Заключенный в Девоне и лишенный привычных шумных развлечений, а также новостей о жизни света — последние восемь дней тетя Гертруда запрещала Натаньелу даже читать газеты, чтобы «не волновать» его разными дурными известиями, — он попытался немного пофлиртовать с тетушкиной компаньонкой, чтобы развеять скуку. Разумеется, меньше всего ему хотелось вступать с ней в словесную перепалку, во время которой прямодушная молодая особа осмелилась оскорбить его ближайшего и любимого друга. Натаньел, впрочем, думал, что сам Гейбриел в ответ на подобное оскорбление лишь рассмеялся бы. Ведь он давно привык к косым взглядам представителей общества и к слухам, которыми обменивались знатные дамы и девицы, обмахиваясь веерами и украдкой косясь на его мрачное, но красивое лицо. Натаньел же не собирался терпеть подобные намеки в адрес друга; они приводили его в бешенство. Тем более потому, что он знал: в сплетнях нет ни одного слова правды.
Сурово глядя на Бетси Томпсон, он хрипло произнес:
— Хватило бы и одного извинения! Кстати… вспомните, не поручала ли вам тетушка каких-нибудь других дел? Поручение, связанное со мною, вы исполнили превосходно.
«Я не выдержала испытания», — в досаде подумала Элизабет. Веселый, легкий человек, который всего несколько минут назад флиртовал с ней и даже пытался ее поцеловать, исчез бесследно. Его сменил надменный джентльмен, богатый и влиятельный аристократ до кончиков ногтей! Граф Осборн, владелец многочисленных поместий в Кенте и Суффолке, а также красивого особняка в Лондоне.
Она склонила голову:
— Да, мне пора вести Гектора на вечернюю прогулку.
— Ах да! — насмешливо улыбнулся граф. — Совсем забыл! Ведь здесь сейчас Летиция, тетушкина кузина… Значит, теперь вы — компаньонка не тети Гертруды, а ее любимого песика.
Он снова оскорбил ее, пусть голос его остался тихим и вкрадчивым! Элизабет сдвинула брови. К сожалению, она успела понять, что в Лондоне трудно найти работу без рекомендательных писем. К миссис Уилсон ей удалось попасть лишь потому, что она спасла любимого и избалованного шотландского терьера, когда он во время прогулки в парке сорвался с поводка и побежал неведомо куда. Итак, до поры до времени Элизабет придется оставаться в доме миссис Уилсон. Сейчас ей очень не хотелось возвращаться в Шорли-Парк и объясняться с лордом Фолкнером по поводу его нелепого брачного предложения… Хотя Элизабет видела своего опекуна и оценила его мужскую красоту, она считала, что подобное замужество хуже смерти.
Скорее всего, сам лорд Фолкнер ни о чем не догадывался, но Элизабет считала, что оказывает ему громадную услугу, не приняв его предложение. Внешне она больше всех сестер походила на Харриет Коупленд, и потому соседки — матери семейств, у которых имелись сыновья подходящего возраста, — всегда косились на нее с подозрением. Наверное, боялись, что она пошла в мать и характером…
Она гордо вздернула носик и сказала:
— Милорд, примите мои искренние извинения за то, что я вольно или невольно обидела вас.
Натаньел отчего-то сомневался в ее искренности. Он без труда угадал, какая борьба происходит в красивой головке мисс Томпсон. Она, несомненно, считает себя правой, но сознает, что разговаривает с любимым племянником — более того, единственным племянником — своей хозяйки. В самом деле, происходившая в юной компаньонке внутренняя борьба была столь очевидна, что он, наверное, расхохотался бы, если бы так сильно не разозлился на нее из-за Гейбриела. В конце концов, совсем недавно он просто так, от скуки, пытался поцеловать эту молодую особу! И то, что Натаньел получил свои травмы от головорезов, выходя из игорного клуба с дурной славой, принадлежащего еще одному его другу, нисколько не льстило его собственной репутации…
Продолжая щуриться, он окинул Бетси Томпсон внимательным взглядом:
— Сознайтесь, вы ведь работаете совсем недавно?
Ее белоснежные щеки зарделись нежным румянцем.
— Почему вы спрашиваете, милорд?
М-да, ее смелость сама по себе служит ответом. Девица, с детства привыкшая к подчиненному положению, не посмела бы так отвечать графу и племяннику своей хозяйки!
— Похоже, вы не обучены знать свое место.
Ее синие глаза гневно сверкнули, и он чуть не расхохотался. Какая вспыльчивая!
— Свое место, милорд?
Натаньел сокрушенно покачал головой. Он не мог припомнить, чтобы раньше ему приходилось вести подобные разговоры.
— По-моему, обычно принято выказывать больше… почтения в разговоре со старшими по возрасту и положению, — с нарочитой издевкой протянул он. Помимо всего прочего, ему очень нравилось, как сверкали синие глаза тетиной компаньонки, когда она выходила из себя!
Зная, что Натаньел Торн старше ее всего на восемь-девять лет, Элизабет не считала его таким уж «старшим по возрасту». Будучи леди Элизабет Коупленд, дочерью графа, она не могла считать его и «старшим по положению»… Ах да, ведь сейчас она — вовсе не леди Элизабет Коупленд! И понятия не имеет, когда снова ею станет. И станет ли вообще…
Она убежала из дома, повинуясь лишь порыву. Она последовала примеру Каролины, поступившей так же за два дня до нее. Предложение лорда Гейбриела Фолкнера одинаково возмутило всех трех сестер, но Каролина оказалась самой решительной… Два дня они с Дианой пытались найти Каролину по соседству. Потом они пришли к выводу, что средняя сестра, скорее всего, бежала в столицу.
Лондон!
Отец отказывался везти туда дочерей, но Диана, Каролина и Элизабет всю жизнь мечтали хоть одним глазком взглянуть на столицу Англии, не говоря уже о том, чтобы принять участие в лондонском сезоне, во время которого любая из них или все три могли найти себе мужей! Маркус Коупленд упорно отказывался выводить дочерей в свет; он винил столичные соблазны в том, что его жена в свое время бросила семью. Что бы ни скрывалось за решением отца, Каролина и Элизабет особенно томились любопытством по поводу этих неведомых соблазнов и мечтали испытать их. Самой сдержанной из троих считалась Диана, двадцатилетняя старшая сестра. Последние годы она исполняла обязанности хозяйки Шорли-Парка и заменяла мать своим младшим сестрам.
Итак, вначале Каролина, а за ней и Элизабет покинули единственный дом, который они знали, ради лондонских соблазнов и возможности окунуться в волнующую столичную жизнь. О Каролине Элизабет ничего не знала; она понятия не имела, где ее сестра и что с ней. Но очень быстро после того, как она сама попала в столицу, Элизабет поняла, что лондонские соблазны и развлечения касаются только состоятельных и титулованных членов лондонского высшего общества. Что же касается платных компаньонок, то они находятся на одной из низших ступеней общественной лестницы. Она должна потакать всем капризам своей хозяйки и всецело зависит от ее милости. Мир, о котором она так мечтала, ей суждено было увидеть лишь краем глаза.
Кроме того, за недолгое время, проведенное в Лондоне, Элизабет успела понять, как она скучает по дому и как ей одиноко без своих сестер, с которыми можно посмеяться и посплетничать. Каролина и Диана с самого рождения были ее неизменными подругами и спутницами. Элизабет так скучала по сестрам, что ей даже померещилось, будто она увидела Каролину. Произошло это в тот самый день, когда она вернула убежавшего Гектора хозяйке, миссис Уилсон. Ей вдруг показалось, что Каролина проехала по парку в модном каррикле… Разумеется, это был полный вздор. Она сразу поняла, что обозналась, когда мельком увидела сидевшего рядом с дамой джентльмена, уверенно правившего парой холеных серых лошадей. Элизабет признала в нем аристократа; правда, лицо его выглядело несколько зловещим из-за шрама, идущего через всю левую щеку. С такими лихими щеголями сестры Коупленд знакомства не водили.
Мимолетная встреча в парке лишний раз напомнила Элизабет о том, как она тоскует по сестрам. Приехав в Лондон, Элизабет быстро поняла свою ошибку; она не сомневалась, что Каролина успела осознать то же самое. Две сестры так внезапно покинули Гемпшир, что не подумали о том, как они смогут узнать, когда лорд Фолкнер покинет Шорли-Парк и покинет ли он его вообще. Следовательно, у них нет никакой возможности выяснить, когда они смогут вернуться домой.
Пока она не знает своей судьбы, ей во что бы то ни стало нужно остаться в доме миссис Уилсон, чего она сделать никак не сможет, если поссорится с любимым племянником своей хозяйки.