– Далси, ты мне ничем не обязана. Если бы ты и была мне что-то должна, то уже давно вернула свой долг.
– Ты плачешь, Энни? Возьми себя в руки. Ты должна увезти золото прежде, чем до него доберется Кэш. Поезжай скорее.
Энн быстро встала.
– Йен будет искать меня и придет сюда.
– Раньше ты его не боялась.
– Я боюсь, что он все узнает и подумает, что я занимаюсь обыкновенным грабежом.
– Ты можешь сказать ему правду.
– Он не поймет.
– Тогда кончай свои дела.
– Не могу.
– Ладно, успеешь еще все обдумать. А теперь увези золото, чтобы оно не попало в руки Кэша.
– Оно к нему не попадет. Но как сделать, чтобы тебя не увидел Иен?
– Скажи, что я с Джои и до утра не спущусь вниз.
– Я слышала, Джои уехал с сестрой за город.
– А мы скажем, что он вернулся. Энн, я тебя не узнаю. Куда девалась твоя восхитительная ловкость? Поезжай скорее. Ночь только начинается, вы с Эроном должны привезти золото до того, как тебя хватятся.
Далси права. Самое главное сейчас – действовать быстро и решительно, но ее вдруг сковали страх и тоска.
– Энни!
– Хорошо, еду.
Плотно закрыв за собой дверь, Энн поспешила вниз. Йен еще разговаривал с Ральфом. Взяв на кухне говядину, которую Анри собирался приготовить на ужин, она вернулась к Далси, и та сразу приложила мясо к лицу.
– Я запру дверь, чтобы кто-нибудь случайно не вошел в комнату.
– Хорошо, я скажу, что ты с Джои, а когда тебя увидят завтра? Все подумают на него.
– Сочиню какую-нибудь историю. Энни, ты не о том беспокоишься.
– Ухожу.
По пути Энн молилась, чтобы Йена не было в салуне. Бог услышал ее молитву.
– Нужно ехать, – сказала она Эрону.
– Куда?
– В лачугу Эдди. Утром Кэш собирается искать там золото. Об этом я узнала от Далси, а она – от одного из людей Кэша.
– Энни, ты выбрала самое опасное время.
– Знаю.
– Я посажу Джинджер за пианино. Встретимся, где обычно.
Пока Эрон заканчивал игру, она подошла к Гарольду.
– Если будут спрашивать Далси, она занята до утра. Вернулся ее главный обожатель.
Было тяжело лгать Гарольду, но она не хотела, чтобы кто-нибудь увидел подругу в таком состоянии. Подойти бы сейчас к Бешеному Быку Марлину и разбить бы кулаками ему морду, чтобы она превратилась в кровавое месиво.
– Я должна уехать, – тихо сказала Энн бармену.
– Энн, Макшейн недавно привез тебя домой и очень удивится твоему отсутствию.
– Скажи ему, что у них с Ральфом от меня секреты и я рассердилась. Поэтому ушла прогуляться, чтобы развеять обиду.
– О, Господи!
– Это необходимо, Гарольд.
Бармен выглядел удрученным, но у нее не было времени обращать на это внимание. Забежав в свою комнату и сполоснув лицо водой, Энн открыла потайную дверь.
Эрон ждал ее в конюшне.
Она быстро переоделась, и через минуту они уже скакали по пустынным улицам.
Давно стемнело, но, к счастью, луна освещала дорогу.
– Я что-то сегодня нервничаю, – удивился Эрон.
Энн не хотелось, чтобы он заметил ее тревогу, с которой она никак не могла справиться.
– Думаю, потому, что сегодня тебе не встретится другая Анабелла.
Он улыбнулся.
– Анабелла осталась в городе.
– Неужели?
– Незадолго до твоего возвращения они с братом заходили в салун пообедать. Кстати, пикник удался? Ах, этот досуг замужней дамы.
– Вернувшись в салун, я тут же забыла, что я дама. Прибавим ходу, Эрон.
– Куда ты хочешь перевезти золото? В салун?
– А куда же еще?
– Великолепно! Если его найдут, нас тут же повесят. Может, зарыть его в одной из заброшенных шахт?
– Неплохая идея.
Подскакав к черневшей лачуге, они, не мешкая, бросились внутрь, разобрали ветхие доски пола и достали сумки с золотом.
– Мы не сможем забрать все, – сказал Эрон.
– Возьмем, сколько увезут лошади, а остальное спрячем поглубже и забросаем землей.
Они уже вынесли золото и уложили его в седельные сумки, когда Энн услышала конский топот. Она замерла, потом бросилась в хижину, где Эрон засыпал яму.
– Кто-то скачет. Быстрее.
Отъехав подальше, они оглянулись и увидели группу всадников, которые уже были около хижины. Вероятно, поняв, что их опередили, они разделились: одна половина группы осталась на месте, вторая кинулась в погоню.
– Ты можешь разглядеть их? Кто они? крикнула на скаку Энн.
– Люди Уэзерли.
– Кэш с ними?
– Нет. Впереди Тайлер Гриссом и Джош Мейсон.
– А Бешеный Бык Марлин?
– Нет. Какая тебе разница?
– Йен или шериф?
– Нет!
– Ты не видишь Бешеного Быка Марлина?
– Нет! Энни, скачи, не разговаривай.
– Их не меньше шести.
– Холмы. Это наш единственный шанс, – ответил Эрон.
Они должны подняться на плато, а затем спуститься по крутому склону. Оба – прекрасные наездники и могли оторваться от преследователей.
– Хорошо, – крикнула Энн, пришпоривая лошадь.
Достигнув вершины холма, они начали осторожно спускаться по противоположному склону.
Всадники, преследовавшие их, не отставали.
Энн чувствовала, как песчаная почва осыпается под копытами ее лошади, и та начинает скользить. Если она упадет, все будет кончено. Энн охватил страх. Но им с Эроном удалось преодолеть склон, а вот людям Уэзерли не повезло, раздался крик. Одна из лошадей вместе с седоком покатилась вниз. За ней сорвалась другая. Третий всадник с руганью повернул назад.
– Их только двое, – сказал Эрон.
Но в этот момент Энн услышала выстрел, совсем рядом свистнула пуля.
Она вытащила револьвер, обернулась и увидела Тайлера Гриссома. Такой шляпы не было ни у кого другого.
Выстрел, проклятья.
– Остался лишь один! – сообщил Эрон.
Но зато какой! Джош Мейсон. Уэзерли нанимал только отличных стрелков и искусных наездников. Если не удастся его остановить, они с Эроном станут трупами.
Луна хорошо освещает цель, однако при такой скачке трудно не промахнуться. Энн прищурилась и, опершись на другую руку, выстрелила.
Мейсон попытался удержаться в седле, затем свалился на землю.
Внезапно Энн почувствовала обжигающий удар и вскрикнула.
– Что с тобой? – нагнулся к ней Эрон. Она не могла говорить, мешала острая боль в боку. Потом боль исчезла, а через мгновение обожгла ее с удвоенной силой. Энн поняла, что ранена.
– Зачем он прислал всех своих людей? – спросил Йен. – Я знаю подобных головорезов и мародеров со времен войны. Какой им смысл болтаться в салуне, пить, играть и ничего не делать?
Ральф кашлянул.
– Война показала нам, что даже в регулярной армии могут воевать бандиты. Север одержал победу над Югом, а люди Кэша – северяне. В этом городе их считают не тем, что они есть на самом деле, а примерными гражданами. Шериф Бикфорд не хочет верить в их причастность к случившемуся у Беннингтона. Сам знаешь, какую силу имеет Кэш в этих местах. Без трех минут представитель штата в конгрессе, богатый землевладелец, а для некоторых – даже герой войны.
– Поэтому как уважаемый гражданин, – сказал Йен, – он и не может запросто прийти в салун, чтобы пристрелить всех, кто ему не угоден. Он предпочитает не иметь дела с властями, поскольку сам хочет стать властью. Так что же его люди делают в салуне?
– Хотят тебя разозлить? – предположил Ральф.
– Нет, Кэш догадывается, что здесь происходит нечто, касающееся лично его.
– То есть к ограблению причастны люди из салуна? Твоя жена знает об том?
– Моя жена принимает в этом непосредственное участие.
– Ты уверен?
– Я уверен в том, что скоро положу этому конец, – Йен вздохнул. – Думаю, Кэш прислал своих людей, чтобы они распространили ложные слухи. Как напасть на след вора? Нужно тем или иным способом заманить его в ловушку и поймать с поличным.
– А не делаешь, ли ты поспешных выводов?
– Нет. Я наблюдал за всем со дня своего приезда. Чем занимается моя жена? – Йен ударил кулаком по перилам.
Он вспомнил сегодняшнее утро, их поездку в горы, улыбку Энни, блеск ее глаз, ее смех. Он никогда не думал, что сможет так сильно полюбить. Теперь он должен положить конец опасной игре, которую ведет у него на глазах жена.
– Энн! Что с тобой?
– Ничего, – еле слышно ответила она. Они не могли останавливаться, им необходимо скакать к разрушенной шахте.
Энн твердила себе, что все в порядке. Пуля прошла навылет, иначе бы она ее чувствовала. Но боль становилась невыносимой.