«Ты никогда не убивал человека, даже не участвовал в настоящей битве. Ты плохо стреляешь и не очень хорошо владеешь мечом. Хуже того, ты боишься этого человека. И если ты потерпишь неудачу…»

— Я знаю, — сказал он в ответ на взгляд ярко-синих глаз Фрейзера. — Но он мой. Я убью его. Брианна — ваша дочь, но она моя жена.

Фрейзер моргнул и отвел взгляд. Он мгновение барабанил пальцами по своим коленам, потом прекратил и глубоко потянул воздух. Он медленно выпрямился и повернулся к Роджеру, глядя ему прямо в глаза.

— Это твое право, — произнес он формальным тоном. — Пусть будет так. Не мешкай, не бросай ему вызов. Убей его, как только появится малейшая возможность, — он сделал паузу, не спуская глаз с Роджера. — Если ты погибнешь, знай, я отомщу за тебя.

Казалось, ком, набитый гвоздями, застрял у Роджера в горле. Он кашлянул, чтобы сдвинуть его, и сглотнул.

— Великолепно, — произнес он. — А если погибнете вы, я отомщу за вас. Заключим сделку, да?

Фрейзер не рассмеялся, и Роджер понял, почему мужчины последуют за ним куда угодно и сделают, что угодно. Он просто смотрел на Роджера некоторое время, потом кивнул головой.

— Хорошая сделка, — произнес он мягко. — Спасибо, — и сняв дирк с пояса, принялся точить его.

У них не было часов, да они и не нуждались в них. Даже с покрытым низкими облаками небом и невидимым солнцем можно было ощущать течение минут и вращение земли, сопровождаемое изменениями дневного ритма. Птицы, распевающие на рассвете, замолкли, и запели птицы, начинающие дневную охоту. Удары воды о сваи изменили тональность, когда приливные волны проникли в пространство под пристанью.

Высокий прилив пришел и ушел; эхо от волн под пристанью стало глуше, когда уровень воды понизился. Биение пульса в ушах Роджера замедлилось, узлы в животе расслабились.

Потом что-то ударилось о платформу, и сильная вибрация прошла по полу сарая.

Джейми немедленно был на ногах с пистолетом в руке и еще двумя за поясом. Он дернул головой в сторону Роджера и исчез за дверью.

Роджер запихал за пояс два своих пистолета, коснулся рукоятки кинжала для уверенности и подошел к двери. Он мельком уловил верхушку темного борта над платформой. Джейми нигде не было видно; Роджер сдвинулся влево и встал, прижавшись спиной к стене, всматриваясь в щель между дверью и колодой. Он мог видеть только участок кормы, остальное находилось вне поля зрения. Да он и не мог стрелять, пока на причале не появится Боннет.

Он вытер ладонь о брюки и вытащил лучший из двух пистолетов, удостоверяясь в который раз, что запал и кремень были в порядке. Металл в его руке отдавал острым маслянистым запахом.

Воздух был влажен, и одежда прилипла к его телу. Порох не отсырел? Он потрогал дирк, в сотый раз повторив советы Фрейзера, как убивать кинжалом. Руку на плечо врага; воткнуть дирк под грудину снизу вверх, очень сильно. Сзади в почку снизу вверх. Боже, сможет ли он сделать это лицом к лицу? Да. Он надеялся, что это случится лицом к лицу. Он хотел увидеть…

Кольцо веревки упало на платформу; он услышал тяжелый удар, потом карабканье и глухой стук, когда кто-то спрыгнул на платформу, чтобы привязать лодку. Шорох, тяжелое дыхание, пауза… Он прикрыл глаза, пытаясь вслушаться сквозь грохот сердца. Шаги. Медленные, но не крадущиеся. Приближаются к нему.

Дверь было полуоткрыта. Он бесшумно подступил к ней, вслушиваясь. Тусклая тень упала через дверной проем. Вошел человек.

Он выскочил из-за двери и бросился на вошедшего, впечатав его в стену с полым глухим звуком. Человек испуганно вскрикнул, и этот звук остановил его как раз в тот момент, когда его руки сомкнулись на явно немужском горле.

— Дерьмо! — выругался он. — Я… э-э… я прошу вашего прощения, мэм.

Он прижал ее к стене всем весом своего тела и хорошо ощущал, что остальная часть ее фигуры тоже не была мужской. Кровь бросилась ему в лицо, и он отпустил ее, отстранившись с тяжелым дыханием.

Она встряхнулась, как собака, оправляя свою одежду, и осторожно коснулась затылка, которым ударилась о стену.

— Мне жаль, — произнес он, чувствуя себя полным идиотом. — Я не хотел… Вам не больно?

Девушка была почти такой же высокой, как Брианна, но более солидной комплекции с темно- каштановыми волосами, широкоскулым симпатичным лицом и большими глазами. Она усмехнулась Роджеру и произнесла что-то непонятное, сильно дохнув на него луком. Потом пробежала взглядом по нему сверху донизу и, видимо, одобрив увиденное, недвусмысленным жестом приподняла руками свои груди и дернула головой в угол сарая, где куча соломы издавала жирный запах гниения.

— Ох… — сказал Роджер. — Нет. Боюсь, что вы ошибаетесь… нет, не трогайте его. Нет. Нет! Nein! [245]

Он схватил ее руки, которые, казалось, были полны решимости расстегнуть его ремень. Она что-то произнесла на незнакомом языке. Он не понял ни слова, но смысл был ему хорошо ясен.

— Нет, я женатый человек. Пожалуйста, остановитесь!

Она рассмеялась, кинула на него вспыхнувший взгляд из-под черных ресниц и возобновила свои настойчивые попытки.

Он решил бы, что все это галлюцинация, если бы не этот запах. Притянутый ближе к ней, он понял, что запах лука был лишь составной частью аромата. Она не была отвратительной на вид, но из- за долгого морского путешествия имела сильный тяжелый запах, который он узнал сразу. Кроме того, от ее юбок доносилась безошибочная вонь свиней.

— Excusez-moi, mademoiselle, [246]— раздался позади него удивленный голос Джейми. Девушка дернулась от неожиданности, но не испугалась. Тем не менее, она отпустила яйца Роджера, позволив ему отстраниться.

В руках Джейми был пистолет, который, однако, он держал дулом вниз. Он приподнял одну бровь, глядя на Роджера.

— И кто же она?

— Как, черт побери, я могу знать? — Роджер, наконец, смог восстановить порядок в голове. — Я решил, что это Боннет или один из его людей, но, очевидно, это не так.

— Очевидно, — Фрейзер, казалось, находил ситуацию забавной; мускул в уголке его рта отчаянно дергался. — Qui êtes-vous, mademoiselle? [247]— спросил он девушку.

Она, нахмурившись, глядела на него, явно не понимая, и снова что-то произнесла на странном языке. Обе брови Джейми приподнялись.

— Что она говорит? — спросил Роджер.

— Понятия не имею, — Джейми с усмешкой, окрашенной осторожностью, повернулся к двери, поднимая свой пистолет. — Наблюдай за ней. Она не одна.

Да, на причале раздавались голоса. Мужчина и еще одна женщина. Роджер с Джейми обменялись озадаченными взглядами. Нет, голос мужчины не принадлежал ни Боннету, ни Лайону, и, ради Бога, что делают здесь эти женщины?

Голоса приблизились, и девушка внезапно крикнула что-то призывное на своем языке. Это не походило на предупреждение, но Джейми быстро прижался к стене возле двери, держа пистолет наготове.

Проем узкой двери почти полностью закрыла тень, и в него просунулась темная косматая голова. Джейми вышел вперед и сунул дуло пистолета под подбородок огромного и страшно удивленного мужчины. Схватив его за воротник, Джейми отступил назад, затаскивая человека в сарай.

Сразу же за мужчиной следовала женщина, чья солидная комплекция и красивое лицо выдавали в ней мать девушки. Женщина была, однако, белокурой, тогда как мужчина — отец девушки? — был темным, как медведь, которого он сильно напоминал. Он был ростом почти с Джейми, но чуть ли не в два раза шире, с массивными плечами, широкой грудью и густой бородой.

Казалось, ни один из них не был испуган. Мужчина выглядел удивленным, а женщина — оскорбленной. Девушка весело рассмеялась и указала на Джейми, потом на Роджера.

— Я начинаю чувствовать себя довольно глупо, — признался Джейми Роджеру. Убирая пистолет, он сделал шаг назад. — Wer seid Ihr? [248]

— Я не думаю, что они немцы, — сказал Роджер. — Она, — он ткнул большим пальцем в направлении девушки, которая теперь оценивающе смотрела на Джейми, словно прикидывала его возможности для забав на соломе, — не понимает ни французский, ни немецкий, хотя, быть может, она притворяется.

Мужчина хмурился, переводя взгляд с Джейми на Роджера в попытке понять, о чем они говорят. При слове «французский» его лицо слегка прояснилось.