— Извини, Мел, давай еще раз послушаем вот это… Да, мне необходимо снять студию, где никто не будет мешать! Знаешь, сегодня я уже смотрел одно помещение, но пока не решил, подойдет ли оно мне или нет.
Проводив Мела Фокса до двери и попрощавшись с ним, Патрик направился в кухню. Там, возле кухонного стола, на котором лежала очищенная картошка, стояла Лисса. Склонившись над дочерью, Мередит осматривала ее ногу. Бриджет испуганно наблюдала за хозяйкой.
Лисса, здоровый крепкий ребенок, унаследовала от матери красивые большие голубые глаза, а от отца волосы — шелковистые, пшеничного цвета. Глядя на дочь, Патрик всегда думал о том, что эта милая, симпатичная, хорошенькая девочка едва ли станет такой же яркой, эффектной красавицей, как Мередит. Однако утешал себя тем, что Лисса и сейчас проявляет достоинство, умна, сообразительна, легка, грациозна, у нее хороший слух и приятный голос.
Заметив отца, Лисса улыбнулась и протянула к нему руки. Патрик наклонился и поцеловал дочь.
— Привет, папочка! Представляешь, я подвернула ногу! — с важным видом заявила Лисса.
— Бедное дитя! Тебе очень больно?
— Немного.
Пока Патрик осматривал ногу дочери, она сообщила ему асе подробности происшествия.
— Ничего серьезного, — сказал Патрик. — Но надо положить холодный компресс, и немедленно.
— Думаешь, холодный компресс поможет? — усомнилась Мередит. — Может, лучше согревающий?
— Мистер Латтимор прав: именно холодный, — подала голос экономка.
— Бриджет, спасибо, на сегодня вы свободны, — проговорил Патрик. — Мы с женой сами все сделаем.
— Да, Бриджет, извините, я не знала, что уже так поздно, — спохватилась Мередит. — Идите домой!
Патрик достал кубики льда, завернул их в марлю и приложил к ноге Мелиссы. Он хорошо и умело управлялся с дочерью, поскольку часто оставался с ней, когда Мередит была занята на репетициях и в дневных спектаклях.
— Надеюсь, нога не опухнет? — Мередит не отводила от Лиссы беспокойного взгляда.
— Все будет в порядке! — заверил жену Патрик.
Он не хотел лишний раз волновать Мередит, поскольку на прошлой неделе Лисса разбила коленку, а незадолго до этого порезала губу. Мередит считала, что у дочери склонность к травмам, и это очень тревожило ее.
Патрик перебинтовал ногу Лиссы.
— Садись за стол, дорогая.
— А нога? — воскликнула Мередит.
— Не стоит драматизировать, — сказал Патрик, пока дочь усаживалась за стол. — Если бы нога сильно болела, Лисса жаловалась бы, а она молчит — значит, все нормально.
Патрик очень надеялся, что скоро Мередит начнет работать над ролью в их с Дженнифер новом спектакле и ее постоянное беспокойство за дочь утихнет. Его всегда поражало, как уживаются в Мередит легкое, даже безалаберное отношение к жизни и гипертрофированная тревога за дочь. Кто бы мог подумать, что эта молодая красивая женщина, способная в течение двух часов петь на сиене и вызывать искреннее восхищение зрителей, проявляет такой безумный страх за дочь. И Лисса, вероятно, вырастет такой же беспокойной и нервной.
Патрик помог Мередит нарезать овощи для салата, заправил его маслом и потом спросил у жены:
— Как прошел сегодняшний день?
— А у тебя?
— Я, как истинный джентльмен, предоставляю первое слово даме! — Патрик галантно поклонился.
— Как прошел день… — задумчиво повторила Мередит. — Да так, как-то сумбурно. Пела для рекламы лимонада без сахара, хорошо хоть, мне самой не пришлось его пить! То актриса, рекламировавшая его, все время невпопад раскрывала рот, то камера наезжала слишком близко… — Рассказывая о своих рутинных делах, Мередит специально оттягивала момент, когда Патрик сообщит о встрече с Дженнифер Райленд. Но он лишь молча слушал. Не желая выказывать интерес, она перешла к хозяйственным вопросам. — Картошку будете есть только ты и Лисса. Я воздержусь, и так пополнела.
— Ерунда! Ты потрясающе выглядишь! — Патрик обнял жену за талию.
— …И музыка была ужасной. Сплошной грохот и шум. Уж не знаю, как ее воспримут зрители и критики…
— Не беспокойся об этом, дорогая. Очень скоро у тебя появится настоящая, серьезная работа, и ты забудешь об этой халтуре! Я встретился с Дженни, и мы почти обо всем договорились. Знаешь, это просто замечательно, что мы снова нашли ее!
— А Дженнифер спрашивала обо мне? — небрежно осведомилась Мередит.
— Конечно, интересовалась, как ты поживаешь. Я ответил, что у тебя все прекрасно и ты будешь рада снова встретиться с ней.
— И как она отреагировала на твои слова?
— Сказала, что мечтает увидеть тебя. Мередит, мне непонятны твои вопросы. Тебе что-то не по душе?
— Я всем довольна, дорогой! — Мередит очаровательно улыбнулась. — Кстати, как Дженнифер выглядит?
— Чудесно! Ничуть не изменилась.
— Патрик, я не поняла: она в Нью-Йорке проездом? Надолго?
— Она живет здесь уже два года. Дженни замужем за де Пальма — владельцем сети магазинов кожаных изделий.
Мередит долго и удивленно смотрела на мужа. «Владелец сети магазинов…»
Картошка закипела, и вода начала переливаться через край.
— О Господи! — Мередит бросилась к плите и схватила горячую крышку.
Патрик взглянул на жену. Она никогда не умела совмещать разговор с приготовлением еды.
— Осторожно! Не обожгись! — предупредил он. — Давай я сам послежу за картофелем.
— Не верится, что Дженнифер вышла замуж за владельца магазинов! — вдруг сказала Мередит. — Мне всегда казалось, что уж если она и решится с кем-то связать судьбу, то это будет какой-нибудь литератор… словом, интеллектуал. Но никак не торговец обувью! — Мередит много раз видела в газетах и журналах фотографии де Пальма и помнила его: привлекательный итальянец средних лет. — Теперь я понимаю, почему за все эти годы Дженнифер ни разу нам не позвонила, — задумчиво продолжала Мередит. — Дженнифер, должно быть, купается в роскоши. Ведь у этого де Пальма полно бутиков во многих странах мира. Кстати, как она была одета?
Патрик наморщил лоб, пытаясь вспомнить.
— Так… подожди… по-моему, Дженнифер была в чем-то голубом. И прическа изменилась: стала пышной.
— Это старит ее?
— Нет, я бы не сказал. Но я был так увлечен обсуждением будущего мюзикла, что совсем не обратил внимания на внешность Дженнифер.
Мередит с сомнением покачала головой.
— Давайте я накрою на стол, — предложила Лисса.
— Спасибо, дорогая, не надо.
Патрик шепотом сообщил жене о трагедии, случившейся с маленькой дочерью Дженнифер.
— Господи, какой ужас! — Мередит всплеснула руками. Она постоянно тревожилась о Лиссе, и мысль, что с ее ребенком может случиться что-то страшное, была просто невыносима.
— Бедная Дженни! Что же произошло с ее дочерью?
— Я не расспрашивал, мне было неловко. Она лишь упомянула об этом, а в основном мы обсуждали будущий спектакль. Я напел несколько мелодий, а Дженнифер с ходу сочинила стихи. В общем, все как в старые добрые времена!
— И она так и не объяснила, почему за эти годы ни разу не связалась с нами?
— А я и не спрашивал. Но ты, надеюсь, и сама это понимаешь. К тому же Дженнифер живет полной жизнью, постоянно сопровождает мужа за границу. И эта трагедия с ребенком. По-моему, ей было не до нас, Мередит. Возможно, де Пальма не хочет, чтобы жена работала. Но я видел, как у Дженнифер загорелись глаза, когда я предложил ей сотрудничество! Правда, она тотчас же сказала, что должна посоветоваться с мужем и спросить разрешения.
— И когда Дженнифер даст ответ? — Мередит старалась, чтобы ее голос звучал непринужденно.
— В понедельник. Господи, только бы она не передумала!
За ужином они снова вспоминали о Дженнифер и рассказывали Лиссе о том, как сочиняли свой первый музыкальный спектакль. Потом девочка попросила поставить записи из того мюзикла, хотя и знала их наизусть. Она негромко подпевала, хлопала в ладоши и очень развеселилась.
А Мередит все-таки позволила себе съесть немного вареного картофеля, а на десерт — порцию мороженого. Разве Патрик не уверял ее в том, что она в прекрасной форме и выглядит превосходно?
После ужина Патрик сел за рояль, намереваясь сочинить несколько музыкальных фрагментов к будущему спектаклю. Настроение у него было превосходное, он радовался, что ему удалось увлечь жену идеей нового мюзикла. Похоже, Мередит даже перестала тревожиться о больной ноге Лиссы!