– Довольно фатальный вывод для женщины, которой пришлось бороться за все, чего она хотела от жизни.
– Просто я знала, чего хочу, а хотела я его.
– Да. Ты знала, чего хочешь, это точно.
Хотя Тео стоял лицом к дому, он ощутил волну гнева, исходящую от Дженны. Оглянулся и увидел, что она со злостью смотрит на него.
– Мы это уже обсуждали, Тео. – Он подошел к ней вплотную.
– Знаешь, я думаю, мы тогда так и не пробились сквозь всю эту ерунду и не сказали друг другу правды. А правда заключается в том, что ты хотела большего, чем личный тренер с умственно отсталым младшим братом. Тебя не устраивал парень, который подрабатывает по выходным швейцаром в «Флоулессе», потому что не может отказаться от денег.
Дженна задохнулась.
– Это несправедливо!
– Нет, несправедливо то, Дженна, что вся жизнь моего брата изменилась из-за крохотного сбоя в делении клеток. Несправедливо то, что мои родители погибли во время аварии абсолютно нового судна. Вот что несправедливо. А то, что произошло с нами, было твоим обдуманным решением.
– Мы постепенно отдалились друг от друга, и ты это знаешь.
– Нет. – Тео покачал головой. – Это ты от меня отдалилась. Я всегда оставался таким, как сейчас.
Дженна вызывающе подбоченилась:
– Тебе не идет, когда ты обижаешься. Ты становишься почти уродливым.
Он хрипло расхохотался:
– Так вот в чем дело! Еще одна причина выйти замуж за твоего частного врача. У него не только более престижная работа и больше денег, чем у меня, он еще к тому же и красивее!
Выдавив улыбку врача у постели больного, Дженна пожелала Тео всего хорошего. Затем вернулась к своей машине и уехала.
Через несколько секунд в дверях появился Бадди.
– С кем это ты тут ссоришься? – Он оглядел улицу перед домом.
– С Нортоном. Ты же знаешь, какой он.
– Да. – Бадди рассмеялся. – Помочь тебе поработать граблями?
Тео посмотрел на беспорядок под старым дубом, и у него возникла идея получше.
– А как насчет того, чтобы вместо этого сорвать злость на манекенах для кикбоксинга в спортзале? Мне бы сейчас не помешала хорошая драка.
Бадди окинул взглядом сад и, обнаружив кота, нахмурился, глядя на Тео.
– Я даже не хочу знать, что сказал тебе Нортон.
Запись в дневнике 16 апреля
Завтрак: 1/2 стакана овсянки; одно зеленое яблоко; 1 стакан обезжиренного молока; кофе без кофеина.
Ленч: 100 г куриной грудки; 1 стакан тушенных на сковородке овощей; полстакана коричневого риса.
Перекус: 1 стакан нежирного йогурта; полбанана; щепотка мюсли с низким содержанием жира.
Обед: 100 г филе говядины; 1 маленькая печеная картофелина; 1 ст. л. легкого взбитого масла; 1 стакан тушеного шпината.
Установка на сегодня:
«То, что Тео хочет встретиться со мной на беговой дорожке, вовсе не означает, что я обязана бегать. Правильно?»
Люси приехала на стоянку автомашин у средней школы в Майами-Спрингс, когда еще не было пяти часов. Она вглядывалась в темноту, пока не смогла разглядеть открытую калитку из металлической сетки, которую описал ей Тео. Захватив свою спортивную сумку, Люси заперла дверцу машины и пошла по тропинке к беговой дорожке.
Она различала белые полосы у себя под ногами, но больше почти ничего не видела. Потом подняла взгляд и заметила смутные очертания фигуры Тео, держащего в руках большой мяч.
Было так тихо, что она слышала звук своих шагов.
– Доброе утро, Люси. – Едва Тео заговорил, она уловила перемену в его голосе. Как будто из него вдруг исчез интерес. Люси захотелось увидеть лицо Тео, просто чтобы убедиться, что с ним все в порядке.
– Часто приходишь сюда? – спросила она, опуская сумку на покрытую росой траву.
Тео рассмеялся и похлопал ее по плечу.
– По правде говоря, да. Может, это станет для нас постоянным местом встреч. Ты долго сюда добиралась?
Тео хочет с ней встречаться? Это новость.
– Примерно столько же, сколько от моего дома до Майами-Бич. Никаких проблем.
– Хорошо. – Тео переступил с ноги на ногу, сунул руки в карманы и посмотрел в предрассветную темноту.
С ним что-то не так. Люси это чувствовала. Она уже собиралась спросить у него, в чем дело, когда он произнес:
– Я хочу тебе кое-что сказать, Люси.
Она выпрямилась, услышав, как серьезно Тео произнес это, и насторожилась. Из-за темноты те несколько футов, что разделяли их, превратились в ничто. Она слышала ровное дыхание Тео, ощущала запах его мыла и шампуня и такой уже знакомый запах его кожи.
Внезапно он придвинулся к ней, и его лицо оказалось так близко, что она почувствовала его тепло. Потом губы Тео коснулись ее щеки, мягко и нежно. Прикосновение длилось секунды три, но Люси они показались вечностью.
– Я очень горжусь тобой.
Люси ощутила его дыхание на своей шее, перед тем как он отстранился. Она крепко зажмурилась и попыталась дышать нормально, ей казалось, что этот поцелуй оставил на ее щеке выжженное клеймо в форме его губ.
– Спасибо, Тео, – с трудом выговорила она.
– И ты выглядела чудесно в студии на прошлой неделе. – Его белые зубы сверкнули в темноте. – Все о тебе говорили.
Люси показалось, что ее сердце сейчас растает. Тео сказал, что она чудесно выглядела! Она была в восторге.
– А теперь пора дать тебе пинка под зад, Каннингем.
Люси рассмеялась. Ей нравились его грубоватые шутки.
Тео взял ее за руку, переплел свои пальцы с ее пальцами; так они и пошли по дорожке. Затем сжал руку Люси, снова улыбнулся и отпустил ее.
Пока они шли, Тео сообщил, что они вступают в новую фазу тренировок, теперь упор будет делаться на качество кардиоупражнений, а не на их количество. Он объяснил Люси порядок тренировок, сказал, что они будут состоять попеременно из ходьбы и бега с различной скоростью, включая спринт. Люси решила, что настал подходящий момент упомянуть, что она никогда не занималась спринтом.
– Ты когда-нибудь слышал песню в стиле блюз с такими словами: «Я создана для комфорта, а не для скорости»? – спросила Люси. – Это про меня.
Первые лучи солнца появились над горизонтом, и она уже различала насмешливое выражение на лице Тео.
– Это чушь, Люси. Ты прекрасно бежала тогда из кафе «Ньюс». Выбежала прямо на тротуар.
Люси рассмеялась.
– Да, но я бежала от тебя, ты на меня наступал, как танк. Так что действовал инстинкт самосохранения.
Тео тоже засмеялся, и Люси осознала, что ей очень нравится его смех. За последние несколько месяцев она привыкла к этим переливам, как и ко вздохам Тео, когда она приводила его в отчаяние, и к негромкому фырканью, когда он прибавлял пять фунтов к весу для тренировки трицепсов в положении стоя, и к тому, как он выражал свое одобрение – «Ты кремень, Каннингем!» – если она справлялась с трудным заданием.
– Я не гордый, могу и погоняться за женщиной, – заявил Тео и с театральным воплем бросился к ней.
Люси вскрикнула, повернулась и помчалась по дорожке.
Она не помнила, когда в последний раз ощущала всем телом ритм бега. Прислушиваясь к своим вдохам и выдохам и к мерному топоту ног по дорожке, Люси понимала, что бежит не так уж быстро, но это не имело значения. Важным было то, что ее тело инстинктивно вспомнило, как это делать, что оно все еще могло делать то, для чего предназначено.
– Я прямо у тебя за спиной, Люси. – В голосе Тео была притворная угроза.
Люси улыбнулась, наслаждаясь тем, как расширяются ее легкие, и подумала о своей реакции на поцелуй Тео. Эта реакция доказывала, что ее тело помнит и другие радости. Может быть, чувственное наслаждение – это нечто такое, чего не может забыть тело женщины, как бы ни старалась эта женщина сделать вид, будто это для нее не важно.
Может быть, ее телу и не нужно никакого другого напоминания, кроме пребывания в тесной близости к Тео Редмонду изо дня в день.
Легкие Люси качали воздух, в голове прояснилось, и она спрашивала себя, не погубили ли все усилия, которые она приложила, чтобы заглушить боль, также и ее способность испытывать удовольствие. Это было бы ужасной потерей.
А потом она спросила себя: не слишком ли много она позволила Брэду Зирклу и футбольной команде колледжа украсть у нее в тот день?
У Люси защипало в глазах.
– Тебе стоит поторопиться, детка! – Тео постарался произнести это так, чтобы у Люси мурашки побежали по спине, но она только усмехнулась. Тогда Тео зашипел ей в самое ухо: – Ты в лесу. Темно. Страшный серый волк прямо у тебя за спиной, а ты выглядишь достаточно аппетитной, чтобы тебя съесть.