– Что ты делаешь? – спросила мама, стоя в дверях моей комнаты.
– Ничего, – ответил я.
– Можно я буду делать «ничего» вместе с тобой?
Я поднял взгляд и ахнул. Мама выглядела невероятно красивой. Ее волосы были зачесаны в высокий хвост и перевязаны красной лентой. Она накрасила лицо, чего никогда не делала, и надела красивый черный сарафан, который обычно висел в дальней части ее шкафа.
– Потрясающе выглядишь, – выдохнул я.
Ее мышцы подергивались, но для мамы это было в некотором роде нормально. У нее постоянно были нервные подергивания, тики, дрожь, но вот уже некоторое время это меня не беспокоило. Это была просто часть нее.
– Да? Не знаю. Сегодня я иду на собрание. – Она улыбнулась и сделала реверанс. – На собрании будут говорить о том, как помочь людям завязать с наркотиками, понимаешь? Я хочу перестать принимать их, Логан. Я хочу стать для тебя хорошей мамой.
Мои глаза широко раскрылись. Мне казалось, что я парю в воздухе, внутри у меня все трепетало.
– Правда?
Мама никогда не говорила о том, чтобы обратиться за помощью. Она всегда утверждала, что никто не может ей помочь.
– Да. – Она присела на мой матрас. – Но тебе некоторое время придется пожить у Келлана и его папы. Я хочу лечь на реабилитацию. Я очень хочу сделать так, чтобы нам жилось лучше.
– Ты бросишь меня? – спросил я, чувствуя, как потеют мои ладони.
– Только ненадолго. А потом я вернусь и буду лучше, чем прежде.
– Ты вернешься ко мне?
– Я вернусь к тебе.
Я вздохнул с облегчением.
– Может быть, ненадолго оторвешься от своего фильма, и мы вместе сделаем лазанью? Мы можем отпраздновать начало новой жизни, пока я не ушла.
Я просиял и кивнул.
– Да!
Мы готовили лазанью вместе. Я делал соус, а мама выкладывала слоями лапшу и сыр. Когда лазанья была готова, мама попросила меня перенести маленький телевизор из моей комнаты в гостиную. Мы сидели на диване, смотрели документальный фильм про гамбургеры и ели лазанью прямо со сковородки.
– Мам?
– Да, Логан?
– Почему ты плачешь? – спросил я. Она вымученно улыбнулась мне и пожала плечами.
– Я просто счастлива, вот и все, милый. Я просто счастлива.
Я тоже улыбнулся и снова принялся за еду. Лазанья обжигала мне язык и небо, но я не обращал на это внимания, потому что мама собиралась на реабилитацию. А потом она вернется ко мне, и мы вместе заживем по-настоящему. Мы будем жить лучше. Скоро у нас будет нормальная жизнь, мы вместе будем ужинать и смотреть документальные фильмы. Она будет ходить ко мне в школу на родительские собрания и выпускные вечера. Она будет танцевать со мной медленный танец на моей свадьбе. Она будет читать моим детям сказки перед сном.
Мы достигнем будущего вместе, и оно будет идеальным. Я продолжал улыбаться, улыбаться и улыбаться.
Потому что я никогда еще не был так счастлив.
Глава 44
Логан отделался сломанным носом, синяками под обоими глазами и переломом запястья. Ему повезло – результаты побоев на его лице смотрелись в пятьдесят раз страшнее, чем оказалось на самом деле. Мы сидели в вестибюле и ждали известий о состоянии его матери. Я закрыла глаза, молясь, чтобы с ней все было в порядке. Я знала, что Джулия всегда привносила в жизнь Логана боль и страдания, но при этом не было сомнений – она значила для него очень много.
Подошли копы, чтобы поговорить с нами.
– Извините, что мешаем вам, но мы хотели сообщить последние новости. После всего, о чем мы беседовали, в данный момент мы запрашиваем ордер на обыск в доме вашего отца, Логан. Пистолет он носил нелегально, к тому же при нем мы нашли наркотики. У него уже и так длинный список конфликтов с полицией, так что, полагаю, на этот раз мы сможем прижать его по-настоящему. В данный момент он находится под арестом за нападение на вашу мать. Это даст нам достаточно времени, чтобы получить судебный ордер. Мы собираемся надолго закрыть этого типа.
Логан кивнул. Я поблагодарила полицейских, они пожелали нам всего лучшего и сказали, что будут держать нас в курсе.
– Какое облегчение, – вздохнула я.
Логан подпер голову ладонями, продолжая кивать.
– Ага.
Я погладила его по спине, и как раз в этот момент к нам подошел врач.
– Еще раз здравствуйте, я хочу сообщить вам новости.
– Сегодня ужасно много новостей, – пробормотал Логан. Врач напряженно улыбнулся.
– Да. Итак, состояние вашей матери улучшается, но нас беспокоит высокий уровень наркотических веществ в ее крови. Мы собираемся оставить ее здесь на несколько дней, чтобы организм очистился. У нее сломано два ребра из-за ударов ногами, но мы практически не можем давать ей обезболивающие – из-за тех же наркотиков. Нам в некотором роде приходится действовать по обстоятельствам. Если у вас есть какие-то вопросы, можете смело их задавать.
Я поблагодарила врача, а Логан так и сидел, уронив голову в ладони.
– Видишь, Логан? Все в порядке. Все будет хорошо. Хочешь, я позвоню Келлану и расскажу ему?
Его брату пока не сообщали ничего. Логан не хотел беспокоить его, пока все не будет известно точно.
Он застонал и поднял голову.
– Нет. Я должен рассказать ему это лично. Просто на тот случай, если он плохо на это отреагирует. Не хочу говорить ему по телефону.
– Это вполне разумно. Хорошая идея.
– Небо…
– Да?
– Я просто хочу, чтобы ты знала – сейчас у тебя есть право отказаться от всего этого.
– О чем ты говоришь?
– О своей жизни, – пояснил он с заметным напряжением в голосе. Похоже, челюсть у него разболелась сильнее. Он поморщился и стал растирать ее. – Моя жизнь – полный хаос, и всегда была такой, и сейчас я предлагаю тебе просто уйти от всего этого. Я люблю тебя и именно поэтому предлагаю уйти. Ты заслуживаешь большего, чем эта хаотическая жизнь.
– Эй, – прошептала я, придвигаясь ближе к нему. Мои губы коснулись его уха, я отвела назад прядь его волос. Мое сердце дрогнуло, когда я увидела кровь на его лице и в его волосах. Это было душераздирающе – та жизнь, которой он жил. – Я никуда не ухожу.
Он непрерывно кивал, стискивая руки, глаза его остекленели.
– Я – ходячая беда, Небо. Я – катастрофа. Я всегда был катастрофой и всегда ею буду.
– Логан, прекрати. Ты не тот, кем был тогда. Понимаешь? Твое прошлое не определяет тебя.
– Но ты заслуживаешь большего. Ты заслуживаешь лучшего. Ты заслуживаешь всего мира.
– Я могла бы жить нормальной жизнью с кем-то другим, – сказала я. – Я могла бы поставить белую оградку вокруг дома. Нормальная работа, нормальные дети, нормальный муж. Я могла бы вести комфортную жизнь с тем, кто меня устраивал бы, но кого я не любила бы. Но это не то, чего я хочу, Логан. Я хочу тебя. Я хочу твои шрамы, я хочу твои ожоги, я хочу твой хаос. Твои шрамы, твои ожоги, твой хаос – это мое сердце. Ты все, чего я когда-либо хотела, и все, что мне когда-либо было нужно. Твоя боль – моя боль. Твоя сила – моя сила. Твое сердце гонит мою кровь. Поэтому – нет, я не собираюсь уходить сейчас. Я не хочу сбегать только потому, что иногда бывает трудно. Я хочу тебя. Всего тебя – хорошее, плохое, боль, ярость. Если ты идешь через ад, я всю дорогу буду держать тебя за руку. Если пламя нашей жизни продолжит пылать, мы сгорим в нем вместе. Ты для меня – тот самый. Мое прошлое, настоящее, будущее – все это теперь твое. Ты мой вечный огонь.
Он повернулся ко мне и поцеловал меня. Я поцеловала его в ответ, чересчур крепко, и он охнул от боли.
– Извини, – тихо засмеялась я и поцеловала его в лоб. – Идем. Зайдешь ко мне домой, отмоешься. А потом я отвезу тебя к Келлану, чтобы вы могли поговорить.
Когда мы приехали ко мне домой, я включила душ, раздела Логана и помогла ему влезть в ванну. Теплая вода потекла по его телу, и он закрыл глаза, делая глубокие вдохи.
– Я буду тут, рядом. Могу принести тебе твою старую одежду, у меня осталось кое-что с прежних времен, – предложила я.
– Нет. Выключи свет и полезай сюда, – сказал он, не открывая глаз. Я послушалась. Раздевшись, я залезла под душ вместе с ним. Он привлек меня ближе, обвил меня руками – кожа к коже, лоб ко лбу. В тишине слышался лишь звук льющейся воды и наше дыхание.