить, но, подумав, пристегнул ремень безопасности.

– Ладно, как хочешь.

Когда автомобиль начал ускоряться, я вспомнил, что до сих пор не получил ответного сообщения. Чувствуя себя безумцем, я спросил:

– Мы можем остановиться у дома Рокки?

– Рокки? Ракель Росси? – он почесал голову и нахмурился.

– Да.

Он вздохнул и покачал головой.

– Я не думаю, что это хорошая идея.

– И почему это? – спросил с напором я.

Вместо ответа он включил радиоприемник и повернул в противоположном направлении. Хотя мне хотелось пинаться, кричать и протестовать, я знал, что ничего не смогу сделать, кроме как попрощаться с Бэтл-Фоллс и Рокки.

Глава 10

Если я думал, что поездка в Чарльстон была неловкой, я еще ничего не видел. Следующие несколько месяцев были не чем иным, как пыткой. Забавно, что отец даже не был слишком ужасен для меня. На самом деле, было приятно видеть эту новую и улучшенную модель моего отца. Исчезли его отчужденность и вечная депрессия. Остался улыбающийся, счастливый и внимательный человек. Конечно, его обожание могло немного раздражать...

– Знаешь, ты пробыл здесь три месяца и почти ни к чему не притронулся из того, что я для тебя готовил. – Папа поставил тарелку, полную... ну, я не знаю, чем она была полна. Это выглядело, как блюдо со страниц какого-то журнала для гурманов. У него даже была кинза и фигурно вырезанный кусок моркови сбоку.

Я навалился на кухонный стол и пожал плечами.

– Я не хочу есть.

Бз-з-з.

Мой телефон завибрировал, и сразу же сердце забилось. Было около трех часов дня, у Рокки только что закончились занятия, и в соответствии с нашим ежедневным ритуалом, она немедленно написала мне. Хотя она так и не ответила мне в ту роковую ночь, и не сказала, почему не сделала этого – наше общение возобновилось на следующий день. С тех пор это не прекращалось.

Рокки: «Привет, как ты?»

Эти три маленьких слова вызвали у меня удивительную реакцию, и прежде чем я успел опомниться, на моем лице появилась улыбка.

Я: «Лучше, теперь, когда читаю сообщение от тебя...»

Слишком кокетливо? Я покачал головой и перепечатал:

Я: «Все в порядке. Хотел бы я быть там».

– Ты действительно все еще хочешь вернуться в Бэтл-Фоллс? – папино дыхание обожгло мне шею, его громкий голос оглушил. – Что тебе оставил этот город?

Я дернулся и засунул телефон в карман джинсов, который казался немного более свободным, чем обычно. Я отвернулся от него и нахмурился.

– Читаешь через мое плечо, пап? Немного по-детски, ты не согласен?

Папа не дрогнул. Выпрямившись, он с беспокойством посмотрел на меня.

– Ты ведь знаешь, что не вернешься, верно? По крайней мере, пока ты не приведешь себя в порядок.

– Ты думаешь, я этого не понимаю? – Кулаки автоматически сжались.

Черт, почему он всегда находил способ залезть мне под кожу?

Отец посмотрел на мои руки и нахмурился.

– Сын, было бы намного легче, если бы ты научился принимать ситуацию. Я уже дал тебе свое благословение получить аттестат в надежде, что ты используешь дополнительное время, чтобы сделать что-то из себя, а не просто сидеть и дуться весь день. – Он потянул меня за джинсы, усмехнувшись. – И тебе действительно нужно поесть. Ты худеешь.

– Я не дуюсь, – пробормотала я, проводя рукой по волосам, которые стали намного длиннее, чем я обычно носил. Признаю, что на самом деле не заботился о себе. Какой был смысл, когда твоя жизнь уже была сраной дырой?

– Сын...

– Не называй меня так, – огрызнулся я.

Он вздохнул.

– Ты можешь отрицать это, но я знаю, что твое нежелание приспосабливаться из-за Рокки.

Я сжал губы и ничего не ответил.

Словно принимая мое молчание за приглашение, он поставил напротив меня дорогой обеденный стул, царапая пол, как гвоздь по доске.

– Ты видел, чем мы с мамой закончили.

– Хм, и?

– Отсутствие цели в жизни положило конец хорошим отношениям.

Я быстро моргнул. Я никогда не слышала, чтобы он говорил о моей матери так... так... мило.

Он понимающе кивнул головой.

– Тебе не нужно этого говорить и соглашаться со мной, но я вижу, как сильно ты любишь Ракель. Ты обязан ради нее, и ради себя тоже – вырасти немного, если хочешь добиться ее.

Я фыркнул и отвел взгляд. Это было почти так же неловко, как когда он нашел порно журнал под моей кроватью.

– Ты ничего не знаешь.

– Я знаю, что этот телефон ты не выпускаешь из рук последние три месяца. И каждый раз, когда он гудит, ты подпрыгиваешь, как будто только что позвонила королева Англии.

– Почему меня должно волновать, что королева Англии позвонила?

– Именно об этом я и говорю!

Я уставился на него в замешательстве.

– Что?

– Я не слепой, Джесси. Я вижу, ты действительно любишь эту девушку.