Мэделин Мартин - Огненное сердце

Чарльз произнес ее имя и замолчал, хотя собирался остановить ее. Элеонора закрыла глаза, лицо ее выражало лишь удовольствие, которое она испытывала.

Леди Элеонора Мюррей оказалась страстной и пылкой. Хотел ли он обладать какой-то другой женщиной так же сильно?

Пожалуй, только рубином.

Он уже пожертвовал многим ради возможности получить его и готов пожертвовать в будущем всем, если понадобится. Главное в жизни – выполнить данное отцу обещание. Сейчас он обязан отступить – ради герцогства, ради самой Элеоноры. Она должна сохранить себя для мужа.

– Нам надо остановиться, Элеонора, – произнес он, отступая на шаг.

Ее губы еще были яркими от поцелуев, но взгляд потускнел, в глазах появилась печаль. Она ничего не сказала, не стала возражать, лишь кивнула. Возможно, поняла, что находиться рядом им опасно.

Чарльз поправил плащ, надеясь, что его желание скоро угаснет. Элеонора снова оперлась на предложенную руку, ее пальчики еще дрожали, но она уверенным шагом направилась к ожидавшему их поодаль экипажу.

Свежий воздух быстро охлаждал пыл. Чарльз еще раз напомнил себе, что не имеет права погубить жизнь невинной девушки, особенно зная, что не сможет на ней жениться.

Необходимо скорее получить от нее остальные дневники, и тогда он уедет на поиски Кёр де Фю, исчезнет из ее жизни, а до этой поры надо держаться подальше от леди Элеоноры Мюррей.

Чарльз был на грани. Отсутствие результата выводило его из себя. Он потратил много часов, чтобы просмотреть все прибывшие из загородного поместья тетради, но ничего не нашел. Он снова и снова прикладывал трафарет к очередной странице, но видел только бессмысленный набор букв.

Откровенно говоря, в душе он предполагал, что именно так и случится. Нужная ему тетрадь определенно хранится в доме Вестиксов. Однако он добросовестно просмотрел сначала дневники, а затем все листки, сложенные в стопки.

Необходимо встретиться с Элеонорой и уговорить ее отдать ему хотя бы еще несколько тетрадей. В конце концов, он же ответил согласием на просьбу жениться, значит, может получить все записи.

Идея казалась разумной и недопустимой одновременно, учитывая те минуты наедине, которые никак не получалось забыть. Время от времени в голове всплывали воспоминания о поцелуях Элеоноры, о ее груди и нежной коже. Он словно слышал ее стоны, приглушенные вскрики, представлял, как она прижималась к нему всем телом…

Сердце сжалось от сожаления и стыда. Недопустимо отвлекать Элеонору, когда рядом появились кавалеры и даже возможные женихи. Кроме того, единственная клятва, которую он сдержит, – та, которую он дал отцу.

Чарльз перевел взгляд на стол красного дерева, за которым тот проводил много времени. Купленное Томасом новое кресло ничего не изменило, Чарльза по-прежнему не покидало чувство, что ему не место в этом кабинете. Возможно, он так и не привыкнет считать его просто одной из комнат дома, кабинет отца слишком много значит для сына. Он оглядел роскошную обстановку, бесценные находки, привезенные из разных стран, а затем несколько открытых коробок с тетрадями.

Отец казался вечным, слишком сильным и энергичным, чтобы умереть. И все же его больше нет. Он всю жизнь пытался заслужить одобрение отца, мечтал установить родственную связь, теперь этому не суждено сбыться.

Нельзя сказать, что детство Чарльза было несчастливым. У него были все привилегии сына герцога, возможность получить лучшее воспитание и образование. Отец никогда ничего от него не требовал. Только, пожалуй, одно – найти рубин. И эту единственную просьбу Чарльз не выполнил.

Он резко встал, не в силах находиться среди артефактов, говорящих об успешности отца и несостоятельности сына.

– Томас, – почти выкрикнул он. Камердинер появился мгновенно. – Вели готовить карету. Проверим, занесли меня в черный список в «Вайтсе» или пока нет.

В клубе его встретили так радушно, будто ждали и знали, что он придет. Чарльз был уверен, что Томас и к этому приложил руку.

Чарльз взял бокал бренди, огляделся, поприветствовал нескольких знакомых и прислушался к разговорам. Обсуждали грядущее изгнание Наполеона и твердость генерала Тувено при защите Байонна, который он был намерен оставить под контролем Франции.

Чарльз получил то, что требовалось, – забыл о жизненных тревогах, расслабился и принял участие в разговоре, вполне естественном для мужского клуба. Не думать о Лотти, о том, как низко она пала, о невыполненном обещании, данном почившему отцу, и о женщине, тронувшей его сердце.

В «Вайтсе» все было мужским – и напитки, и разговоры о политике и спорте.

– Сомерсвилл! – Ему помахал стоявший у камина маркиз Кентворд. Виконт Роули был, как всегда, рядом. Громогласный призыв говорил о том, что мужчины уже не раз наполняли стаканы.

Чарльз глотнул обжигающей жидкости и медленно направился к университетским приятелям. Воистину, они неплохо повеселились в те беззаботные деньки, их сейчас приятно будет вспомнить, намного лучше, чем предаваться размышлениям о нынешних трудностях.

– Как дела, дружище? – улыбнулся ему Кентворд, и на его правой щеке появилась ямочка, всегда гарантировавшая в глазах дам преимущество перед другими кавалерами.

– Списан со счетов лондонским обществом. – Чарльз поднял бокал.

Кентворд захохотал:

– Как и мы все. – Он жадно глотнул из стакана, пролив немного через край.

– Роули. – Чарльз кивнул высокому, худому мужчине со смущенной улыбкой на лице, удивительным образом сохранившейся с юности.

– Удалось найти все золото Африки? – поинтересовался Кентворд, криво усмехаясь.

Вопрос задел Чарльза за живое. Он отправился в далекие земли не в поисках богатства. Благодаря удачным финансовым вложениям предков состояние его было велико. Кентворд всегда становился несносным, когда чувствовал, что его пытаются сбить с толку.

– Не думаю, что Сомерсвилл искал только золото, – вступил в разговор Роули.

– Определенно, – кивнул маркиз. – Скорее антиквариат и тому подобное, верно?

Чарльз улыбнулся, пытаясь настроить себя на благодушный лад:

– Именно «тому подобное», да.

– Бьюсь об заклад, ты неплохо провел время в путешествиях. – Кентворд хитро подмигнул, поднес ко рту стакан и поднял вверх палец, давая понять, что не закончил. – Помнишь ту ледяную красавицу, с которой мы оба танцевали на маскараде у Ковингтонов?

Чарльз стиснул зубы.

– Пожалуй…

– Ту, с рыжими волосами и в блестящем платье? Она совсем не похожа на чопорную мисс, как нас пытался убедить Ледси. Он ведь подумывал жениться на этой овечке.

– Леди Элеоноре удалось в тот вечер произвести на всех впечатление, – кивнул Роули и пригубил бренди.

Кентворд поднял наполовину опустошенный стакан.

– Будь у меня желание остепениться, непременно бы к ней присмотрелся. Думаю, она не задержится на рынке невест.

– Ты так считаешь? – Чарльз почувствовал, как тревожно екнуло его сердце. В чем же причина? Ведь он должен радоваться, что избавится от необходимости исполнить обещание.

– Девонингтон собирается просить ее руки. – Маркиз поморщился. – Этот старый кобель уже не боец, но, надо отдать ему должное, еще не совсем бесполезен. Уверен, Мюррей ему не откажет. Девушка не первой свежести, да и его огромное состояние любую заставит стать благосклонной.

Бренди внезапно показался Чарльзу горьким. Он перестал слушать продолжавшего болтать о всякой чепухе приятеля и погрузился в свои мысли.

Значит, Девонингтон собирается сделать Элеоноре предложение. Граф с завидным состоянием, с родословной, которую можно проследить до самого Завоевателя. При этом человек с раздутым самомнением, настоящее чудовище, говорить с которым – смертная скука. Отчаявшиеся выйти замуж девушки, такие как Элеонора, могут уступить требованиям семьи принять его предложение.

Кентворд, к сожалению, прав. Шансы, что Элеонора откажет графу, невелики, учитывая, что нашептывает дочери на ухо графиня Вестикс. Зная характер Элеоноры, можно предположить, что она не захочет такого брака, но в этом случае она потребует от него, Чарльза, исполнения обещанного. Этого никак нельзя допустить. Похоже, результат его в любом случае разочарует.

Чарльз допил бренди и попросил налить еще, ощутив непреодолимое желание забыть обо всем и погрузиться в хмельной туман. О чем бы он сейчас ни думал, сердце будет разрываться от необходимости принять решение по нескольким вопросам.