Бриттани Черри - Огонь между небом и землей

— Я уверен, она поставила точку на всем, что между нами когда-то было. Она сама сказала мне об этом.

Лори приподняла бровь и склонила голову.

— Мужчины глупы.

Я засмеялся.

— Есть парень по имени Дэн. Красивый парень. На протяжении последних нескольких лет он каждый день приходил в закусочную и пытался уговорить Али сходить с ним на свидание. И сегодня я увидела, как она официально отказала ему. Знаю, что она сделала это из-за своих чувств к тебе.

Я не знал, что на это сказать, поэтому молчал, пока Лори продолжала говорить.

— Но давай внесем ясность. Она не наркотик. Она не твой наркотик, юноша.

Я приподнял бровь, и на ее губах появилась легкая ухмылка.

— Думаешь, если ты исчез на несколько лет, то Алисса не упоминала тебя время от времени? Она рассказала мне о твоем наркоманском прошлом и о том, что ты завязал. Это хорошо. Но, голубчик, ты не можешь вернуться сюда и использовать ее таким образом. Она не для того, чтобы помочь тебе забыть о каких-то вещах в твоей жизни. Она девушка нежная и заботливая, которая до сих пор без ума от одного парня. И то, что ты делаешь, эгоистично. Но то, что делает она, тоже эгоистично. Видишь ли, ты не собираешься прекращать получать это, и она не собирается прекращать отдавать. Вы оба зависимы. Вы оба сжигаете себя в огне, словно не чувствуете ожогов. Если ты хоть немного заботишься о ней, то немедленно прекратишь так поступать. Если тебе хоть немного дорого ее сердце, ты перестанешь снова его разбивать. Все, что вы двое делаете, может быть, для тебя и является просто развлечением, но для нее это гораздо больше. Она ни о чем больше не думала последние несколько лет. Если в итоге ты разобьешь сердце моей подруге, то лучше усвой сейчас, что я переломаю по одному все пальцы на твоих руках и ногах.

Я снова засмеялся, но на этот раз суровый взгляд Лори заставил меня замолчать. Я с трудом сглотнул.

— Хорошо.

— А сейчас тебе лучше поскорее вернуться домой, — сказала она, открывая книгу. — В ближайшие несколько часов прогнозируют сильный ураган.

Я посмотрел на небо: темные облака закрывали луну. Поднявшись, я снова засунул руки в карманы и поблагодарил Лори за беседу.

***

На следующий день Келлан попросил меня присоединиться к ним с Эрикой для визита к его психотерапевту, и я не мог ему отказать. Я готов сделать для него все, что он попросит. Единственный психотерапевт, с которым я когда-либо общался, был в реабилитационной клинике Святого Михаила. Это были индивидуальные встречи и групповые занятия, во время которых мы краснели и чувствовали себя дерьмом. Сначала я их ненавидел, но через какое-то время они мне помогли. Но теперь я временами начинаю снова их ненавидеть.

Я сидел рядом с братом и его невестой в кабинете доктора Янга и чувствовал растущее напряжение. Перед выходом из дома Келлан и Эрика ссорились по каждой мелочи типа забытого тюбика зубной пасты, недопитого кофе или учебников Эрики на обеденном столе. Я никогда раньше не видел, чтобы они ссорились, поэтому это было немного странно.

— Спасибо, что присоединился к нам сегодня, Логан. Знаю, что твое присутствие здесь очень много значит для твоего брата.

— Да, конечно, — я похлопал Келлана по ноге, и он подарил мне натянутую улыбку. — Для этого чувака все, что угодно.

Доктор Янг довольно кивнул.

— Я думаю, важно время от времени проверять, как идут дела. Эрика обмолвилась, что ты переехал к ним в дом, и я считаю, что для Келлана это хорошо. Полезно находиться в кругу семьи. Итак, как насчет того, чтобы пообщаться и выяснить, как у каждого из вас идут дела. Келлан, начинай.

— Я в порядке.

— Он немного потерян. И в последнее время выглядит раздраженным, — вмешалась Эрика.

— В данной ситуации это совершенно нормально, — заверил ее доктор Янг.

— Я не раздраженный, — рявкнул Келлан.

Эрика нахмурилась.

— Вчера ты накричал на меня, Келлан.

— Ты мерила мне температуру в три часа ночи, пока я спал.

— Ты выглядел озябшим, — прошептала она.

— А как твои дела, Эрика? Помню, мы говорили о том, что ты справляешься со стрессом, ломая или разбивая какие-то вещи?

— Да. Но у меня все уже намного лучше.

Келлан рассмеялся.

— Прости, что?

Эрика приподняла бровь и взглянула на моего брата.

— Я сказала что-то смешное?

— У нас в шкафу семь новых ламп, потому что одна разбилась. Ты сходишь с ума.

Вау. Это было грубо.

Я увидел, как щеки Эрики покраснели от смущения, и она опустила взгляд на свои туфли. Доктор Янг что-то пометил в своем блокноте, а потом повернулся ко мне.

— А что насчет тебя, Логан? Как ты думаешь, способ Эрики справляться с мыслью о болезни Келлана нормален?

Эрика фыркнула.

— Правильно. Потому что наркоману виднее.

Это тоже было грубо.

Прежде, чем ответить, я со своего места взглянул на Келлана и Эрику. Оба выглядели такими измученными. Такими же, как и мама. Келлан впился пальцами в подлокотники кресла, а Эрика боролась с желанием расплакаться. Я откашлялся.

— Считаю ли я странным те небольшие срывы, когда Эрика сначала разбивает вещь, а потом покупает? Да. Считаю ли я, что она осуждает людей за то, что они думают и поступают не так, как она? Абсолютно, — я почти мог ощущать, как Эрика глазами мечет в меня стрелы, но продолжал говорить. — Но она любит его. Она наводит после меня порядок. Ругается, но все равно делает это. Потому что изо всех сил старается создать для него комфорт. Возможно, по вашему мнению, по мнению Келлана или по моему, у нее не очень хорошо это получается. Может быть, даже совсем не хорошо. Но она делает все возможное. Каждое утро она просыпается и пытается сделать все, что может. Не знаю, делал ли я когда-нибудь все возможное… — я бросил взгляд на браслет на моем запястье. — Но я пытаюсь. Для этих двоих я стараюсь изо всех сил. Это то, на что способен каждый. Когда я был в реабилитационной клинике в Айове, там в каждой комнате на стенах висели цитаты Рам Дасс. (Прим. Ричард Альперт (6 апреля 1931, более известен как Баба Рам Дасс, Baba Ram Dass) — американский гуру, автор вышедшего в 1971 году бестселлера «Будь здесь и сейчас» («Be Here Now»). В вестибюле была цитата, которая гласила: «Все мы только ведем друг друга домой». До настоящего момента я никак не мог понять ее смысл. Потому что, в конце концов, мы все заблудились. Мы все имеем раны. У каждого из нас есть шрамы. Мы все надломлены. Мы все пытаемся постичь эту штуку, называемую жизнью. Понимаете? Иногда ты чувствуешь себя таким одиноким, но потом вспоминаешь, что ты часть большой семьи. Это люди, которые временами тебя ненавидят, но никогда не перестают любить. Люди, которые всегда будут рядом, независимо от того, сколько раз ты облажался, отталкивая их. Это твой клан. Эти люди, эти борцы — это мой клан. Так что, да, мы разваливаемся на части, но мы будем разваливаться вместе. И мы выстоим — вместе. И тогда, когда закончится все это дерьмо, все эти слезы, все эти обиды, мы совершим скачок вперед. И вот тогда мы вдохнем полной грудью и отведем друг друга домой.

***

Получив все предписания, Келлан с Эрикой отправились домой, чтобы немного отдохнуть, а я весь день гулял по городу, пока не наступил вечер и я не оказался перед пиано-баром «Рэдз». На доске, стоящей перед входом, я увидел имя Алиссы — главного исполнителя вечера — и волна гордости захлестнула меня. Она это сделала. Она занимается тем, что любит.

Я встал в задней части бара, вне поля зрения Алиссы. Она сидела за пианино, ее пальцы перемещались по клавишам, наполняя бар такой прекрасной музыкой, какую немногим людям в мире доводилось слышать. Я внимательно слушал мелодию за мелодией, вспоминая, какой удивительно талантливой была эта девушка. Дойдя до финальной композиции, она пересела к рядом стоящему микрофону и тихо сказала:

— Каждое свое выступление я заканчиваю этой песней, потому что она занимает очень важное место в моем сердце. Ее стихи — это часть моей души, и она напоминает мне о том времени, когда я любила молодого человека… И на несколько вдохов, несколько сказанных слов, несколько мгновений я думала, что он тоже любит меня. Это «То, что поддерживает во мне жизнь» Сэма Смита. (Примеч.: песня «Life Support» Сэма Смита, под которую герои в первый раз занимались любовью).