День выдался плодотворным. У всех было прекрасное настроение. Город был переполнен разговорами о выборах. Было ли это благодаря волонтерам, которые были готовы оказать свою помощь везде, где могли, или просто из-за горожан, которые были счастливы тому, что агитационная кампания подойдет к концу, перестанут загружать их голосовую почту, а телевидение освободят от агитационных роликов, что-то особенное целый день витало в воздухе.

Избирательные участки уже почти закрывались, когда Брейди и Лиз приехали в штаб-кваритиру, чтобы дождаться репортеров. Когда они получили информацию, которая должна была сообщить о его победе или проигрыше на одном из избирательных участков, Лиз была очень молчаливой и задумчивой.

― Итак…где мы находимся? ― наконец-то спросила Лиз.

Он понял, что она выглядела встревоженной.

― Мы внизу, ― ответил он ей.

Даже не спрашивая, он понял это по взгляду Акселя.

― Будет неопределенный разрыв, ― поправил его Аксел. ― Я снова выйду на связь. Надеюсь, за нас проголосовали. Вы оба должны быть готовы сегодня отпраздновать.

Брейди кивнул, а Лиз просто закусила губу.

― Что твориться в этой симпатичной головке?

Она отвернулась в строну и, казалось, ушла в раздумья.

― Если ты проиграешь, это будет по моей вине, ― прошептала она.

― Вот что тебя тревожит? ― со смехом спросил он.

Он взял ее за подбородок и заставил посмотреть на него.

― Если я проиграю, это потому что народ Северной Каролины из Четвертого округа не захотел, чтобы я был их представителем. Это единственная причина. Ни ты, ни я не смогли бы ничего сделать, чтобы это изменить. Понятно?

― Но…

― Нет. Я не позволю тебе винить себя. Если я проиграю, это на мне, ― искренне ответил он. ― Но я еще не проиграл.

― Я знаю. Но…

― Давай подождем окончательных результатов, а потом уже будем обсуждать кто виноват.

― Прости, ― качая головой, произнесла она. ― Думаю, я просто волнуюсь.

Н рукой провел назад по ее волосам, после чего отогнал прочь всю ее тревогу своим поцелуем. Она стала его опорой, его силой. Он мог дать ей то, что она всегда давала ему, когда он волновался.

Когда он отстранился, она не держалась на ногах, ее губы слегка опухли, а на лице был румянец.

― Как тебе это удается? ― прошептала она.

― Что?

― Заставить меня полностью забыться в тебе.

― Только давая тебе попробовать твое же лекарство.

Она улыбнулась ему, и он снова утратил контроль. Он сомневался, как мог когда-либо думать, что сможет прожить без этой улыбки. Он знал, что сегодня значимый вечер для них. В феврале они открылись публике на счет своих отношений, зная о последствиях, которые могли ждать его в ноябре. Сегодня они узнают, сбылись ли это последствия.


* * * 

Брейди переоделся в свежий черный костюм и завязал темно-синий в мелкий красно-белый горошек галстук. Он не подумал, что повторно баллотируясь в Конгресс, он мог начать волноваться из-за результатов еще сильнее, чем прежде. Когда он победил два года назад, он находился в ужасной депрессии, но, даже не смотря на это, он все равно волновался, его мысли автоматически возвращались к Лиз. Он задавался вопросом, должен ли он был пойти за ней, или чем она занималась, принял ли он правильное решение.

Сейчас подходил к концу его первый срок, и его терзали схожие вопросы. Он был рад, что наконец-то был с ней, и он знал, что принял правильное решение. Он просто надеялся, что это не будет стоить ему работы. Не то, чтобы он хотел что-то изменить, если была такая возможность. Она стоила всего этого.

В прихожей появилась Лиз, одетая в фиолетовое плиссированное платье до колен, которое он заказал для нее из Нью-Йорка, и в свои Джимми Чу. На ее шеи висело ожерелье, которое он так давно ей подарил. В ушах были бриллиантовые капельки, а на пальце – массивное бриллиантовое кольцо, которое говорило, что она полностью его. Она всегда будет его.

― Ты готов? ― спросила она, ее ранняя нервозность уже прошла.

Она выглядела сильной, словно надела, как она называла, его предвыборную маску.

Он всегда говорил, что политика была идеальным балансом для открытости и сдержанности. Именно это он так любил в Лиз. Она была сдержанной, но когда она уступила, это пошатнуло его мир. Она делала все с таким необузданным упорством, и самоуверенно шла сломя голову за тем, чего желала, что он видел ранее только в нескольких людях.

― Полностью, ― ответил он.

― Мы должны выходить. Все, наверное, ждут.

― Для меня большая честь иметь тебя на своей стороне.

― Честь? ― переспросила она, приподнимая бровь.

― Да. Ты самая потрясающая женщина из всех, кого я встречал, ― произнес он, сокращая дистанцию между ними. ― Для меня большая честь то, что ты здесь со мной.

― Ну…Для меня большая честь находиться здесь.

― Я много думал о том, как у нас все началось.

Он прикоснулся к ожерелью, свисающему у нее на груди. Она прищурилась.

― Знаю, что это был не самый лучший из сценариев, но это привело тебя в мою жизнь. У нас, наверное, не совсем все традиционно, но кому нужны традиции? Я влюбился в тебя. Ты похитила мое сердце, и я рад, что ты не вернула его обратно.

― Ни за что, ― заверила она.

― Хорошо. Теперь давай пойдем, победим на этих выборах.

Он поцеловал ее в губы, после чего они вместе вышли из дома.

На «Линкольне» они подъехали в гранд-отель в центре города, где полным ходом шла вечеринка, посвященная Брейди, в одном из самых больших бальных залов. В небольшом вестибюле собрались его друзья и семья, где они узнают новости. Присутствовали все, кто для него были важны, именно так как это было всегда. На празднование Лиз пригласила даже Викторию и Дэниела. Также там были Крис и его семья. Брейди продолжал внимательно следить за Лукасом, которому он по-прежнему не доверял на счет своей сестры. К счастью, Саванна пришла с бойфрендом, Истоном. Парень производил хорошее впечатление. У него была голова на плечах.

Его мать и отец поприветствовали их, когда они вошли в зал. Его отца не переизбрали бы до следующего срока, и было приятно, что ради него он постоянно присутствовал здесь, в течении двух тяжелых выборов в карьере Брейди.

Следующими прибыли Хизер и Элиот, серьезные и сдержанные как никогда. Но он достаточно хорошо их знал, чтобы понять, что они хоть и нервничали, но были рады. Они хотели, чтобы он победил. Они поставили на кон свою карьеру. Они оба были одними из самых близких его друзей.

Через несколько минут он узнает, стоило ли оно того.

Лиз отошла, поговорить с Викторией и Саванной. Они расхваливали ее платье и хихикали над какой-то чепухой. Он был рад, что они пришли сюда ради нее. Он знал, что она также как и он нервничала из-за результатов.

Хизер выглядела так, словно хотела что-то сказать, но он просто улыбнулся.

― Прошу прощения. Я отойду на минутку.

Она кивнула и вернулась к разговору с Элиотом. Было то, что, вероятно, ему следовало сделать уже давно, но его отвлекли выборы.

Он подошел к своему брату, который сидел там, казалось, скучающим от чего-то, что говорила его подружка. Клэй перевел взгляд на Брейди, и его брат нахмурился.

― Андреа, не могла бы ты на минутку нас оставить? ― спросил Брейди.

― Хм…конечно. Как хотите, ― произнесла она, хватая свой коктейль и уходя прочь.

― Тебе что-то нужно? ― спросил Клэй.

Он снова выглядел скучающим.

Брейди протянул руку.

― Я хотел поблагодарить тебя за помощь.

Клэй уставился на его протянутую руку так, словно она могла напасть на него.

― Это какая-то шутка?

― Нет. Спасибо за уделенное тобой время и особенно за то, что ты сделал для Лиз. Я очень это ценю.

Клэй неуверенно протянул и пожал Брейди руку.

― Ну, она нуждалась в помощи.

― Знаю. Обычно она в этом не нуждается.

― Это правда, ― согласился Клэй.

Они опустили руки, а Клэй стоял как-то неловко, словно ждал, что Брейди ему за что-то врежет.