— Триста тысяч.
— Что?
— Триста тысяч долларов. Чеком. На предъявителя. Будьте добры.
Джеймс Ли Гордон стоял, усиленно моргая. Но все-таки потянулся во внутренний карман пиджака, чтобы достать чековую книжку.
— Цена кусается? — довольно оскалилась Оливия. Да, этого человека она могла видеть насквозь. Как резко дергается его рука, выводя цифры на бумаге, как нервно он поджимает искусанные губы. — Вы же понимаете, что это не все требования?
Мужчина недовольно поднял взгляд на Оливию.
— Вашего отпрыска необходимо отправить на лечение. Поверьте, для него этот вариант будет лучше, чем окружная тюрьма и принудительная кастрация. Я надеюсь, что в ближайшие дни до меня дойдет информация, что маленький сукин сын прописался в очень закрытом лечебном учреждении года на два. Я ясно излагаю свои мысли?
Эрл извлек из дипломата несколько листов бумаги, протягивая их Оливии.
— Договор о конфиденциальности, — пояснил он, когда девушка не поспешила взять у него документы.
— Не стоит беспокоиться, — глядя на чек, девушка проверила время на своих часах. — Никакие документы я подписывать не стану, пока не увижу, что ваши мозги встали на место, мистер Гордон. А вот чек все-таки придется отдать, — Оливия остановила попытку старика спрятать жалкий клочок бумаги в карман. — Это только компенсация за палату и гарантия того, что у меня не возникнет жгучего желания отправить наш разговор в сеть на всеобщее обозрение.
Оливия замолчала. Она не сводила стального взгляда со старика, которому пришлось сдаться.
— Выздоравливайте, мисс Стоун. И будьте осторожнее на улице, сейчас столько всего случается….
— Джеймс, — Оливия склонила голову на бок. — Серьезно? Не стоит произносить подобные глупости вслух. Я же и обидеться могу. А мои обиды стоят очень и очень дорого. Как вы могли уже догадаться.
Не проронив больше ни слова, мужчины удалились, в дверях столкнувшись с Итаном.
— Как все прошло? — спросил он, протягивая девушке бутылку воды. Оливия не ответила, поднимая в руке сложенный пополам чек.
— Вы приняли его предложение?! — Итан пересек палату, зарывая пальцы в свои волосы. — Он надавил на вас? Оливия, если вопрос в деньгах, вам не стоило поддаваться…
— Мистер Миллер, — девушка протянула ему чек. Итан нехотя взял бумагу. А развернув, удивленно присвистнул.
«Черт, да какая разница, сколько! — одернул себя Миллер. — Так нельзя!»
— Мне не нужны деньги этого человека. Считайте, что разбитую вазу я вам оплатила.
— Вас чуть не изнасиловали!
— Ключевое слово «чуть». Ничего не случилось. А я избавила себя от уймы проблем.
— Каких проблем? Я уже говорил вам, что если дело в деньгах, я решу эту проблему. Лучше обратитесь в полицию.
— Мистер Миллер, — устало проговорила Оливия. — Вам обрисовать всю ситуацию? Полиция не сделает ничего. Они не вмешивались в прошлые разы, когда этот ублюдок устраивал нечто подобное. Не вмешаются и сейчас. Уж Гордон постарается. Максимум, что получит Джим — это заключение экспертов, что он психически нездоров и за свои действия не отвечает, наказание свое он должен будет отбывать в лечебнице, а не в тюрьме. И это я молчу про вас.
— Что вы имеете в виду?
— Насколько я помню, вы упоминали, что собираетесь меня нанять. А значит, это мне придется разгребать ту нереальную кучу дерьма, которая свалится на вашу компанию, как только пресса пронюхает, что в вашем доме, на вашем званом вечере, вашу сотрудницу опоил наркотиками и попытался изнасиловать ваш гость. Сейчас октябрь, и, в лучшем случае, шумиха уляжется ко Дню благодарения. Если, конечно, еще какой-нибудь миллиардер не устроит феерию фантастического идиотизма раньше.
— Работа на первом месте, не так ли? — брезгливо поморщился Итан. — Даже здесь нашли выгоду?
— Конечно. В общем и целом я не пострадала, ублюдка Джима папаша изолирует по нашей с ним договоренности на ближайшие два года. Новость не попадет в прессу, у меня не будет скандала с вашим участием. И за всю эту радость я только что еще и денег заработала, — Оливия откинулась на подушку, голова все равно еще немного кружилась. — Кстати, напомните мне включить в мой новый контракт пункт о форс-мажорных обстоятельствах. На будущее, подобные ситуации должны оплачиваться отдельно.
— Вы правда считаете, что нечто подобное может повториться?
— Ситуации разные бывают. И я не хочу, чтобы что-то застало меня врасплох. Так что лучше сразу предупредите, если в будущем мне придется что-то делать с мертвыми проститутками в ваших апартаментах…
— Вы перегибаете, мисс Стоун, — раздраженно процедил Итан.
— Я образно… Просто мысли вслух. Вы не представляете, как из миллиардера-холостяка просто сделать скандальную личность. Может, вы гомофоб или расист? Гей? Импотент? — Оливия вновь взяла в руки смартфон, словно собираясь сделать заметку о своем начальнике. — Журналисты те еще пираньи, им только дай вгрызться — и они своего не упустят.
— Мисс Стоун, — Итан слегка понизит голос. — Я могу задать вам личный вопрос? Раз вы позволяете затрагивать мои сексуальные предпочтения. И способности.
— Попробуйте, — безразлично пожала плечами Оливия.
— Кто вас обидел настолько сильно, что вы упорно прячетесь в свою раковину, отгоняя всех и вся?
Итану стало легче, что он спросил. Какой-то уют появился в душе. Нет, он не рассчитывал, что сейчас произойдет волшебный момент откровения, романтические сопли, а затем долгие поцелуи под луной. Нет. Но, может, Стоун хоть ненадолго скинет свою твердую шкуру, превращаясь обратно в живую и забавную девушку, с которой он только что общался.
— Мистер Миллер, — начала она, взяв немного времени, чтобы обдумать свой ответ. — Вы настолько неуютно чувствуете себя рядом со мной? Немного не тот уровень женщин, к которым вы привыкли, не так ли? И ваш мозг альфа-самца пытается найти оправдание, рисует себе картинку обиженной хрупкой девушки, которая находит в себе силы притворяться, что она сильная? Думаете, что это все напускное? Вы ошибаетесь. Я именно такая. Если вы считаете, что откровенность — хорошее качество в людях, значит, вы мало общались со мной. Я прямолинейна и меркантильна. Причем меркантильна до мозга костей. И чек в вашей руке тому яркое подтверждение. Продается все. Ни вы, ни я — не исключения.
— И какова же была бы цена, если бы сегодня вечером я не вмешался, и мелкий ублюдок совершил задуманное?
Оливия почесала кончик носа.
— А вы с какой целью интересуетесь? Я бы не советовала проверять. Тем более цена не обязательно имеет денежный эквивалент.
Оливия посмотрела на Итана, который хмуро молчал.
— Всё это вас не должно волновать. Вы принимаете в штат отличного сотрудника. Хренового человека, но чертовски талантливого пиарщика. Без лишней скромности скажу, что вы получили лучшего специалиста из тех, кого смогли бы найти. Я буду помогать приумножать капитал вашей компании, вы будете радовать меня своевременными выплатами и приятными премиями. Может быть, на Рождество мы обменяемся формальными подарками. Пересекаться нам придется не слишком часто, так что вы вряд ли продолжите замечать, что моя личность тревожит ваш привычный уклад жизни.
Итан уже направился к двери, не видя смысла продолжать беседу.
— Вам нужно отдыхать, я, пожалуй, поеду.
— Вы не могли бы задержаться еще на пять минут? — услышал Миллер к своему удивлению.
Оливия разблокировала телефон, затем воспользовалась быстрым набором.
— Стив, привет, дорогой, — лепетала она. — Прости, что так поздно. В общем, ты можешь приехать и забрать меня? Я в больнице, — прикрывая микрофон рукой, Оливия обратилась к Итану. — Где я?
— Святой Мунго.
— Да, Стив, я здесь. В больнице Святого Мунго. Это на десятой. Да. Хорошо. Спасибо.
Оливия отложила телефон, уже обращаясь к Итану.
- Меня заберут, на ночь я здесь не останусь… Я могу попросить, чтобы вы заказали на меня пропуск к вашему поместью, чтобы в воскресенье я могла забрать свою машину.
— Вы можете передать мне ключи, вашу машину подгонят, куда скажете.
— Это не слишком накладно?
— Что вы, по сравнению с ночью в больнице и уничтоженной вазой династии Мин? Сущий пустяк.