С этими словами Рома вложил что–то в мою ладонь. Быстро поцеловал – легкое движение и не больше; развернулся и сел в свою машину. Взвизгнули покрышки, пыль со смотровой площадки заклубилась в воздухе и огни фар скрылись где–то вдалеке.
Опустила взгляд на свою руку и увидела в ней связку ключей. К кольцу была прикреплена простая металлическая пластина, на которой таким же простым шрифтом был выгравирован адрес.
Глядя на витающие в воздухе пылинки, я отчетливо почувствовала, что сейчас должна принять важное решение. И еще я поняла, что времени у меня не шибко много – считанные секунды; может минуты – но это уже роскошь. Судорожно вздохнув, перечитала адрес, выбитый на брелоке, сжала его в ладони и запрыгнула на водительское сиденье.
За мной так же заклубилась пыль, когда я резко дала по газам и поехала прочь – убегая от сомнений, пряча их глубоко–глубоко внутри, закрывая на все засовы.
Рома может стать самым ярким приключением в моей жизни, а может и самым большим разочарованием. И что я буду с этим делать, я решу позже.
9
Oh, don’t be scared about it
Don’t forget it was real.
Do you remember the way it made you feel?
Do you remember the things that it let you feel?
Jarryd James «Do you remember?»
– Здесь шлагбаум, – пролепетала в трубку, едва Ромка ответил на звонок.
– Сейчас открою. Последний этаж.
Его голос был на удивление ровным – не чета моему. Я уже и губу изжевала, и волосы растрепала по дороге сюда. Метнув взгляд на свое отражение в зеркале заднего вида я судорожно вздохнула, и стоящая на пути преграда в виде полосатой металлической трубы медленно поднялась вверх. Въехав на площадку перед домом, я припарковала машину и сделала несколько глубоких вздохов, а потом посмотрела назад – на шлагбаум.
Он уже опустился.
Не люблю признавать такие вещи, но Рома был прав. Я убегаю, делая вид, что ничего не происходит.
Ступив на тротуар и подойдя к дому я потеребила в руке связку и приложила ключ–таблетку к панели домофона. Подъезд с тихим гулом открылся. Поднимаясь по ступенькам, я то и дело ловила себя на мысли, что выгляжу не самым лучшим образом. Вряд ли спортивный костюм подходит для свидания, если, конечно, это можно так назвать.
Из глубины квартиры доносились приглушенные звуки – то ли музыка, то ли работающий телевизор. Я вошла в прихожую и закрыла за собой дверь, оглядев ряд вешалок с верхней одеждой и полок с обувью. Разувшись, сняла куртку, повесила ее на единственный одинокий крючок у зеркала и проигнорировала свое отражение – все равно ничего хорошего там не увижу.
– Рома! – крикнула я, выходя в холл.
Впереди маячила лестница на второй этаж. Справа из–за угла показалась гостиная с достаточно простым убранством – большой диван и домашний кинотеатр. Сглотнув, я сделала несколько шагов и нашла кухню – прямо за лестницей.
– Как в замке Синей Бороды прям, – пробормотала я себе под нос и тут же подпрыгнула, когда за спиной раздался звонкий смех, – Боже, ты меня напугал! – выдохнула, повернувшись.
Ромка перестал смеяться и посмотрел на меня тяжелым взглядом. Шагнул ко мне и, не говоря ни слова, обхватил ладонью мой затылок. Потянул на себя – сильно и резко, так, что у меня закружилась голова и если бы не его руки – рухнула бы. Впился губами в мои – так яростно и сильно, что я не удержалась и попыталась оттолкнуть его, упираясь ладонями в грудь, но поцелуй тут же смягчился и стал глубоким и опьяняюще-нежным. Мои пальцы сжали ткань его рубашки – тонкую, мягкую на ощупь.
– Ромка, – выдохнула я, когда он отстранился, дав мне спасительный глоток воздуха.
Он, казалось, на обращал на меня ни малейшего внимания – только покрутил головой с напряженным лицом, словно решает, что делать дальше. Его ладонь спустилась на мою талию и пробралась под толстовку – я с трудом сдержала стон удовольствия от ощущения обжигающего прикосновения к коже. Другой рукой Рома приподнял мое лицо и заглянул в глаза – испытующе.
– Презерватив? – прошептал, проведя губами по подбородку, а затем легонько прикусывая его.
– Я здорова, – сдавленно ответила и удивленно ахнула, когда он резко переместил ладони на мои ягодицы и поднял меня в воздух, заставляя обхватить ногами.
– Я тоже, – разворачиваясь со мной на руках, просипел Рома.
Я рухнула на диван в буквальном смысле, а затем почувствовала его руки, снимающие с меня одежду. Клянусь, мне показалось, что Рома еле сдерживается, чтобы не разорвать ее в клочья – настолько резкими были его движения. Толстовка была заброшена за спинку и судя по звонкому стуку – шлепнулась об окно и свалилась на пол. Лифчик практически трещал по швам, пока Рома чертыхаясь расстегивал застежку и тоже улетел куда–то в сторону. Штаны вместе с трусиками оказались на кофейном столике, который я не заметила раньше.
От каждого движения мое естество болезненно сжималось, и я уже не скрывала отчаянные стоны. Тело предвкушало что–то запретное; что–то, чего у меня никогда не было, но к такому я не была готова вовсе – раздев меня, Рома навис надо мной, вцепился глазами в мои, расстегнул брюки, освобождая свой член и, едва я успела подумать, вошел в меня одним мощным толчком.
Мой крик был настолько громким, что на долю секунды мне послышался звон оконных стекол, но это был крик удовольствия – первобытного и дикого. Сжав мои волосы в кулаке, он потянул их и начал покусывать мою шею – слишком сильно и болезненно, но тут же зализывая ноющие места, подводя меня к какой–то новой грани удовольствия.
Меня никогда не брали так жестко – я билась о спинку дивана и мне пришлось поднять руки, чтобы хоть как–то держаться и не отбить себе голову. Не останавливаясь ни на секунду, Рома трахал меня – просто трахал – по–настоящему и по–мужски. Молча. Грубо. Дико.
Запрокинув голову, он стал толкаться еще глубже, сбиваясь с бешеного ритма. Хрипло простонал, прислонившись лбом к моему, и вздрогнул всем телом, а затем тихо выругался. Открыл глаза – светлые и лучистые, как первая изморозь. Не удержавшись, провела рукой по его лицу – с колючей дневной щетиной, резко вступающими скулами и четко очерченной челюстью. Как я не заметила раньше, что он перестал быть мальчишкой?
Ромка поцеловал кончик моего носа, а затем поднялся со мной на руках – вот так легко и ловко. Пронес меня через всю квартиру, поднялся по лестнице и толкнул какую–то дверь ногой. Поставив на пол, он отошел в сторону, щелкнул выключателем и только теперь я поняла – мы в спальне.
– Повернись, – прохрипел, снимая рубашку через голову.
Я изогнула бровь и проследила за его руками, отмечая точеный рельеф груди и живота с подрагивающими мышцами. Опустила взгляд ниже и жадно смотрела, как Рома стягивает брюки вместе с трусами, освобождая полутвердый член. Кожа вокруг была начисто выбритой, и я судорожно сглотнула – захотелось вылизать его всего, каждый сантиметр этого совершенства. Он усмехнулся и покрутил указательным пальцем в воздухе, повторяя свою просьбу жестом.
– Ты всегда так командуешь? – спросила, поворачиваясь к нему спиной.
– Временами, – прошептал, прижимаясь ко мне сзади и толкая вперед, до тех пор, пока мои колени не уперлись в кровать, – Наклонись, – погладив мои предплечья, он опустил ладони на мои запястья.
Его член потирался о мои ягодицы, пока он опускал меня и укладывал руки на матрас. Я выдохнула, когда выпрямился за спиной, и провел пальцами по внутренней стороне бедер. Смутившись, сжала ноги, инстинктивно закрываясь.
– Ром, подожди, мне надо в душ, – попыталась выпрямиться, но его ладонь легла на мою поясницу и остановила меня.
– Не надо, – отрезал он, – Мне нравится, что моя сперма стекает по твоей коже, – провел по тому месту, где была липкая влага, и я не сдержала стон с дрожью в голосе, – Еще ниже и встань на колени, – перебирая мои позвонки, Рома не давал мне подняться, – И ножки пошире.
– Рома, – отчаянно прошептала я, упираясь ладонями.
Он громко вздохнул и схватил мои руки, положив их мне за спину. Я уткнулась лицом в матрас и вздрогнула, ощутив его пальцы на клиторе.
– Никогда не стесняйся меня, – прорычал он, крепко держа меня одной ладонью, а другой продолжая сладкую ласку, скользя пальцами вверх–вниз и проникая одним внутрь – не глубоко, только кончиком – дразня, – Мне нравится, что из твоей киски стекает моя сперма, прямо по этим молочным бедрам, – повторил, раздвигая меня, размазывая мою смазку и свое семя по коже.