Джоди Малпас - Одна обещанная ночь

Выхожу из его спальни и застываю, столкнувшись лицом к лицу с Миллером. Он опять хмурится.

- Шпионишь? – спрашивает он.

- Нет! Я искала ванную.

- Это не ванная, это моя спальня.

Бросаю взгляд на коридор, отсчитывая две двери перед той, что находится за моей спиной.

- Ты сказал «третья дверь справа».

- Да, и это следующая дверь, – он указывает на следующую, а я стою, абсолютно смутившись.

- Нет, – я оборачиваюсь и считаю в обратном направлении.- Один, два, три. – Показываю на дверь позади себя. – Третья дверь справа.

- Первая дверь – это шкаф.

Чувствую, как раздражение опять нарастает.

- Это все же дверь, - замечаю я. – И я не шпионила.

- Ладно, – он пожимает своими идеальными плечами и медленно хлопает своими идеальными глазами, а потом, весь такой совершенный, направляется по коридору. – Прошу сюда, – зовет он через плечо.

Злость вспыхнула. Кого он из себя возомнил? Мои конверсы начинают уныло плестись по коридору, догоняя его, но, когда я оказываюсь посреди холла, его там нет. Я смотрю на многочисленные двери, ведущие бог знает куда, но нигде его не вижу. Все эти незнакомые чувства сводят меня с ума.

Раздражение, смущение….желание, вожделение, страсть.

Я топаю по коридору, хватаю со стола свою сумку и направляюсь к входной двери.

- Куда ты идешь? – его спокойный голос щекочет мою кожу, и я оборачиваюсь, чтобы увидеть его с вновь наполненным стаканом.

- Я ухожу. Это была глупая затея.

Он идет вперед, немного удивленный:

- Ты по глупости ошиблась дверью, и это причина уходить?

- Нет, ты вызываешь у меня желание уйти, - кидаю в ответ. – Дверь не имеет к этому никакого отношения.

- Я заставляю тебя чувствовать себя неуютно? – спрашивает он. Улавливаю в его голосе нотки озабоченности.

- Да, заставляешь, - соглашаюсь. Он заставляет меня чувствовать себя некомфортно столькими способами, что возникает вопрос: что я здесь вообще делаю.

Он подходит ко мне и, взяв меня за руку, осторожно тянет до тех пор, пока я не позволяю ему увести себя обратно в гостиную.

- Садись, - командует он, подталкивая меня к дивану. Забирает мою сумку и телефон, аккуратно ставя их на стол, после чего садится передо мной на корточки. Он опять так пожирает меня глазами. – Прости, что заставил тебя чувствовать себя неуютно.

- Ладно, - шепчу, мой взгляд опускается на его приоткрытые губы.

- Сейчас тебе буде не так некомфортно.

Я киваю, потому что слишком поглощена медленными движениями его губ, но мое видение обрывается, когда он встает и ставит свой стакан на стол, чуть стукнув им, после чего берет свой пиджак и уходит из комнаты. Смотрю ему в спину, хмурясь, слышу, как открывается и закрывается дверь. Что он делает? Озадаченным взглядом сканирую комнату, недолго восхищаясь произведениями искусства и думая, что его квартира слишком совершенна и идеальна, чтобы в ней вообще жить, а потом я снова возвращаюсь к вопросам. Чуть позже слышу, как открывается и закрывается дверь, и я почти давлюсь собственным языком, когда Миллер входит в комнату, одетый в свободные спортивные шорты черного цвета – ничего больше, только шорты. Да, его облаченное в костюм совершенство немного пугает, но, проклятье, это тоже не помогает. Сейчас я чувствую себя еще более несовершенной, а также похотливой. В моих мечтах мои губы уже обжигаются о его гладкие плечи, руки исследуют его твердую грудь и живот, обвиваются вокруг его подтянутой талии.

Он снова оказывается передо мной, садится на столик и берет свой стакан.

- Лучше? – спрашивает он.

Уверена, если бы смогла оторвать свой зачарованный взгляд от его торса, встретилась бы с превосходством в его глазах, но я не могу осуждать его за это. Он, вне всяких сомнений, поражает.

- Нет, - пробегаюсь глазами вверх по его телу, пока не вижу, как он отпивает из стакана своими губами. Не спеша. - Как это должно помочь мне чувствовать себя комфортно? – спрашиваю я.

- Я в повседневной одежде.

- Нет, ты полуобнаженный, – украдкой бросаю еще один взгляд, пожирая его глазами.

- Я всё еще заставляю тебя чувствовать себя неуютно?

- Да.

Он вздыхает и снова покидает гостиную, только идет он не в сторону спальни. В сторону кухни. Пару секунд слушаю, как открываются и закрываются двери, после чего он опять оказывается передо мной, сидя на столике с подносом в руках. Ставит его рядом с собой, и я замечаю, что тот полон камешков и льда.

- Что это? – спрашиваю, придвигаясь ближе, чтобы посмотреть. Он прокручивает поднос и берет один камушек, наклоняется вперед и протягивает его мне.

- Давай посмотрим, сможем ли мы раскрепостить тебя, Ливи.

- Как? Что это? – киваю в сторону камушка в его руке и только сейчас замечаю, что со стороны он вогнут, внутри перламутровой раковины блестит что-то желеобразное.

- Устрицы. Открывай, – он придвигается ближе, и я отклоняюсь назад, на лице, наверное, легкое отвращение.

- Нет, спасибо, – говорю вежливо. Я не так много знаю об устрицах, но понимаю, что они неприлично дорогие, а еще они, вроде бы, афродизиак. В любом случае, я не собираюсь выяснять, потому что выглядят они гадко.

- Ты пробовала их раньше? – спрашивает он.

- Нет.

- Тогда должна, – он придвигается ближе, не оставляя мне больше места для отступления. – Открывай.

- Пробуй первый, - предлагаю, пытаясь выиграть время.

Он качает головой, начиная выходить из себя:

- Как пожелаешь.

- Желаю.

Он смотрит на меня, поднося ко рту устрицу, запрокидывает голову, но не отводит от меня взгляда. Его шея вытягивается и так и просит поцелуев, его горло напрягается. Он глотает мучительно медленно, и между моих ног появляется незнакомая тяжесть, заставляя меня дрожать. Блин, он слишком сексуален. Я горю.

Он выбрасывает раковину, хватает край моей футболки и рывком тянет меня к своему рту, тем самым застигнув врасплох, только я ничего не могу и не хочу делать, чтобы остановить его. Его голодное посягательство встречено такой же решимостью с моей стороны. Нахожу его плечи и впервые наслаждаюсь его обнаженной кожей под своими ладонями. Даже лучше, чем я себе представляла. Его язык страстно пробивается в мой рот, и я не могу сдержаться, принимаю его, пробуя солоноватый вкус устрицы до тех пор, пока Миллер не разрывает поцелуй. Он убирает с плеч мои руки, с шумом вдыхает, а я выдыхаю.

- Это не устрицы так влияют, - произносит он, вытирая рот тыльной стороной ладони, тянет меня к себе, наши носы соприкасаются. – Это ты так влияешь, сидишь здесь передо мной и обжигаешь своими прелестными глазками.

Хочу сказать, что у него самого такой же взгляд, но быстро останавливаю себя, полагая, что, возможно, он смотрит так на всех женщин. А может, он просто так смотрит и все. Не знаю, что сказать, так что молчу, вместо этого продолжая судорожно дышать, пока он удерживает меня на месте.

- Я только что сделал тебе комплимент.

- Спасибо, - бормочу я.

- Пожалуйста. Готова позволить мне насладиться тобой, Оливия Тейлор?

Я киваю, и он не торопясь придвигается. Его глаза постоянно перемещаются с моего рта на мои глаза, пока его губы ласково не касаются моих, на этот раз он расслаблен и нежен. Он посасывает мои губы и поднимается, увлекая меня за собой, снова сжимает мой затылок и начинает идти вперед, заставляя меня пятиться назад. Я позволяю ему вести себя до тех пор, пока мы не оказываемся в его спальне, и в ноги в районе коленей не упирается его кровать, и всё это время он не отрывается от моего рта. Он офигенно целуется, всепоглощающе, и это не похоже ни на что из того, что я когда-либо испытывала. Если это только начало предстоящего, хочу, чтобы следующие двадцать четыре часа длились вечно. Меня разрывает от желания, так же, как и его. Благоразумие опять испарилось.

Его рука оставляет мой затылок, и он, хватаясь за край моей футболки, тянет ее наверх, разрывая поцелуй, чтобы снять ее через голову, так что я силюсь отпустить его плечи и поднять руки. Мои длительные переживания из-за отсутствия сексуального нижнего белья давно забыты. Я, кажется, не могу сосредоточиться ни на чем, кроме него, его страсти и силы. Ощущения близости поглощает все остальное, не оставляя никаких тревог и сомнений. Или, что еще более важно, что, в этом затуманенном ощущении его внимания исчез мой ген благоразумия.