― Ты забронировал столик? ― Ей хотелось, чтобы он отвез ее в хорошее место, в которых она всегда представляла, что побывает с ним, но бронирование означало какое-то модное место, а ее одежда не особо для этого подходила.

― Я всегда делаю бронирование, ― сказал он. ― Не переживай из-за этого. У меня все под контролем.

― Вот здесь и нужно вспомнить об общении.

Он подмигнул ей.

― Сюрприз – есть сюрприз. В таких случаях у меня могут быть секреты.

Она не могла возразить. Ей просто нужно было расслабиться. Из-за журналистов и газеты день выдался очень тревожным. Но у нее по-прежнему оставалось время с Брейди, и это было главным. Со всем остальным они разберутся вместе. Прямо сейчас она должна была позволить своему парню сделать ей сюрприз на их первом свидании.

Боже, ей придется, привыкнуть называть его своим парнем. Это будоражило при каждой мысли об этом.

Спустя некоторое время, Брейди остановил машину перед причудливым ресторанчиком с впечатляющим патио на открытом воздухе. Она никогда раньше не слышала об этом месте.

Она приняла руку Брейди, когда он предложил ей помочь выйти из машины. Он отдал ключи лакею, а после их провели внутрь. На ее лице была мягкая улыбка, а голова поднята вверх.

Ресторан был небольшой, столики стояли друг возле друга, и освещались только свечами. Выглядело уютно, немного загромождено, но пища должна была быть восхитительной, потому что практически все столики были заняты.

При их появлении некоторые из сидящих рядом посмотрели на них, и Лиз следовала за Брейди. Официантка посадила их за единственный свободный столик, в дальнем углу. Когда они уселись, к ним подошли два джентльмена, и пожали руку Брейди.

― Я – Джей Смит. Очень приятно встретить вас, Конгрессмен, ― произнес первый. ― Я работал на вас на прошлогоднем голосовании.

― Мне тоже очень приятно, Джейк. Я всегда ценю встречи с трудолюбивыми людьми, которые голосовали за меня, ― сказал Брейди.

Брейди повернулся ко второму.

― Как вас зовут?

― Я – Курт, Конгрессмен. В этом году предстоит напряженная гонка, ― сказал Курт.

Его взгляд переместился на Лиз, а затем снова на Брейди.

― Так каждый год, ― ответил Брейди, ― Это моя девушка, Лиз. Мне повезло иметь такую замечательную женщину, которая будет со мной на этом пути.

Они пожали руку Лиз, которая улыбалась, но оставалась немногословной.

― Всегда неплохо у себя за спиной иметь сильную женщину, ― сказал Джейк.

― Лучше всего, ― согласился Брейди.

― Ну, мы не будем вас задерживать, ― сказал Курт, ― Мы просто хотели поблагодарить вас за всю ту тяжелую работу, которую вы делаете. Мы были знакомы с вашим отцом, когда он работал в Треугольнике [2]  Великий человек.

― Я обязательно ему передам ваши слова.

Они снова пожали друг другу руки, а затем ушли.

Впервые, Лиз осознала, что возможно вся жизнь Брейди была одной сплошной агитационной кампанией. Он не знал этих двух людей, но она не сомневалась, что они теперь всю оставшуюся жизнь будут голосовать за него. Она задалась вопросом, как это быть по одну руку с Брейди, и она знала, что это было только начало, но эта мысль ее только ободряла.

― Ты выглядишь…по-другому, ― сказал Брейди, после того как на их столик принесли воду, и он заказал бутылку вина.

― По-другому хорошо или плохо?

― Ни то и ни другое. Ты кажешься более расслабленной.

― Было приятно увидеть твое взаимодействие с людьми из повседневной жизни. Люди всегда вот так просто подходят к тебе?

― Когда как. Я не всегда на первых страницах газет, поэтому у меня больше личного пространства, когда обо мне не пишут. Но я сталкиваюсь с большим количеством людей, которым хочется со мной поговорить. Это часть моей работы, ― подтвердил он.

Официантка принесла вино, и они заказали ужин. Этот ресторан специализировался на закусках, поэтому у них было из чего выбрать. Блюда были впечатляющими, а общение легким. С их последней встречи они столько всего узнали друг о друге, но быть на свидании без каких-либо официальных приемов было совершенно новым опытом для них. К тому же, столько времени прошло с тех пор, как они были вместе, даже если казалось, что они могли начать с того, на чем остановились, им нужно было о многом поговорить, чтобы вернуться к тому уровню близости, который между ними был.

Они заказали десерт и сидели, говоря о самых романтических вещах, которые они когда-либо делали.

Брейди оплатил ужин, а после обнял ее за талию и они отправились на выход.

― Созерцание звезд в чистом поле? ― спросил он.

― Ты когда-нибудь это делал?

― Я смотрел на звезды, но лучше – Париж при свечах, прогулки в сумерках по пустынному пляжу, завтрак туманным утром в горах, ― предложил он.

― Звучит очень романтично, ― призналась она, улыбаясь ему. ― Мне по-прежнему нравится созерцание звезд в поле. Я про то, что ты находишься в очень близком контакте с окружающим миром. Только ты и человек, с которым ты в покое и духовно близок. Это непередаваемо.

Они отошли друг от друга, когда подъехал «Лексус» Брейди, который был у лакея. Как только они подошли к машине, из-за угла появилась миниатюрная женщина.

― Прошу прощения, Конгрессмен Максвелл, у вас найдется минутка?

Брейди повернулся и улыбнулся ей. Лиз заметила, что у женщины за спиной была камера, и без лишних раздумий, она взглядом начала искать диктофон, который торчал у женщины в кармане. Журналист.

― Чем могу помочь? ― мирно спросил Брейди.

― Вы можете прокомментировать вашу связь с мисс Доугерти? ― задала вопрос она.

У Лиз был инстинкт проигнорировать женщину, сказать ей «без комментариев», и уйти. Но Брейди просто надел свою предвыборную маску.

― Мисс Доугерти – моя девушка, ― просто ответил он. ― Это не просто связь. Как вы видите, мы пришли поужинать вместе перед тем, как я вернусь в Вашингтон.

― У вас есть какие-нибудь комментарии для тех, кто говорит, что ваши отношения с мисс Доугерти – это для привлечения внимания к предвыборной кампании?

Лиз даже сквозь улыбку сжала зубы. Ей хотелось сказать этой женщине, куда ей идти со своими вопросами. Другая часть ее пыталась сказать ей, что она бы сделала то же самое, если бы была на задании для газеты, но черт, это было тяжело, когда это касалось ее собственной жизни.

― Могу вас заверить, что мисс Доугерти далека от дел предвыборной кампании.

― Мисс Доугерти, у вас есть комментарии на счет ваших отношений с Конгрессменом Максвеллом? Наверное, это потрясающе встречаться со столь высокопоставленным чиновником, после того, как вы только недавно закончили ваши предыдущие отношения, ― сказала она, глядя на Лиз.

Лиз вопросительно посмотрела на Брейди. Она не была уверена, что должна была сказать в такой ситуации. Не отвечать казалось было лучше всего, но Брейди ей ответил. Возможно, до тех пор, пока она будет следовать его примеру, и подражать тому, как он общался с прессой, будет все в порядке. Он тихо кинул, и она поняла, что может ответить.

― Мы с Конгрессменом очень счастливы вместе. Мы рады поделиться нашими отношениями с людьми, ― ответила Лиз с высоко поднятой головой.

Было странным говорить с журналистом так, как люди всегда общались с ней.

Женщина открыла рот, чтобы спросить что-то еще, но Брейди поднял руку.

― У нас плотный график на сегодняшний вечер. Мы очень ценим ваши вопросы, но нам пора идти.

― Только одно фото? ― настояла женщина.

Ну, обычно репортеры каждый раз, когда они могут, просто щелкают снимки, поэтому услышать, что ее просят, сделать фото, было настоящим наслаждением. Он положил руку ей на талию, и они улыбнулись в камеру. Одна вспышка, вторая, третья. Женщина поблагодарила их, хотя было ясно, что ей хотелось задать больше вопросов.

Лиз опустилась на пассажирское сиденье «Лексуса» и вздохнула.

― Ну, это было не так уж и плохо, ― через минуту произнесла она.

― Детка, ты была естественной.

Он снова нашел и сжал ее руку.

― Это легче, когда ты рядом.