Бриттани Черри - Огонь, что горит в нас

– Логан, спокойно. Алиссой занимаются врачи. Но сейчас нужно поговорить о тебе. Мы привели человека, который сможет тебе помочь, – произнес Келлан.

– Помочь мне в чем? Мне не нужна ничья помощь. Что с Алиссой? – Мне казалось, что стены палаты смыкаются вокруг меня. Что я здесь делаю? Почему все смотрят на меня, словно на сломанную вещь? Почему они не говорят мне, что с Алиссой?

– Мы все здесь потому, что любим тебя, – попытался объяснить Келлан. И тут в моей голове что-то щелкнуло. Я понял, почему в мою палату заявился этот тип в галстуке. Я прочитал название одной из брошюр, которые держал Келлан, и крепко зажмурился. «Они собираются вмешаться в мою жизнь. Прямо здесь, в больничной палате».

– Любите? – прошипел я, и мой голос наполнился горечью, когда я постепенно осознал, что происходит. – Вранье.

– Послушай, Логан, это нечестно, – сказал Келлан. Я повернулся и посмотрел ему в глаза, полные страха и тревоги.

– Не надо мне этого «послушай, Логан», Кел. Ну, так что? – Я поднял взгляд от своих трясущихся рук. – Это вмешательство в частную жизнь. Вы все считаете, будто я настолько вляпался, что решили собраться этой палате и выбить из меня дурь – ведь вы считаете, что я опасен, так? И вам понадобилось для этого привести людей, которым начхать на меня? Прошлой ночью я сделал одну ошибку. – Я махнул рукой в сторону Джейкоба. – Ты, лицемерная скотина, только на прошлой неделе накидался вместе со мной, так? И я уверен, Джейкоб, что ты и сейчас под веществами…

Джейкоб нахмурился.

– Послушай, Логан…

– Не буду слушать. И, Эрика, я вообще не знаю, зачем ты здесь. Ты же меня ненавидишь, – сказал я.

– Я не ненавижу тебя, Логан. – Она с трудом сглотнула. – Послушай, это грубо.

– Я хочу, чтобы вы все перестали твердить «послушай то, послушай се», как будто вы чем-то лучше меня. Да ни фига не лучше. – Я саркастически засмеялся и попытался приподняться. Моя грубость была защитной, потому что в глубине души я понимал, что они правы. – На самом деле это смешно. Потому что вы тут рассуждаете о том, как я обгадился, в то время как вы все тут сидите в таком же дерьме, как и я, если не хуже. Келлан даже не может выступить против своего папаши и сказать, что хочет быть музыкантом, а не юристом. Джейкоб постоянно пырит какую-то дикую порнуху, где разве что дерьмо не жрут. Эрика разбивает одну тарелку и покупает взамен пятьдесят, на тот случай, если новые тоже разобьются. Неужели вам эта ее привычка не кажется странной?

– Мы все просто хотим, чтобы тебе стало лучше, Логан, – сказал Келлан. Я гадал, бьется ли его сердце сейчас так же неистово, как мое. – Могу только догадываться, что ты прошел, пока жил с мамой. Сомневаюсь, что при жизни с ней легко оставаться чистеньким.

– Должно быть, тебе живется очень хорошо, – сказал я, проводя пальцем под носом. – Потому что ты Келлан, золотой мальчик. Сынок богатого отца. Тот, у кого есть будущее. Тот, кому проложена ковровая дорожка в крутой колледж, чтобы стать крутым юристом. А я просто обосравшийся братец с наркоманкой-матерью и наркоторговцем-папашей. Ну поздравляю тебя, Келлан. Ты победил. Ты лучший мамин сынок, который что-то из себя представляет, а я просто жалкий кусок дерьма, который, скорее всего, скопытится к двадцати пяти годам.

Келлан тяжело вздохнул, лицо его покраснело, и он принялся расхаживать по палате.

– Зачем ты вообще говоришь эту чушь? Что с тобой не так, Логан? Очнись. Приди в себя. Мы все пытаемся тебе помочь, а ты орешь на нас, словно мы тебе враги, тогда как на самом деле враг живет у тебя в голове. Ты убиваешь себя. Ты убиваешь себя ко всем чертям, и тебя это не волнует! – выкрикнул он. Келлан никогда не поднимал голос – никогда.

Я хотел что-то сказать, но Келлан взглядом остановил меня. Он прищурился, и я мог поклясться, что рассмотрел в его глазах мгновенный проблеск ненависти.

Он тер лицо ладонями, словно пытаясь успокоиться. Перед тем как заговорить, он сделал глубокий вдох, чтобы смирить свои эмоции. Он швырнул мне брошюрки, они упали ко мне на колени, и я несколько раз перечитал надпись на обложке.

«Терапевтическая и реабилитационная клиника Святого Михаила. Ватерлоо, Айова».

– Реабилитация? – спросил я. – Ты считаешь, что мне нужна реабилитация? Вы все считаете, что мне нужна реабилитация? Я в полном порядке.

– Ты направил машину в здание, – в сотый раз напомнила мне Эрика.

– Это был несчастный случай, Эрика! Как будто ты никогда не совершала ошибок!

– Совершала, Логан. Но не такую, чтобы едва не убить моего парня и мою сестру. Ты влип по самые уши, и если тебе не помочь, ты причинишь людям еще больше вреда, чем уже причинил.

«Где Небо?»

– Послушай, мы ушли от темы. Логан, мы хотим помочь. Мой отец оплатит твое пребывание в Айове. Это одна из лучших клиник в стране. Я думаю, там ты получишь всю необходимую тебе помощь, – объяснил Келлан.

Я открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Келлан пресек меня. Он прищурился, и я мог поклясться, что рассмотрел в его глазах мгновенный проблеск любви.

Проблеск надежды.

Проблеск мольбы.

– Можно я поговорю со своим братом наедине? – прошептал я, закрывая глаза. Все остальные вышли из палаты, закрыв за собой дверь. – Мне жаль, Кел, – произнес я, сплетая пальцы. – Я не хотел устроить аварию. Я не собирался… Но после того как Алисса сказала мне, что пойдет на аборт…

– Что? – прервал меня Келлан.

– Ты не знал? Алисса была беременна. Но несколько недель назад она сделала аборт. Ее мать отвела ее туда, и я съехал с катушек, Кел. Я знаю, что последние несколько недель был не в себе, но после такого поворота…

– Логан… – Келлан подался ближе, придвинув кресло к моей кровати. – Она не делала аборт.

– Что? – Мое сердце забилось чаще, я схватился за край койки. – Но ее мать сказала…

– Мать выгнала ее, когда Алисса заявила, что собирается сохранить ребенка. Она хотела сказать тебе, но ты пропал с концами.

Я сел прямо. Мне было больно, но я ощущал надежду.

– Она этого не сделала?

Келлан опустил взгляд и сжал руки.

– Нет.

– Значит… – Меня душили эмоции, меняющиеся со скоростью света. – Я буду отцом?

– Логан, – сказал брат, качая головой. Потом приоткрыл рот, но ничего не сказал, только помассировал виски. – Во время аварии она не была пристегнута. Когда ты попытался схватить руль, она попыталась остановить тебя. Во время столкновения ее выбросило через разбитое заднее стекло.

– Нет. – Я затряс головой.

– Она жива и будет здорова, но…

– Не надо, Келлан!

– Логан, она потеряла ребенка.

Я прижал кончики пальцев к глазам, чтобы удержать слезы.

– Не говори так, Кел. Не говори так. – Я толкнул его. – Не говори мне этого.

– Мне жаль, Логан.

Я уткнулся лицом в ладони и заплакал, содрогаясь в рыданиях. «Это сделал я. Я устроил аварию. Я это сделал. Это все моя вина». Келлан обнял меня, пока я продолжал плакать, не в силах выговорить ни слова, не в силах прекратить боль, не в силах дышать. Каждый вдох причинял боль, каждый выдох отнимал силы.

– Привет, – прошептал Логан, входя в мою больничную палату. Он был в своей обычной одежде, а несколько синяков на его лице выглядели не так уж жутко. Я надеялась, что он понимает, как ему повезло после такой аварии сохранить способность стоять на ногах.

– Привет. – Весь минувший день я просидела в постели, размышляя, что скажу ему. Мои эмоции сменяли одна другую, я переходила от горя к ярости и обратно. Я хотела без умолку кричать на него. Я хотела сказать ему, как сильно я виню его, как я зла на него за то, что он вообще мог усомниться в моих намерениях относительно ребенка. Я знала, о чем он мечтает, знала, что у него на сердце. Я знала, что мы смогли бы найти правильный путь – вместе. Но он взял и исчез. Я желала хотя бы чуть-чуть ненавидеть его, но едва я увидела его, как все во мне перевернулось.

Я просто чувствовала боль от разбитого сердца.

Он открыл рот, но сразу же закрыл. Потом взъерошил волосы, избегая смотреть мне в глаза. Все было как во сне – то, как близко мы были, и то, каким далеким он при этом казался. Я не могла проснуться от этого сна, и я хотела, чтобы Логан разбудил меня.

Я хотел, чтобы он сказал, что это просто сон, каким-то образом превратившийся в кошмар, но когда наступит рассвет, я проснусь.