Лина Мур - Океан наших желаний

– Два дня? – Уточняю я, и Дэш расплывается в улыбке, понимая, что добился своего.

– Может быть, три, от этих служб никогда не знаешь, чего ожидать.

Как и от тебя.

– Ладно, но я это делаю, потому что сейчас у меня нет времени искать няню, и к этому нужно подготовиться тщательно. Запоминай правила, Дэш. Никаких девиц и вечеринок здесь. Никакого свинства и пьянства. Ты остаёшься в этом доме, чтобы ухаживать за Мими, пока я буду искать её отца и работать. И ты держишь язык за зубами. Ещё ты не делаешь никаких попыток подкатить ко мне, понял? Ты не моего уровня, и мне абсолютно не нравишься, но, увы, другого выхода у меня нет. Согласен? – Перечисляя, подхожу к нему, и протягиваю руку.

– Насчёт подкатить ты сильно загнула, сороконожка. Меня от тебя не торкает, но на остальное я согласен, – он протягивает свою ладонь, но я быстро убираю руку, вспоминая об очень важном аспекте.

– А как же твоя работа? Если ты будешь уходить на всю ночь, а я буду работать, то кто останется с Мими? Я не позволю таскать ребёнка в этот ужасный бар.

– Бар не ужасный, он крутой, – обижается Дэш, а я закатываю глаза и взглядом требую от него ответа.

– Я не работаю там постоянно, заменяю знакомого, и только. На время, пока ты будешь работать, я возьму отгул.

– Прекрасно, мало того, что ты живёшь в трейлере, так я ещё была права и насчёт работы, – бурчу, тяжело вздыхая и не понимая, почему этот человек выбрал такой стиль жизни.

– Давай не будем оценивать то, где мы работаем и что делаем, иначе я тоже найду для тебя красноречивые словечки и сделаю выводы, – фыркает он.

– Хорошо. Итак, надеюсь, всё пройдёт безболезненно для обоих.

– Ты не пожалеешь, Лекси. Поверь мне, я научу тебя многому, – самодовольно заявляет Дэш.

– Уже жалею и, надеюсь, что после окончания этого кошмара, мы никогда в жизни больше не встретимся, и этим я отработаю свою карму.

От моих слов глаза Дэша вспыхивают странным и немного пугающим блеском, словно я попала в точку, и это были лишь цветочки. Куда я снова вляпалась? Жить с этим парнем, не отличающимся хорошим воспитанием, постоянно цапающимся со мной, и зацикленным на мне… Я не буду с ним спать. Не буду, пусть даже не фантазирует об этом. Никакого секса. Никакой близости с ним и никаких душевных разговоров. Он должен остаться незнакомцем, иначе это знакомство будет крахом для меня.

– Эм… – Дэш останавливается, когда я хлопаю входной дверью и угрюмо смотрю на парня, где-то отыскавшего и напялившего на себя эрго-рюкзак, в котором полулежит Мими и тоже глядит на меня, как на явление Христа народу.

– Даже не думай, – предупреждаю его и, грозя пальцем, шлёпаю к своей спальне.

– Но…

– Закрой рот, – сквозь зубы шиплю я.

– Ты так ужасно воняешь…

– Захлопнись! Захлопнись! Захлопнись! – Воплю я, топая ногами и полностью выходя из себя.

Дэш поджимает губы, его плечи сотрясаются от смеха, а я стараюсь не грохнуться на жутко пахнущей смеси, да ещё и скользкой. Макс убьёт меня за то, что я сделала с кожаным сиденьем его машины, да и весь мой идеальный облик а-ля «Блондинка, точнее, брюнетка в законе рулит», полетел к чертям.

– Ладно, ладно, истеричка, расслабься, хотя… чёрт, это он тебя так? – И всё же Дэш смеётся, а у меня в глазах скапливаются слёзы из-за очередного унижения и обиды.

– Хватит, это невесело ни разу. Это было моё самое дорогое платье, подарок, а теперь… – обиженно тяну я, дотрагиваясь до испорченного тёмно-синего шёлка, и зло швыряю на пол босоножки.

– Не могу. Мими, вот тебе урок. Никогда не пытайся трахнуть священника, а то будешь вот такой же «ароматной» дьяволицей со сбитыми рогами, – хохочет Дэш, облокачиваясь о стену.

– Думаешь, это смешно? Ни капли. Я только и терплю унижения от этих проклятых кандидатов! Мне уже страшно, что выкинет первый, ведь он старик и политик! Ты свалился на мою голову, с тебя всё началось! Ты виноват! – Кричу я, залетая к себе, и направляюсь в ванную.

– С какого это перепуга я виноват? Ты сама хотела пастора и расфуфырилась, как на красную ковровую дорожку, облилась духами и мордочку страшную накрасила. Заметь, даже это не помогло, ты всё равно не переплюнула Морган…

Захлопываю дверь прямо перед его носом и скатываюсь на пол, закрывая ладонями лицо. Как же мне, себя бедняжку, жалко. Не везёт, так не везёт. А я же надеялась на лучшее, раз впустила в дом наглого оборванца и подождала, пока он притащит с собой весь свой скудный гардероб в старой спортивной сумке, разбросает свои вещи по дому, то будет мне счастье. И что в итоге? Вся косметика осталась на руках, да ещё и волосы в ужасном состоянии, и я не упоминаю о той вони, которую издаёт эта смесь, покрывшая мою кожу и одежду.

– Эй ты же не плачешь там? – Глухо спрашивает Дэш, стучась в ванную комнату.

– Отвали, – рычу я.

– Чёрт, да не стоит он этого. Нашла из-за чего расстраиваться, вот с ростом тебе не повезло, ну и с грудью, об этом ныть можно…

– Ты издеваешься? – Поднимаясь на колени, распахиваю дверь и зло смотрю на парня, расположившегося на полу вместе с заинтересованной процессом Мими.

– Немного, хотел тебя рассмешить, – улыбается он.

– Не вышло, – угрюмо отвечая ему, плюхаюсь на задницу, как сломанная кукла, и снова бросаю взгляд на своё испорченное платье.

– И всё с моей грудью нормально. Она не силиконовая, для моего роста и комплекции – самое то. Хватит принижать мою самооценку, она и так уже ниже дна океана, – жалобно добавляю я.

– Ладно, нормально всё с тобой, не парься. Найдётся жаба тебе в пару.

– Придурок, а для тебя, вообще, пару не создали, будешь сосать себе сам, после того как я тебе пару рёбер сломаю, – грожусь, намереваясь врезать ему по башке этой кудрявой.

– Мими, защищайся, – Дэш подхватывает маленькие ручки малышки и сжимает их в кулачки.

– Ну, ну, что испугалась нас, да? Мы тебе заедем справа, а потом слева, и под дыхало дадим, – он боксирует её ручками, и хотела бы я злиться, но смех вырывается из груди, и даже настроение не такое уж и плохое.

– Вот, видишь, мне удалось заставить тебя улыбнуться, и… лучше не улыбайся, ты меня пугаешь. И, кстати, тебе следует ещё приплатить мне за то, что я тебя развлекаю, – довольно тянет Дэш.

– Скажи, я, правда, урод? – Тихо спрашиваю его.

– Ты невменяемая дура, – тут же отвечает он.

– Спасибо, оборванец, поддержал, – цокаю я.

– Я хоть и оборванец, но красивый.

– С последним я готова поспорить.

– Начинай.

– У тебя глаза ужасного цвета, – прищуриваюсь я.

– Твои глаза, словно пучина океана, в котором хочется плескаться вечно, – пискляво парирует Дэш, видимо, одну из своих любовниц.

– Кто тебе выдал такую глупость?

– Да постоянно слышу. А ещё про волосы, о том, что в них так приятно пальцы держать, как будто у меня не волосы, а лужайка для вшей, которых они постоянно ищут. Бесит. Думаешь, хорошо быть красавчиком? Отвратительно. На тебя постоянно все вешаются, и никто не хочет разглядеть доброе сердце и огромную щедрую душу.

– О, хочешь, я тебя пожалею битой? – Язвительно говорю я.

– Воздержусь. Давай колись, Лекси, что случилось, и почему ты так воняешь?

Тяжело вздыхаю и не хочу в его глазах казаться ещё более глупой, хотя куда уж больше. У Дэша на меня огромное количество карикатур в голове, но я смотрю в его глаза, абсолютно сейчас не злые и без насмешек, а словно ожидающие, и даже верю, что он, действительно, готов меня поддержать. И мне это очень нужно, ведь я так редко слышу о своих плюсах, обычно о минусах, которые не прочь подчеркнуть все в моей семье. Только Фрэнк бывает моей жилеткой, а его сейчас нет рядом… жалко так себя.

– Этот урод посчитал, что моя душа во власти дьявола, и решил изгнать его из меня. В моём представлении «изгонять дьявола» – танцевать самбу в постели, вот я и согласилась. Только не смейся, – предостерегаю его, замечая, как Дэш сдерживает улыбку.

– В общем, я вся такая красивая, даже макияж сделала, не накладывала его так давно, но ради такого случая решилась. Иду я за ним по коридорам, рисуя в своей голове, какие у него стринги под рясой. Знаешь, я уже мечтала о том, как он заводит меня в тёмную комнату, а над нами загорается свет, падая на дискотечный шар, и он срывает с себя балахон, оказываясь в блестящих трусах, размахивая задницей…

Дэш не может больше терпеть, а просто в открытую ржёт, стуча ладонью по полу, а я обиженно поджимаю губы.