– Я думала, вы больше не придете. Проголодались?
– Сам не знаю…
– Давайте проверим.
Она позволила ему самому выбрать столик, ушла на кухню и вскоре вернулась с тарелкой в руках, села напротив Пола и предложила ему попробовать блюдо дня. Поест – тогда и поговорят. Налив ему стакан вина, она стала смотреть, как он ест.
– Полагаю, вы знали? – спросил он с полным ртом.
– Что она не официантка? Я же вас предупреждала, что ее жизнь сложнее, чем кажется.
– А вы сами настоящий повар или работаете на секретные службы? Можете мне все честно рассказать, я разучился удивляться.
– А вы настоящий писатель! – прыснула Дейзи.
Она поведала ему о своей жизни, и Пол с удовольствием слушал ее воспоминания о детстве в компании Миа.
В полночь он проводил Дейзи до дому, задрал голову и нашел ее окна.
– Если она даст о себе знать, пообещайте, что попросите ее мне позвонить!
– Не стану я вам это обещать.
– Клянусь, я совершенно порядочный человек.
– Именно поэтому я не хочу ничего вам обещать. Поверьте, вы не созданы друг для друга.
– Я очень нуждаюсь в друге.
– Вы лжете так же неумело, как она. Первые дни самые тяжелые, потом вам полегчает. В моем ресторане для вас всегда, в любой час, найдется свободный столик. Спокойной ночи, Пол.
Дейзи толкнула створку ворот и скрылась из виду.
Прошло три недели. Все это время Пол только и делал, что писал. Он не вставал из-за письменного стола, разве что ходил обедать к Усачу, а по воскресеньям – на бранч к Дейзи.
Как-то раз – время шло к восьми вечера – ему позвонил Кристонели.
– Пишете? – с ходу спросил он.
– Нет.
– Смотрите телевизор? – не унимался издатель.
– Тоже нет.
– Отлично, продолжайте в том же духе.
– Вы позвонили, чтобы справиться, как я убиваю время?
– Вовсе нет, захотелось узнать, как ваши дела, продвигается ли ваш роман.
– Прежний я забросил, принялся за новый.
– Блестяще!
– Он будет совсем другим.
– Вот как? Познакомьте меня с сюжетом.
– Вряд ли он вам понравится.
– Гм! Хотите разжечь мое любопытство?
– Нет, я действительно так считаю.
– В этот раз будет триллер?
– Давайте вернемся к этому разговору через две-три недели.
– Детектив?
– Дайте закончить хотя бы вчерне…
– Значит, эротический роман!
– Гаэтано, у вас ко мне конкретный разговор?
– Нет. Как поживаете?
– Поживаю хорошо, даже очень. Раз вас так занимает моя жизнь, то скажу: сегодня утром я немного прибрался, позавтракал в кафе внизу, потом почти весь день читал, вечером разогрел себе тарелку чечевицы – сейчас она как раз остывает. Собираюсь писать, а потом лягу спать. Вы удовлетворены?
– Чечевица тяжеловата на ужин, вы не находите?
– Спокойной ночи, Гаэтано.
Пол повесил трубку, покачал головой и сел за компьютер. Принимаясь за новый абзац, он не мог забыть бессмысленную болтовню своего издателя.
Что-то заподозрив, он схватил пульт от телевизора. С новостного выпуска канала TF1 он переключился на новости France 2, потом стал быстро переключать каналы, но в конце концов вернулся на TF1. Бегущая строка сообщала о выходящем на днях на экраны кинофильме.
Пол увидел женщину в вечернем платье, целующуюся с мужчиной. Тот пылко ее обнимал, потом подводил к кровати и принимался раздевать. Он осыпал поцелуями ее грудь, она стонала от вожделения.
На экране возникли крупным планом лица актеров, картинка застыла, потом те же актеры появились в студии.
– «Странное путешествие Элис» выходит на экраны завтра. Мы желаем картине огромного успеха, но самое ожидаемое событие, связанное с этим фильмом, – возможность снова видеть вас вместе, как на экране, так и в жизни. Мелисса Барлоу, Дэвид Бабкинс, спасибо, что приняли наше приглашение этим вечером, – начал ведущий.
Камера показала актеров, сидевших рядышком.
– Мы благодарны за приглашение, месье Делаус, – ответили они в один голос.
– Мне, как и многим нашим телезрителям, хотелось бы узнать, легко или, наоборот, трудно сниматься вместе с супругом?
Миа позволила ответить Дэвиду, и тот сказал, что это зависит от характера эпизода.
– Конечно, – продолжал он, – каждый раз, когда Мелисса участвовала в трюковых съемках, я очень боялся за нее. И наоборот. Не надо думать, что легче всего сниматься в интимных сценах. Конечно, мы хорошо друг друга знаем, но проблема состоит в присутствии съемочной группы… У нас нет привычки впускать чужих в свою спальню. – И Дэвид засмеялся собственной шутке.
– Месье Бабкинс, раз уж вы заговорили об интимном, то позвольте мне обратиться к Мелиссе Барлоу и расспросить ее о фотографиях, недавно напечатанных в светских журналах. Видя вас здесь вдвоем, должны ли мы заключить, что все это – не более чем слухи и сплетни? Позвольте задать вам один вопрос: кто для вас этот писатель, некий Пол Бартон?
– Друг, – коротко ответила Миа. – Очень дорогой для меня друг.
– Вы высоко цените его книги?
– Книги и связывающую нас дружбу.
Остальное не в счет.
Пол выключил телевизор, пульт выпал у него из рук.
Прошел час, но он не смог выжать из себя ни строчки. В полночь он схватил телефон.
Седан с тонированными стеклами заехал на стоянку отеля. Дэвид взялся за ручку двери и повернулся к Миа:
– Ты уверена, что хочешь именно этого?
– Прощай, Дэвид.
– Почему не попробовать помириться? Ты взяла реванш. Нельзя сказать, что ты была при этом образцом скромности.
– Я не пыталась прятаться. Но теперь, когда уже не нужно играть неприятные роли счастливых супругов, я сделаю то, что решила, со своей жизнью в том числе. Меня словно грязью окатили, а это даже хуже одиночества. И последнее: подпиши бумаги, которые тебе прислал Крестон, если не хочешь, чтобы я опровергла свои прежние заявления для прессы и рассказала, какой ты на самом деле.
Дэвид окинул ее испепеляющим взглядом и вылез из машины, сильно хлопнув дверцей.
Водитель спросил, куда везти Миа. Она ответила, что собирается ехать в южном направлении. Потом набрала номер Крестона.
– Мне очень жаль, Миа, я должен был принять участие в вашем последнем рекламном вечере, но воспаление седалищного нерва превратило меня в неподвижного инвалида. Наверное, вы почувствовали, что наконец свободны?
– От него и от вас – да, а вообще-то я бы этого не сказала…
– Я изо всех сил старался вас уберечь, но вы сами сделали эту задачу невыполнимой.
– Знаю, Крестон, и не держу на вас зла. Что сделано, то сделано.
– Куда вы теперь?
– В Швецию. Дейзи столько про нее говорит, что давно пора.
– Одевайтесь потеплее, там собачий холод. Надеюсь, вы будете присылать мне весточки.
– Позже, Крестон, не сейчас.
– Отдохните и наберитесь сил. Пройдет несколько недель – и все это канет в прошлое. Вас ждет прекрасное будущее.
– Если бы можно было, нажав кнопку, стереть наши ошибки, это было бы замечательно, правда? Но такое случается только в книжках. До свидания, Крестон, скорее поправляйтесь!
Миа отложила телефон и раскрыла книгу.
20
– Что ты делал после того, как посмотрел передачу?
– Сначала кружил по квартире, потом, в полночь, не выдержал и набрал твой номер. Не думал, что уже на следующий день ты позвонишь мне в дверь. Как я рад тебя видеть!
– Я примчался так быстро, как только смог. В свое время ты поступил точно так же. – Да, но тогда мне пришлось всего лишь проехать через весь город.
– Хреново выглядишь.
– Ты один или где-то тут прячется Лорэн?
– Вместо того чтобы нести чушь, свари мне кофе.
Артур провел с Полом два дня, и за это время их дружба приобрела прежнюю счастливую безмятежность.
По утрам они спускались к Усачу и принимались спорить. Днем гуляли по Парижу. Пол покупал всевозможные бесполезные вещицы: кухонную утварь, безделушки, одежду, которую не собирался носить, книги, которые никогда не стал бы читать, подарки для крестника. Артур пытался его удержать, но все тщетно.