Бриттани Черри - Огонь, что горит в нас

– Послушай, я не хочу никаких неприятностей, – произнес я, понизив голос.

– О, так теперь я – неприятность? – фыркнул он, стараясь говорить еще громче, потому что хотел, чтобы все заметили наш разговор. Он всегда любил играть на публику. Он шагнул ближе ко мне и навис надо мной. – Не забывай, кто заботился о тебе и твоей матери все эти годы, Логан, – прорычал он с угрожающими интонациями.

Несколько секунд он смотрел на меня с ненавистью, потом широко ухмыльнулся и похлопал меня по спине.

– Я просто шучу с тобой, приятель. Можно нам присесть и присоединиться к вам? – Не дожидаясь ответа, он уселся на диванчик рядом с Алиссой.

Алисса напряглась и, казалось, готова была заплакать. Я взял ее за руку, легонько сжал ее пальцы и притянул ближе к себе.

Мне хотелось уйти отсюда и отвести Алиссу домой. Мне было отвратительно то, как мой отец заставлял женщин дрожать от страха.

– Это моя девушка, Сади, – сказал он, крепко обнимая Сади за талию и привлекая к себе.

Я поежился, чувствуя, как нарастает мой гнев, но пытаясь не дать этому гневу воли. Я протянул Сади руку для рукопожатия и произнес:

– Ряд знакомству.

Она не протянула руку в ответ и избегала смотреть мне в глаза. Вместо нее заговорил Рикки:

– О нет, нет, нет. Никаких рук. – В его голосе сквозила угроза – точно так же, как тогда, когда он разговаривал с мамой. Он считал, что тем самым показывает себя важной и сильной шишкой, поэтому и унижал женщин – чтобы почувствовать себя сильным.

Но в моих глазах это лишь выдавало его слабость.

– Сади очень не любит, когда ее касаются другие мужчины, верно, Сади? – продолжил отец.

Она ничего не ответила, потому что он не позволил бы ей. Если бы в ночь своего приезда в город я не разговаривал с ней, то сейчас счел бы, что она немая. С того момента, как я увидел ее в этом кафе, она не произнесла ни слова.

– Тебе что-нибудь нужно, Рикки? – спросил я, злясь все сильнее.

Он вскинул руки, словно защищаясь.

– Эй, полегче, парень. Я просто хотел сказать «привет». – Его мобильник зазвонил, и отец бросил взгляд на Сади. – Мне нужно ответить на звонок. Сиди здесь. – Он встал и вышел наружу, чтобы поговорить по телефону.

Я посмотрел на Сади.

– Какого черта ты с ним? Это и есть тот твой мужчина, о котором ты мне говорила?

– Я… я не знаю. – Ее голос дрожал. – Я увидела тебя на вокзале после того, как пыталась сбежать от него, и хотела сказать тебе. Но я знала, что от этого будет только больше проблем. Я хотела бросить его, но каждый раз, когда я пыталась, он посылал людей, чтобы они нашли меня. Я не могу…

– Он тебя обижает? – спросил я. Она уставилась в пол.

Я залез в свой задний карман, достал бумажник и выгреб оттуда деньги.

– Вот, возьми. Садись на ближайший автобус и уезжай подальше от этого типа.

Алисса внимательно смотрела на меня, но не спрашивала, что происходит. Ее ладонь все это время лежала у меня на колене, словно в поисках спокойствия.

– Я не могу уехать. Не могу, – выговорила Сади, глаза ее наполнились слезами.

– Почему?

– Я беременна, – прошептала она. – Я беременна. И мне некуда и не к кому бежать. Он оторвал меня от моей семьи. Он разрушил все мои отношения. И теперь у меня нет никого, кроме него.

– Сади, послушай меня. Лучшее, что ты можешь сделать сейчас для своего ребенка, – это сесть на автобус и бежать отсюда без оглядки. Ты не захочешь растить ребенка вместе с этим человеком. Я был таким ребенком. Поверь мне, ничего хорошего из этого не вышло.

Она продолжала смотреть в пол, слегка дрожа.

– Хорошо, – прошептала она.

Алисса, похоже, почти ничего не понимала, однако достала ручку и написала на салфетке несколько цифр.

– Если вам что-то будет нужно, вы можете позвонить мне или Логану. Я записала оба наших номера.

Сади вытерла мокрые глаза.

– Почему вы так добры? Вы оба едва знаете меня.

– Что? Конечно, я тебя знаю. Ты учила меня испанскому, – пошутил я, пытаясь разрядить обстановку. Она слабо улыбнулась мне и собрала деньги. – Уходи через черный ход на кухне. Я могу провести тебя, если хочешь.

Я встал, взял ее за руку и направился в сторону кухни. Мы почти добрались до двери, когда я почувствовал, как кто-то рванул Сади прочь.

– Какого черта, женщина? Я же сказал тебе – сиди здесь! – прошипел ей отец. Он снова обхватил ее рукой за талию и сдавил так крепко, что в ее глазах промелькнула боль. – Пора идти.

Сади смотрела на меня умоляющим взглядом, и я шагнул вперед.

– Не думаю, что она хочет идти с тобой.

– Пардон? – спросил он. Проведя ладонью по волосам Сади, он еще сильнее прижал ее к себе. – Разве ты не хочешь идти со мной?

Она не сказала ничего. Отец продолжил:

– Я так много сделал для тебя, Сади, и вот так ты отплатила мне? Я люблю тебя. Разве ты этого не знаешь? – Он наклонился и поцеловал ее, точно так же, как когда-то целовал маму, когда лгал ей о своей любви, чтобы управлять ею. И Сади поцеловала его в ответ, точно так же, как когда-то целовала его мама. В этот момент я понял, что Сади не собиралась никуда уходить. Она была слишком крепко опутана его сетями.

– Что ж, Логан, увидимся позже, – бросил он. Это прозвучало скорее как угроза, чем как обычное прощание.

Но я не был потрясен. Мой отец ничего не знал о счастье, однако был профессиональным носителем беды.

После их ухода я не чувствовал ничего, кроме отвращения. Я молчал и щелкал браслетом на своем запястье. Алисса приблизилась ко мне.

– Ты в порядке?

Я покачал головой.

– Если хочешь, можем выйти на свежий воздух.

– Ага, ладно.

Однако мне было нужно нечто куда большее, чем свежий воздух. Мне нужно было, чтобы мой отец исчез, позволив всем, кто когда-либо попадался ему на пути, наконец-то освободиться от его пут.

Когда мы с Логаном вышли наружу, руки его были сжаты в кулаки, его лицо покраснело от злости на отца. Я не знала, что было у Логана с Сади, но я знала, что он боится за нее. Впрочем, тут было чего бояться. Даже находиться рядом с отцом Логана было страшно. Я не могла представить себя на месте Сади, у которой не было возможности сбежать от него.

– Ты в порядке? – спросила я.

– Дай мне пару минут. – Логан заложил руки за голову и начал расхаживать по парковке. На большой площадке было припарковано много машин, люди наслаждались хорошей погодой, разговаривали и смеялись, в то время как Логан делал совершенно обратное. Он пытался справиться со своими демонами, которые постоянно преследовали его. «Он заслуживает передышки».

Я прислонилась к стене здания, ожидая, пока он успокоится. Он продолжал расхаживать, пиная кроссовками высокие стебли травы.

– Ты думаешь о том, чтобы вмазаться? – спросила я.

– Угу, – пробормотал он, закрыв глаза и продолжая нарезать круги.

«Бедняга».

– Ты знаешь, от чего сейчас может стать лучше? – спросила я, упирая руки в бока и прижимая подошвы левой кроссовки к стене здания.

– И от чего?

– Ты знаешь, что мы должны сделать, чтобы тебе действительно стало лучше?

– Ну не знаю. Но, полагаю, у тебя есть какие-то идеи?

– О, они у меня всегда есть! – Я посмотрела ему в глаза. – Ты меня слушаешь?

– Да.

– Нет, я имею в виду: ты меня по-настоящему слушаешь?

Он засмеялся. «Хорошо». Я была так счастлива, когда он смеялся. Я тоже смеялась, потому что он был очень красив. Я смеялась, потому что он снова был моим другом. Я смеялась, потому что мое сердце знало: мне этого никогда не будет достаточно.

– Да, я слушаю.

Я выпрямилась во весь рост, выпятила грудь и произнесла:

– Караоке.

– О боже, нет.

– Что? Послушай, ты что, не помнишь, как мы ходили в караоке, когда были моложе? И ты пел «Билли Джин» Майкла Джексона и вот так вот дергал задом. – Я изобразила, как он в тот раз вилял бедрами.

Он фыркнул.

– Да. А еще я помню, что, когда я вот так дергал задом, я был под наркотой.

Мое лицо вытянулось от потрясения.

– Что? Ты был под кайфом, когда делал все это?

– Да, иначе я ни за что не согласился бы исполнять караоке, поверь мне.

– О, я просто думала, что ты в восторге от их коллекции песен Майкла Джексона и Джастина Бибера. Ну неважно. Сегодня мы идем в караоке в бар «О’Рейли».

– Ни за что.