Адриана Алекс - Опасно близкая для тебя

В больницу Клим поехал из офиса, забив на обеденный перерыв. Со следующей недели он начинал работать в реабилитационном центре Антона, а на этой проводил последние консультации в клинике. Он был рад этому и с нетерпением ждал последнего рабочего дня.

Макс лежал в постели и читал книгу. Рядом стояла стойка с капельницей. Он осунулся за эти дни, под глазами были черные круги.

– Привет, – поздоровался с ним Клим. Тот оторвался от чтения и с удивлением посмотрел на визитера. – Да ты тут как на курорте! Масочки на лицо тебе медсестры не делают?

– С чего вдруг такое внимание к моей персоне? – вскинув брови, спросил Макс. Клим взял стул и сел рядом с койкой.

– По доброте душевной. Такой ответ тебя устроит? – улыбнулся Клим.

– Не верю я в твою доброту, – пробормотал Макс.

– Ну и зря, – миролюбиво проговорил Клим и положил на тумбочку ключи.

– Что это? – встрепенулся Макс.

– Ключи от твоей тачки, – ответил Клим. – Не узнаешь, что ли?

– Навестить пришел, подачки делаешь, – растеряно проговорил Макс. – Что вообще происходит?

– Твои варианты происходящего? – улыбнулся Клим.

– Учитывая, какой ты странный, напрашиваются самые необычные. Но спать я с тобой не буду, так и запиши.

Клим расхохотался и хлопнул себя по коленям. Макс криво улыбнулся.

– Ты не в моем вкусе, расслабься, – сказал Клим.

– Тогда в чем причина? – насторожено спросил Макс. – Или вся эта суета из-за Ленки?

– Нет, Лена здесь ни при чем.

– Ты ведь понял, что мы не родня, да? – с легким чувством вины произнес Макс. Клим кивнул. – Но у нас все равно ничего не вышло. Походу, она и правда любит тебя. Хочешь вернуться к ней?

– Разве вы не помолвлены? – удивился Клим.

– Это Яков тебе наболтал, да? – с досадой произнес Макс. Клим кивнул. – Я наговорил ему по пьяни всякой ерунды, а потом было стыдно давать задний ход и оправдываться. Мы с Ленкой, конечно, встречаемся, но исключительно как брат и сестра. Она не хочет со мной романтических отношений. Хотя я только за.

– Раньше надо было думать.

– Это точно. Но я затупил. Считал, что это неуместно, из-за наших родителей, – вздохнул Макс. – А ты, если хочешь ее вернуть, тоже думай быстрей, а то вокруг нее околачивается этот Купер…Он, конечно, клевый мужик и все такое, но я не хочу, чтобы он спал с Ленкой. Не понимаю, что у них может быть общего. – Макс поморщился и посмотрел на капельницу. – Черт, раствор кончился!

– Позвать медсестру?

– Нет, сними сам, пожалуйста, это не сложно, – торопливо проговорил Макс. Клим выполнил его просьбу и снова сел. – Молодец, спасибо!

– Чувствуешь себя как?

– Да паршиво, если честно. Но зато написал четырнадцать новых песен. У меня давно не было столько свободного времени, и я уже несколько лет так хорошо не спал, – признался Макс. – Как только я решил уволиться из клиники, я словно начал дышать. Осталось привести в порядок тело. Врач говорит, что реабилитация будет долгой, но зацикливаться на болезни нельзя. Как Иветта? До сих пор переживаю, что из-за меня с ней такое случилось…

– Сестра в порядке, приходит в себя, – сказал Клим. – Ну, ты же не виноват, что ее организм так воспринял наркоз…

– Если бы она умерла, сбылся бы мой самый страшный кошмар, и я бы никогда себе этого не простил, – сказал Макс и стал еще бледнее. Клим испугался, что ему сейчас станет плохо.

– Все обошлось. Все хорошо. Покажешь песни?

– Да, конечно, – растерянно ответил Макс и протянул ему планшет. – Вот, смотри.

Клим пробежал глазами по текстам. Сильные, яркие истории, полные глубокой философии на темы жизни и смерти, любви и ненависти. Он бросил взгляд на Макса. Ему не верилось, что их мог написать этот парень. Его образ никак не вязался с тем, чем дышали его песни.

– Мне нравятся, – сказал Клим. – Кстати, ваша песня продолжает держаться в первой строчке топа.

– Да, и ты не представляешь, как я этому рад! – Макс глупо улыбнулся. – Но впереди много работы, нельзя упустить счастливую возможность. Мы столько к ней шли!

– Я помогу вам, – сказал Клим, упираясь локтями в колени. – Без условий, просто так, потому что у меня есть такая возможность. На начальном этапе, конечно.

– Почему ты все-таки это делаешь? Я же проиграл тебе, и, по твоим правилам, ты мне помогать не будешь.

– Видимо, потому, что он никак не может сказать русским языком, что ты его брат, – входя в палату, сказал Серов-старший. Макс открыл рот и непонимающе уставился на Клима.

– Вы что-то пили без меня? Или это грибочки виноваты? – с недоверием произнес он. Серов-старший рассмеялся. Он подошел к Климу, и они обменялись рукопожатиями.

– Твоя мама мне все сегодня рассказала, – сказал Серов, глядя Климу в глаза. – И я давно не был так счастлив. Добро пожаловать в семью!

Клим поднялся, и они обнялись. Глазам стало горячо, и он испугался, что не справиться с чувствами и заплачет. Он много раз представлял себя встречу со своим отцом, думал о том, какой он, как выглядит. О чем они будут говорить, если встретятся? И сейчас это стало реальностью.

– Привет, пап, – сказал Клим и засмеялся. Серов улыбнулся, и на его глазах выступили слезы.

– Да черт возьми! Объясните вы мне все, наконец! – хлопая рукой по койке, потребовал Макс.

– Я все тебе сейчас расскажу, – заверил его Серов и сел на стул. Клим встал позади и уперся руками в его спинку. – Клим – твой младший брат…

Отец остался с Максом, а Климу пришлось уехать. Его ждал пациент, и он не хотел опаздывать. Спускаясь по лестнице, он увидел Диму и Лену, которые в обнимку шли ему навстречу. Острая боль резанула его по сердцу, отдалась под ребрами.

– Привет! – развязано поздоровался с ним Дима. Отпустив спутницу, он протянул ему руку. Клим неохотно пожал ее. Лена стояла в шаге от него, опустив взгляд в пол. – Как там наш больной?

– В творческом ударе, – ответил Клим.

– Это хорошо! Его выступление понравилось публике, снова приглашу его, – бодро сказал Дима и снова привлек Лену к себе. Клим заметил, что она ведет себя скованно. Видимо, ей было неловко, что он увидел ее с другим парнем.

– Вы теперь вместе? – Клим не собирался это спрашивать, но слова сами слетели у него с губ.

– Типа того, – неохотно ответил Дима и посмотрел на Лену. Та залилась румянцем и закусила губу. – У нас тест-драйв отношений.

– А, понимаю… – пробормотал Клим. Он почувствовал себя убитым.

– Можно тебя на минутку? – робко произнесла Лена, обращаясь к Климу, и посмотрела на Диму. – Ты иди, я тебя сейчас догоню.

– Не задерживайся! – строго бросил Дима и, топая, взбежал по ступенькам.

– Ты сказал, что между нами все кончено, и я… – Лена оборвала себя на полуслова и нервно сглотнула. Она старалась не смотреть ему в глаза, и Клима это расстроило. Он взял ее за подбородок и вынудил посмотреть себе в лицо.

– И ты нашла мне замену, – глухо проговорил он.

– Я не искала, просто так сложилось, – сказала Лена, и ее глаза заблестели от слез.

– Если ты счастлива, то я рад, – сказал Клим.

Лена покачала головой.

– Почему? – встрепенулся Клим, и его сердце забилось чаще.

– Потому что я люблю тебя, – ответила Лена.

– Что, прости? – переспросил ее Клим.

– Люблю тебя, – прошептала Лена, и слезы покатились у нее по щекам.

– Лен, ты там умерла? – крикнул Дима, свесившись с лестницы.

– Извини, мне надо идти, – сказала Лена. Смахнула слезы со щек и взбежала по ступенькам. Клим проводил ее взглядом.

– И я люблю тебя, – беззвучно прошептал он.

Лена проснулась поздно. За окнами вовсю светило солнце, а часы показывали половину двенадцатого. Хорошо поспала, нечего сказать! Она лениво потянулась, и ее взгляд упал на скетчубк, в котором она рисовала, перед тем как уснуть. Критически окинула рисунок, выполненный ею по книге, которую она читала, и скривила недовольную гримасу. Ночью ей казалось, что все выглядит неплохо, но сейчас в глаза бросились все ошибки. Надо будет срочно исправить, пока ничего не забыла.

Она взяла ластик и подправила неудачные линии. Тут же набросала другие и задумалась. Для чего она все это делает? Потому что ей в кайф? Но какой в этом смысл? Она не приносит пользу, не спасает жизни. Просто водит карандашом по бумаге, чтобы не чувствовать себя одинокой, чтобы создавая миры, не ощущать, как терпит крушения ее собственный. Да, ее это успокаивает, но не эгоизм ли это – показывать людям то, в чем она сама искала утешения? Не делала для радости, а использовала как анестезию? Или только в этом цель творчества? Показывать боль через красоту? Лена не знала ответов на эти вопросы.