Мэделин Мартин - Огненное сердце

Элеонора едва не задохнулась.

– Так вы согласны?

Он сможет заниматься с ней любовью, тетради будут в его полном распоряжении, его долг как герцога будет исполнен. Разве он мог отказаться?

– Да. – Он обнял ее и крепко прижал к себе.

– Вы будете этим вечером на балу у леди Кентербери?

– Я получил приглашение, но не думал принимать.

Она легонько хлопнула его по плечу.

– Непременно примите. Нужно знать, кого потом приглашать в дом.

– Я всегда плохо разбирался в таких вещах. К тому же это станет обязанностью моей жены.

– Вы неисправимы. – В голосе Элеоноры слышалась радость. – Приезжайте сегодня. Можем объявить о помолвке, а о свадьбе позже, на неделе. Через месяц мы станем супругами. Все будет сделано по правилам, а для мамы это главное. Она смирится и простит меня. Если объявим о помолвке, мама не станет требовать расторгнуть ее, ведь это будет скандал, недопустимо, чтобы Мюрреи были замешаны в подобной истории.

План вполне осуществим, даже тайно.

– Элеонора, скажите, вы уверены? Матушка может никогда вас не простить.

– Я не хочу связывать свою жизнь с Девонингтоном.

Чарльз также этого не желал. Он взял лицо Элеоноры в ладони и поцеловал. Она тихо усмехнулась и произнесла:

– Вы поцеловали меня в нос, Чарльз.

Он склонился ниже, нашел ее губы и поцеловал, понимая, что ему всегда будет мало поцелуев, он всегда страстно будет желать больше и больше. Чарльз выпрямился, уткнулся лицом в ее волосы и глубоко вздохнул их аромат. Скоро этот аромат будет окутывать их обнаженные тела.

– Увидимся сегодня вечером.

На полу появилась полоса света: Элеонора нашла и открыла дверь, дав ему возможность разглядеть наконец ее лицо, влажные от поцелуя губы и светящиеся от счастья глаза. Как не хочется уходить! Единственным желанием было заключить ее в объятия и целовать, целовать…

– Да, вечером.

Чарльз неохотно вышел из укрытия, проводил взглядом Элеонору и направился к выходу.

Что ж, по крайней мере, он сможет вдоволь насладиться ее телом и получить тетради, которые так долго искал.

На балу леди Кентербери Элеонора с каждой минутой ощущала, что ей все труднее держать себя в руках. И причина не в том, что скоро объявят о ее помолвке с герцогом Сомерсвиллем, скорее в необходимости объясняться с Девонингтоном.

Хозяйка дома питала страсть к розам, ими был украшен и зал, чем напомнил Элеоноре собственный дом, благодаря графу Девонингтону похожий на оранжерею.

Элеонора вспомнила, что лорд Кентербери поддерживал Девонингтона в парламенте. Бог мой, все это убранство для нее? Для нее и лорда Девонингтона. Дело вовсе не в любви миледи к этим цветам.

Стоило ей подумать о графе, и он внезапно возник прямо перед ней. Редеющие волосы были зачесаны так, чтобы скрыть намечающуюся лысину, один глаз закрывал монокль, отчего он выглядел больше второго. Под черным фраком выделялся красный жилет.

– Леди Элеонора. – Он склонился к ее руке, и лысина оказалась прямо у нее под носом. Элеонора невольно порадовалась, что на ней перчатки – своего рода барьер между ее кожей и его губами.

Граф выпрямился и с восхищением оглядел ее платье цвета сапфира, отделанное черным кружевом.

– Вы чудесно выглядите.

Элеонора пробормотала положенные слова благодарности и опустила голову, пряча глаза, боясь, что они выдадут испытываемую вину перед графом. Пусть он и не мужчина ее мечты, но приложил немало усилий, чтобы вечер стал для нее особенным.

– Граф, – кивнула ему матушка и протянула руку для поцелуя.

Процедура повторилась. Элеонора воспользовалась тем, что на нее не смотрят, и принялась искать глазами Чарльза. Ее постигло разочарование – герцог еще не прибыл. Она с надеждой посмотрела на вход в зал, где лорд и леди Кентербери встречали гостей, но и там его не было. Скоро заиграет оркестр, он ведь непременно захочет участвовать в первом танце.

– Леди Элеонора, – заговорил Девонингтон, – не удостоите ли меня чести?

Элеонора не находила благовидного повода отказать. Улыбка сползла с лица графа, и она поняла, что молчание было слишком долгим.

– Ваше предложение лестно, – проговорила она, думая совсем о другом мужчине. – Буду рада.

Неожиданно быстро леди Кентербери объявила о начале бала. Открывал его вальс. Граф предложил Элеоноре руку, и ей ничего не оставалось, как принять ее. Боже, где же Чарльз?

Девонингтон склонился к самому ее уху:

– Постарайтесь быть внимательнее и не сбиваться с шага, как в прошлый раз.

– Простите?

– Вы ведь танцуете со мной, поэтому все должно быть правильно. Выпрямитесь, спину ровнее.

На глазах Элеоноры едва не выступили слезы от обиды, ведь именно он в прошлый раз наступал ей на ноги. Он, а не она, постоянно сбивался и путался. Что ж, придется терпеть. Танец даст возможность переждать время. Сейчас Элеонора отчетливо поняла, что никогда не смогла бы выйти замуж за Девонингтона. Как можно жить с человеком, который обвиняет вас в собственных ошибках, да еще постоянно рассказывает скучные истории о собаках и охоте. А если бы все-таки она вышла за него, то какая несчастная жизнь ее ожидала!

Вальс быстро закончился. Элеонора встала рядом с матерью и принялась разглядывать лица гостей.

Девонингтон склонился так близко, что она разглядела красные прожилки, словно паутинка покрывавшие его нос.

– Мне было бы приятно вновь танцевать с вами, леди Элеонора.

В комнате стало душно, легким не хватало воздуха, но она не могла вздохнуть.

– Но второй танец подряд будет означать… – произнесла Элеонора. Пересохшие губы с трудом шевелились.

Девонингтон расплылся в довольной улыбке и стал похож на кота, готового наброситься на не замечающую опасности мышку.

– Леди Элеонора. – Он взял ее руку в свои потные ладони. – Вы осчастливите меня, отдав следующий танец и если согласитесь быть рядом со мной в качестве графини Девонингтон.

– П-простите? – пробормотала Элеонора.

– Не заикайтесь, вам это не идет. – Взгляд графа стал строгим. – Я хочу, чтобы вы стали моей женой.

Глаза Элеоноры забегали по залу, она чувствовала себя утопающей, которая лихорадочно ищет, за что ухватиться. Чарльза нигде не было. В чем дело? Почему же он не пришел? Он должен спасти ее, вырвать из лап Девонингтона. Неужели Чарльз передумал?

Внезапно из-за спины послышался голос:

– Вы не можете жениться на ней.

Элеонора удивленно повернулась и увидела Хью.

– Ледси, какого черта вы вмешиваетесь? – Граф надулся от возмущения. – Свой шанс вы упустили, уступите дорогу другим, юноша.

– Дело вовсе не во мне, – на лице молодого человека появилась наглая ухмылка, – а в куртизанке, которая каждый вечер дает ей уроки.

Элеонора с ужасом смотрела на Хью, не представляя, как поступить. Неужели она не ослышалась, он действительно сказал, что она берет уроки у куртизанки?

Она вспомнила, что видела его в наемном экипаже у своего дома; вероятно, на улице, где живет Лотти, тоже был он. В тот вечер она была озабочена разоблачением, поэтому не обращала внимания на происходящее вокруг. Пришло время расплачиваться за беспечность и глупость.

Девонингтон сделал шаг к Хью с угрожающим видом.

– Не забывайте, что обвиняете женщину, которая станет моей женой.

Хью нарочито презрительно поморщился.

– И уверен, большой шалуньей, учитывая, какие уроки она получила.

– Вы говорите абсурдные вещи, – резко произнесла графиня Вестикс. – Что за надуманные обвинения?

– Вовсе не надуманные, мадам. Я видел ее после вашего отъезда в «Олмак», выходящей из дома в плаще и в парике. Я следовал за ней до Рассел-сквер и ждал в карете, пока она находилась в доме куртизанки по имени Шарлотта. Сначала я не поверил, что это леди Элеонора, но расспросил слуг, и они поведали, что миледи уже несколько недель учится у хозяйки «особой» науке.

И это все сделал Хью Ледси? Боже правый, помоги!

Элеоноре стало жарко, будто у нее поднялась температура. Происходящее ужасало несчастную девушку, сможет ли она выдержать такой удар.

– Вы знали? – протянул Хью, пристально глядя на графиню. – Или поступок дочери был для вас тайной?

Графиня Вестикс побледнела. Как бы ни закончился разговор, репутация Элеоноры в любом случае безнадежно погублена. Слишком много свидетелей, завтра все общество будет в курсе. Графиня набрала в грудь воздуха, готовая обороняться, но вперед вышла Элеонора.