Меня чуть не накрыло от одних его слов – он говорил, как ненормальный, как извращенец, но мне это нравилось.
– Не закрывайся, – это прозвучало слишком близко к моему влагалищу, и я вскрикнула, почувствовав его язык на себе.
Меня словно ударило током – неужели он не брезгует? Он ведь только что кончил в меня и любой другой мужчина не стал бы делать такое после этого, но похоже, что Роме было плевать.
– Боже, – вскрикнула я, впиваясь ногтями в свои ладони.
Он по–прежнему держал мои запястья и заставлял прижиматься щекой к постели, а сам вылизывал меня с гортанными стонами; с тихим рычанием и что–то бормоча. Звуки, которые он издавал были невероятными – возбуждающими, сумасшедшими, нереальными.
– Рома, – застонала, пытаясь освободиться – мне нужна была хоть какая–то опора, потому что я стою прямо на краю пропасти.
Он понял – отпустил. Я вытянула руки над головой и – немыслимо – начала толкать бедра навстречу его лицу. Раздвинув мои ягодицы двумя руками так сильно, что я чувствовала каждый натянутый нерв, он продолжал поглощать, пожирать, посасывать и лизать, до тех пор, пока я не почувствовала приближающийся оргазм, и мои стоны не стали отчаяннее.
– Не смей кончать без меня, – Рома шлепнул меня по промежности, от чего я вскрикнула и забилась в каком–то диком экстазе – не оргазме, но близко к нему, – Б%#ть, не смей, – проревел он, отстраняясь.
Я жалобно заскулила – как собака, потерявшая своего хозяина. Матрас прогнулся, на мою шею легла горячая рука и в туже секунду он с громким стоном вошел в меня – на этот раз медленно, растягивая до невозможности, на грани между удовольствием и дискомфортом.
Кажется, слезы счастья полились по моему лицу. Во всяком случае, под моей щекой было влажно. Я уже не кричала – нет – только хрипела, чувствуя его сильную руку, сжимающую мой затылок и пальцы, запутавшиеся в волосах. Кажется, он меня шлепнул – потому что попа загорела огнем, но тут же этот огонь растёкся по коже и проник в кровь, как горячий растопленный шоколад. Я не осознавала, что делаю, двигаясь ему навстречу и скуля от каждого глубокого толчка; кончая раз за разом, потому что Рома просто не давал мне передышки и доводил до оргазма сначала членом, потом пальцами на моем клиторе, снова ласкал языком каждый уголок моего естества – и так по кругу.
Он не спрашивал, что мне нравится и что я люблю – просто делал. Словно он знает мое тело, словно оно создано только для него, и никто кроме к нему не прикасался. Входил медленно и глубоко; затем поднимал мою голову и заставлял облизывать свои пальцы, которыми прикасался к запретному месту – слишком чувствительному и тугому. Он брал меня – брал полностью, забирая все без остатка и разрушая все мыслимые и немыслимые преграды. И я отдавала, словно под кайфом от какого–то наркотика, умоляя о большем.
– Малышка, я перестарался, – прошептал он, когда мы оба рухнули без сил, – Кажется, завтра ты не сможешь сидеть, – провел языком по моим ягодицам – кожу зажгло.
Ответила бы словами, до только не могла пошевелить ни языком, ни конечностями – меня просто раскинуло на кровати, и казалось, что я существую отдельно от своего тела. Что–то промычав, я судорожно вздохнула, когда он потянулся вверх по моей спине, целуя каждый позвонок. Как оголенный провод – вздрагивала от каждого прикосновения, от ощущения дыхания, от поцелуя и улыбки, которую чувствовала кожей.
С трудом повернув голову, я поморщилась от яркого света, ударившего в глаза и, простонав, снова уткнулась лицом в матрас. Вздрогнула, когда Рома отдалился и услышала щелчок – комната погрузилась в темноту. Вернувшись в кровать, он притянул меня к себе, и я уткнулась носом в изгиб его шеи. Вдохнула запах и не удержалась – лизнула кожу, посмаковав привкус соли на языке. Рома шумно выдохнул, накрыл нас одеялом и стиснул меня в объятиях еще сильнее.
– Спи, Ежик, – прошептал он в мой висок, – Только не сбегай от меня…
10
How do I make you stay?
When it’s easier to let you go,
Nobody knows what we know about it
No one needs to know
Jarryd James «Do you remember?»
Пробуждение было томно–теплым и мягким, как одеяло, в которое я укуталась. Единственное, что омрачало начало нового дня – отдаленная вибрация мобильника и боль в каждой клеточке тела, когда я попыталась встать.
– Ой, мамочки, – проскулила я.
Спальня освещалась только ярким солнечным светом, бьющим из мансардного окна на крыше. Оглядев просторную комнату, завистливо вздохнула – она была размером со всю мою квартиру.
Телефон завибрировал вновь; я увидела свою одежду, бережно сложенную в изножье кровати. Потянулась к ней и залезла в карман штанов, чтобы ответить на звонок.
– Да, Артем, – разочарованно произнесла я, прикрыв глаза.
Словно магия прошлой ночи испарилась, едва я ступила на территорию под названием «реальность». И в ней нет места таким шикарным спальням с пуховыми одеялами; нет места страсти и ощущениям, которые я испытывала вчера – словно меня разрывало на части снова и снова; словно я была на грани между жизнью и смертью.
– Кать, мы тут приехали домой, но тебя нет, – вкрадчиво начал бывший муж, – Где ты?
– Я ушла по делам, – пришлось быстро прокашляться, убрав трубку в сторону, – Скоро буду.
– Хорошо. Мы пока на площадке погуляем.
Мобильный плюхнулся рядом, а я покрутила головой и поморщилась. Сесть удалось только с третьей попытки и первое, что я ощутила, жжение в ягодицах и ноющую боль между ног. Похоже, Рома и в правду перестарался.
Одевшись, я еще раз осмотрела комнату – два окна, широкая кровать с высоким изголовьем, тумбочка справа и большой шкаф–купе слева. Все максимально просто и лаконично.
Теперь понимаю, о чем говорил Ромка. Места много, а уюта нет. Коврик бы сюда какой, что ли.
Повернув круглую ручку, я открыла дверь и вышла из спальни. Справа была еще одна – наверное ванная, но я не стала проверять; а слева выход на террасу. Выдохнув, зашагала вперед и спустилась по лестнице, покусывая губу и с трудом сдерживая улыбку – о прошлой ночи я забуду не сразу благодаря напоминающим о ней мышцам.
Ромку я нашла на кухне – без рубашки, с чашкой кофе в левой руке и газетой в правой. На носу у него были массивные очки в роговой оправе, и я, не сдержавшись, прыснула, а затем и захихикала, когда он поднял голову и посмотрел на меня.
– Доброе утро, – поставив чашку, он поднялся и шагнул ко мне, широко улыбнувшись, – Выспалась?
– Да, – я отклонилась назад, когда Рома попытался поцеловать меня.
Недоумение отобразилось на его лице, от чего оно стало по–мальчишески забавным и обиженным.
– Я зубы не чистила, – пояснила я.
Ромка улыбнулся и толкнул меня к островку, а сам потянулся за мою спину. Протянув мне дольку лимона, он положил ее в мой рот с лукавой улыбкой. Прожевав кислую мякоть, передернулась и проглотила; и Рома тут же поцеловал меня – нежно, мягко; покусывая мою нижнюю губу и лаская языком нёбо.
– Мне надо ехать, – выдохнула я.
– Почему? – он замер на долю секунды, а затем обхватил ладонями мое лицо и продолжил сладкую пытку – короткие поцелуи и укусы на скулах, подбородке, впадинке на шее и за ушком, – Я думал, мы позавтракаем вместе, – прошептал, перед тем, как пройтись языком по моей мочке.
Его руки опустились ниже и начали поглаживать грудь – даже через плотную ткань толстовки ощущала каждое прикосновение.
– Ром, надо, – просипела я, пытаясь совладать с собой.
Отчаянно хотелось плюнуть на все, снять с себя одежду и отдаться ему прямо на полу этой кухни. Но я не могу.
– Артем привез Милену домой. Мне надо ехать, – прошептала, мягко отталкивая его и поражаясь упругости кожи на его груди.
Рома медленно отстранился и хмуро посмотрел на меня. Опустил взгляд на мои губы, провел кончиком большого пальца по нижней, заставляя приоткрыть рот. Снова наклонился, но не стал целовать, а тихо спросил:
– У него есть ключи от твоей квартиры?
– Есть, конечно. Он же мой бывший муж.
Он резко выпрямился, шагнул назад. Отвернулся и подошел к шкафчикам, открыв один из них.
– Налью тебе кофе в термокружку, окей? – спокойно предложил он.
– Хорошо, – настороженно ответила я, удивляясь таким переменам.
Минуту назад он был, как топленое сливочное масло – обволакивал и согревал; а теперь словно заморозился – даже холодком повеяло.