Донна Грант - Опасный горец

Отцу было бы стыдно за него, но, с другой стороны, тот ведь не видел, что Фэллон творил, когда злой дух неистовствовал внутри его. Фэллон безжалостно убивал животных, уничтожал все на своем пути. Бог ты мой, он даже нападал на собственных братьев!

Благодарение Всевышнему, что они к тому же бессмертны, иначе их смерть тоже была бы на его совести.

Кара перевернулась и потянулась. Она крепко спала, ни разу не проснувшись, как обычно бывало, от ночных кошмаров, в которых неизменно присутствовали существа с жуткими воплями и крики ее родителей.

Она открыла глаза и увидела, что первые лучи рассвета вливаются в окно и заполняют комнату. Ее удивило, что свечи погашены, а угольки в очаге чуть теплятся. И все равно ей не холодно.

Лукан…

В один миг события предыдущего дня вспыхнули в мозгу, от ее почти рокового падения до обмена воспоминаниями между нею и Луканом. Он обнимал ее, успокаивал, когда она уже совсем было поддалась унынию. Его большое твердое тело баюкало ее, пробуждая какое-то томление, желание дотрагиваться до него, ласкать его. Ничего подобного никогда в ее жизни не было. Она опустила голову, смущенная своими мыслями, но, несмотря на стыд, мысли не ушли. Напротив, сделались смелее.

Его рот был так близко. Если бы она чуть-чуть наклонила голову вбок, то могла бы коснуться его губ своими. Тепло растеклось по ней, когда она представила, каково было бы поцеловать Лукана Маклауда. Он воин, горец с такой ярко выраженной чувственностью, что мог бы ввести в искушение даже монашку.

Кара села и увидела вмятину на кровати. Она наклонилась и разгладила рукой одеяла. Они все еще хранили тепло и едва уловимый аромат сандалового дерева, а это означало, что Лукан оставался с ней всю ночь.

Одна лишь мысль о том, кто он такой, что живет внутри его, должна была бы пугать ее. Но он ее спас, защитил от тех, кто пытался ее у него отнять. Ей не стоило бы доверять ему, но она уже знала, что доверяет.

Кара откинула одеяло и заметила свои башмаки и чулки возле очага. С улыбкой поспешила она одеться. И только спускаясь по лестнице в большой зал, задалась вопросом, там ли все еще мертвые тела.

Держась рукой за стену, она замедлила шаг и оглядела помещение. Нигде не было ни одного мертвого тела, ни единого пятнышка крови. Все выглядело таким, как до нападения. Даже Фэллон, растянувшийся на скамье у стола, прикрывающий рукой глаза. После рассказа Лукана она понимала, почему Фэллон столько пьет.

Куин вошел в большой зал и прошагал к столу. Его светло-каштановые волосы были взъерошены ветром. Сердце Кары болело за него. Спустя триста лет он все еще страдает из-за смерти жены и сына.

Кара преодолела последние ступеньки и взглянула в сторону очага. Почему-то она знала, что увидит там Лукана. Он стоял спиной к огню, глядя на нее.

Ей достаточно было одного взгляда на него, чтобы легкий трепет побежал по ней, заставляя остро почувствовать его присутствие. Ноги сами понесли ее к очагу, и она не остановилась, пока не встала перед ним.

— Доброе утро. — Голос его был низким и глубоким, взгляд добрым, располагающим.

— Доброе утро. Я нашла свои башмаки, — сказала она и приподняла край платья, чтобы показать ему.

Один уголок его рта приподнялся в улыбке.

— Я подумал, что они могут тебе понадобиться. И чулки тоже.

Кара посмотрела на огонь, всем телом ощутив жар мужского взгляда.

— Ты оставался со мной всю ночь.

Он кивнул.

— Спасибо. Я уже очень давно не спала так хорошо.

— Не за что. — Он жестом указал на стол: — Есть хочешь? Чем богаты, тем и рады.

Она прошла вместе с ним к столу. Фэллон присоединился к ним — глаза мутные — и пригладил пятерней волосы. Куин опустился на скамью рядом с Фэллоном, а Лукан сел с ней рядом.

Как ни старалась она не обращать внимания на пристальные взгляды трех братьев, это было невозможно. В конце концов она положила руки на колени и сказала:

— Спасибо огромное всем вам за то, что спасли меня.

Фэллон отвел от нее взгляд.

— Воитель чуть не утащил тебя.

— Но ведь это ему не удалось, — отозвалась Кара.

Под столом ладонь Лукана накрыла ее руку. Она взглянула на него, изумляясь тому, что сердце ее забилось быстрее от одного лишь его прикосновения.

— Лукан поведал нам твою историю, — сказал Куин, прожевав кусок сыра. — Ты не помнишь, к какому клану вы принадлежали?

Она покачала головой:

— Нет, не помню, но не думаю, что это так уж важно.

— Отчего же? — не согласился Лукан. — Вспомни, я рассказывал тебе, что существовал ряд кланов, в представителей которых вселились духи. Ваш мог быть одним из них.

— Мне казалось, ты говорил, что не знаешь, что это были за кланы, и не понимаю, как может помочь кровь моей матери.

Фэллон кашлянул в кулак.

— Тот Воитель сказал, что пришел за тобой и за «Поцелуем демона».

— Думаю, «Поцелуй демона» — это мамино ожерелье, — проговорила Кара и вытащила флакончик из-под платья. Она не собиралась снимать его, поэтому наклонилась вперед, чтобы Фэллон и Куин смогли разглядеть диковинную вещь.

Когда они удовлетворили любопытство, она откинулась назад и погладила пальцами холодный металл сосуда. Воспоминания, терзавшие ее, когда она рассказывала свою историю Лукану, вновь вернулись к ней во сне.

— Я только один раз слышала, как мама назвала его «Поцелуем демона». Это было поздно ночью, и она думала, что я сплю. Тогда папа сказал ей, что к ней придут. Я вспомнила это только сегодня ночью.

Лукан задумчиво посмотрел на нее:

— А твой отец не сказал, кто придет?

— Нет.

— И ты никогда не слышала, чтобы они говорили о магии или друидах? — спросил Фэллон.

Кара покачала головой.

Куин отодвинул свою пустую тарелку и забарабанил пальцами по столу.

— Зачем Дейрдре понадобились Кара и ее ожерелье?

— Дейрдре? — переспросила Кара. — Неужели это та самая Дейрдре, что разбудила духов?

— Она самая, — отозвался Фэллон со сквозящей в каждом слове ненавистью. — Хоть внутри ее и не живет дух, но она бессмертна благодаря своему знанию черной магии.

Кара поймала себя на том, что у нее совсем пропал аппетит. Она надеялась, что никогда не встретится с этой Дейрдрой, которая уничтожила клан Маклаудов, убила всех людей в деревне и монастыре и обрекла братьев на вечные страдания.

Деревня… Слишком поздно она вспомнила о ней.

— Я хочу посмотреть на деревню.

Рука Лукана, поглаживающая ее руку, замерла.

— Не думаю, что это хорошая идея. У нас еще не было возможности похоронить мертвых.

— Мне необходимо увидеть ее. — Она заглянула в зеленые глаза и разглядела в них беспокойство. — Пожалуйста, Лукан.

Братья переглянулись. Лукан тяжело вздохнул и быстро кивнул:

— Если ты пообещаешь не отходить ни на шаг. Мы будем держаться все вместе.

— Вы ожидаете, что эти… существа… снова нападут так скоро?

Куин фыркнул.

— Нет сомнений, что вирраны снова объявятся. Им нужна ты и этот флакон, не говоря уж о том, что Дейрдре сделает все, чтобы вернуть нас под свой контроль. Она обязательно отправит своих любимчиков для очередного нападения.

— Вместе с Воителями, — добавил Фэллон.

Кара обратила взгляд на Лукана. Челюсти его были стиснуты, мускул на щеке дергался.

После минутного молчания Куин поднялся и поставил ногу на скамью.

— Если Кара остается с нами, а, судя по всему, иного выхода для нее я не вижу, ей надо научиться защищаться.

— У нее нет никаких шансов против Воителя. — Фэллон устремил на Куина взгляд, говорящий, что тот явно рехнулся.

Лукан, все еще держащий ее за руку, оперся другим локтем о стол.

— Пожалуй, Куин прав. Я не хочу, чтобы Кара снова оказалась в такой ситуации, как вчера. Дейрдрины вирраны не бессмертны, и они не настолько велики, чтобы Кара не сумела продержаться против них.

Фэллон тяжело вздохнул и поднялся из-за стола.

— Тогда пойду поищу для нее оружие.

Кара не знала, радоваться ей или нет, что они собираются показать ей, как защищаться от врагов.

Когда Фэллон с Куином отошли от стола, она схватила Лукана за руку.