– Почему? Ведь это именно то, что ты собирался сделать сегодня днем, не так ли? Ты решил, что таким образом должен окончиться мой урок.
Кен Джин молчал. Он пристально смотрел на Шарлотту, переводя взгляд с лица девушки на ее живот, а затем снова на лицо. Он открыл рот, потом закрыл его и опять широко открыл. Шарлотта тем временем села на кровати, выпрямив спину. Она со всей тщательностью принялась поправлять свою одежду – не потому, что с ней что-то было не в порядке, а по той простой причине, что ей нужно было чем-то занять свои руки.
– Это было восхитительно! – воскликнула она и мечтательно повторила: – Правда, восхитительно, Кен Джин. Но… – Она пронзительно посмотрела на него и, увидев, как побледнело лицо мужчины, быстро опустила глаза. – Признаться, я сюда не за этим пришла и не этому хотела научиться. Честно говоря, я хочу узнать как можно больше о мужском теле. О своем теле я уже все знаю.
– Неужели? – не сдержавшись, едко спросил Кен Джин. – Вы в этом уверены? – Потом, сделав глубокий вдох, он заговорил более спокойно: – Вы поняли, что сейчас произошло?
На губах Шарлотты заиграла снисходительная улыбка.
– Ты и вправду думаешь, что все женщины в этом городе совершенно ничего не понимают в таких делах? Ты уверен, что мы ничего об этом не знаем? Мне уже двадцать пять лет! – заявила она, грациозно опуская ноги с кровати. – Послушай меня, Кен Джин. Мой отец исчезает из дому на долгое время, а тем временем моя мать читает бесконечные проповеди о том, как ужасны плотские наслаждения. Да, я знаю девушек, которым ничего не известно о половой жизни, но мои родители возбудили во мне любопытство к подобным вещам давным-давно, когда я еще играла в куклы.
– Ваша мать призывает к сдержанности и скромности!
– Моя мать убеждена, что наслаждения подобного рода – это ловушка дьявола, – сказала Шарлотта, усмехнувшись. – Все, что я об этом слышала, было весьма забавно.
– Но как…
– У моей подруги Стейси есть одно приспособление. Оно помогает лечить мигрень.
Судя по тому, как молодой человек уставился на нее, он ничего не понял.
Девушка тряхнула головой. Ей не хотелось выдавать секреты своей подруги.
– Стейси научила меня, как эту штуку можно использовать, – пояснила Шарлотта.
Он сделал шаг вперед. Обычно спокойного и уравновешенного Кен Джина сейчас просто распирало от злости.
– Чему она научила вас? – крикнул он.
Шарлотта с раздражением посмотрела в его сторону. Ей уже начало надоедать его недовольство.
– Почему ты злишься? – спросила она.
Кен Джин прищурился и неожиданно замер на месте.
– Я не злюсь, – возразил он, пытаясь сохранять самообладание.
Он, конечно же, злился – это было явно видно. Шарлотта вздохнула. Мужчины открыто и страстно предаются удовольствиям, но им даже в голову не приходит, что женщины тоже могут найти способы наслаждаться жизнью. Как, однако, жаль, что Кен Джин в этом смысле такой же, как и остальные мужчины.
Шарлотта вдруг вскочила на ноги и заговорила. Ее голос звучал твердо и повелительно:
– Кен Джин, мои личные дела тебя не касаются.
Он, казалось, оторопел от неожиданности и остановился. Она тоже замерла на месте. Так они и стояли друг против друга – слуга и госпожа, англичанка и китаец. Однако…
– Вы хотите узнать больше, – произнес он низким и до жути спокойным голосом. – А я хочу вернуть священные свитки.
– Они священные? – спросила она, капризно выпятив губу.
Помедлив, он нехотя кивнул. Шарлотта, конечно, догадывалась, что он не испытывал никакого желания рассказывать ей об этом. Вздохнув, он сел на кровать и жестом пригласил ее сесть рядом.
– Пожалуйста, мисс Шарлотта, не могли бы вы просто выслушать меня?
Он вел себя сейчас совершенно по-другому, и ей нужно было привыкнуть к этой перемене, чтобы правильно оценить ее. До этого они сражались друг с другом по разные стороны баррикады, а сейчас Шарлотте показалось, что он хочет стать ее другом. Или, по крайней мере, установить с ней нормальные отношения. Поведение Кен Джина сбило ее с толку, и она села рядом с ним – просто потому, что больше не могла стоять. Что задумал этот китаец?
– Мисс Шарлотта, – начал он, – свитки, которые вы нашли, – это учебные пособия. Они показывают дорогу на Небеса, но эта дорога несколько необычна.
Она почувствовала, как от смущения ее лицо залил яркий румянец.
– Только китайцы могут сделать занятия сексом предметом изучения, – пояснил он, не сводя с нее глаз. Девушка задумалась.
– Мы, англичане, не пишем подобных инструкций. Мы просто… – сказала она и замолчала, пытаясь подобрать пристойное слово, чтобы обозначить им то, чем занимается ее распутный отец.
– Вы просто удовлетворяете похоть, – помог ей Кен Джин. Она уже открыла рот, чтобы возразить ему, опровергнув столь грубое заявление, но он поднял руку, останавливая ее.
– Вы уверены, что знаете, чем именно занимается ваш отец? – спросил он. Девушка, не скрывая досады, отвернулась от него и глухо произнесла:
– Мы, англичане, никогда не обсуждаем подобные вещи.
– Тем не менее вы прекрасно осведомлены об их существовании.
Шарлотта кивнула. Да, конечно, ей известно о развлечениях отца. Болтливые шанхайские торговцы сплетничают об этом на каждом углу. Кроме того, героические похождения ее родителя обсуждались даже среди тех подруг Шарлотты, которые находились под строгим присмотром семьи.
– То, чем занимается мистер Вике, называется удовлетворением плотских желаний, – продолжил Кен Джин. Его голос звучал довольно ровно, несмотря на то что он говорил о непристойностях. – Он подобен животному на пастбище, которое бездумно удовлетворяет свои примитивные инстинкты. – Кен Джин протянул руку к Шарлотте, и она ощутила на своей разгоряченной щеке прикосновение его холодных, немного шершавых пальцев. Он повернул ее лицо к себе и сказал: – Нет, то, что делает ваш отец, нельзя назвать извращением. Он просто не имеет понятия о том, как правильно это делать.
– Мама уверена, что отец – развратник. Она говорит, что из-за этого и Уильям… слаб умом. Поэтому она постоянно молится. – Опомнившись, Шарлотта закусила губу. Она удивилась, что с такой искренностью говорит об этом простому слуге. А с другой стороны, с кем еще она может поделиться мыслями о наболевшем? Ведь рядом с ней не посторонний человек, а Кен Джин, который вот уже десять лет живет в их доме. Наверняка он не только в курсе всего, что происходит в семье, но и знает обо всем даже больше, чем она. Когда он заговорил, в его глазах читалось сострадание.
– Я не понимаю тех богов, которым поклоняются белые, – произнес Кен Джин. Шарлотта пожала плечами. На самом, деле ей не хотелось продолжать этот разговор.
– Я думаю, что их никто не понимает, – сказала она.
– Такова природа богов. – Продолжая держать девушку за подбородок, Кен Джин провел большим пальцем по ее губам.
Шарлотта сидела неподвижно, ошарашенная неслыханной вольностью с его стороны. Но ведь она позволила ему уже гораздо больше. Кроме того, у нее не было сил остановить его. Она замерла, словно ее околдовали, и наслаждалась этим восхитительным ощущением. Почему ее губы с такой готовностью и силой отозвались на простое прикосновение мужской руки?
Кен Джин тоже разволновался: он прерывисто дышал от возбуждения, его глаза округлились. Он еще раз провел пальцем по ее губам. Его движения были плавными и медленными, и она снова почувствовала едва ощутимую шероховатость кожи на его пальце. Ей даже захотелось лизнуть его языком. Легкий трепет перешел в лихорадочную дрожь.
– Вы это чувствуете, мисс Шарлотта? – спросил он с каким-то благоговейным ужасом. – Вы чувствуете, как пылают инь и ян?
Его палец скользнул в ложбинку между ее нижней губой и подбородком. И внезапно он неожиданно ущипнул ее. Эта резкая боль разожгла в ней настоящий пожар: лицо девушки запылало, дыхание участилось, а внизу живота она вдруг ощутила трепещущий огонь.
Прежде чем она смогла заговорить, Кен Джин облизал свой большой палец и снова провел им по тому же месту, очертив влажный круг. После мягкого прикосновения она почувствовала блаженную слабость, а от его близкого дыхания ее лицо раскраснелось еще больше. Затем он наклонился к ней и прижался губами к ее губам.
Ей следовало отстраниться от него, и умом она понимала, что пора пресечь непозволительную дерзость со стороны слуги. Но все ее существо взбунтовалось против этого. Вместо того чтобы оттолкнуть его, Шарлотта придвинула свое лицо ближе к его лицу, давая ему возможность провести языком еще один любовный круг. Она вздрогнула, чувствуя, что ее соски затвердели. А потом Кен Джин впился в ее губы жадным поцелуем, и она испугалась, что вот-вот потеряет сознание. Шарлотта была так возбуждена, что, когда он отстранился от нее, она невольно потянулась за ним, не желая отпускать от себя. Ей хотелось сказать, чтобы он не останавливался, но она лишь издала едва слышный вздох, и только.