Он был чертовски рад, что церемония закончилась. Было пыткой стоять рядом с Арабеллой и не иметь возможности дотронуться до нее или поцелуем стереть неуверенное выражение, которое он видел в ее глазах. Ему необходимо было доказать не на словах, как много она для него значит и как много он хотел бы значить для нее.
Конечно, если она когда-нибудь поймет, что он преднамеренно, обманом заставил ее выйти за него замуж, мира между ними не будет. Люсьен устало потер шею. Эта мысль на него давила. Суровая правда состояла в том, что, если он хочет, чтобы Арабелла доверяла ему, он должен начать с проявления доверия к ней. А это означало, что он обязан был признаться в обмане, с помощью которого добился этой свадьбы.
«А если это еще больше отвернет ее от меня?» Люсьен смотрел, как она наклонилась и обняла Роберта. Глаза ее сияли от смеха.
Не имеет значения. Когда-нибудь он расскажет ей правду, и тогда между ними останется только ее гордость, крепкая и неколебимая, как каменная стена. Люсьен был решительно настроен сокрушить эту стену. Подобно падающей воде, он подточит ее броню незаметно, так что Арабелла и не поймет, что произошло.
Однако сейчас ему надо уладить дело с Мамфердом.
Арабелла придержала дверь для Роберта, когда он возвращался в библиотеку. Казалось, он спешит вернуться к своим книгам, но она подозревала нечто другое. Не обращая внимания на тех, кто за ним наблюдал, Роберт все утро не сводил взгляда с сестры Люсьена, и при этом глаза его странно блестели.
Для Арабеллы Лайза оставалась загадкой. Девушка смотрела на нее с неприкрытой враждебностью, и Арабелла никак не могла понять причину этого.
Она повернулась в тот момент, когда Люсьен натягивал перчатки. Она остановилась и посмотрела на него сквозь ресницы. Она испытывала гордость от осознания того, что этот мужчина, этот производящий на всех глубокое впечатление красивый, мужественный человек принадлежит ей. По крайней мере официально. Но, возможно, этого достаточно.
Хотя... она не могла избавиться от мысли, что окружающая обстановка ему не подходит. Он, как всегда, был одет в черное, сюртук плотно облегал широкие плечи, ослепительно белый галстук контрастировал с золотистой кожей и черными волосами. Он выглядел в этом холле не на своем месте, как лев в кроличьей норе. Его место в Лондоне, в светском обществе, где его все принимают, где им все восхищаются. Арабелла подумала, как она войдет туда, и решила, что это не имеет значения. Она завоюет положение в обществе. Она всегда добивалась своего.
У нее появилось странное чувство нереальности происходящего. Весь день ее не покидало ощущение, что свадьба – это сон, начиная с ночи страсти, которую они провели накануне, и нежного пробуждения в объятиях друг друга до холодного осознания, что она стоит перед викарием Хейтоном и клянется в верности на всю жизнь.
Это был сон, который раньше повторялся много раз: Люсьен возвращается в ее жизнь и просит выйти за него замуж.
Она сглотнула. «Пожалуйста, Господи, не дай мне проснуться».
Люсьен надел шляпу и повернулся, остановившись, когда их взгляды встретились. Она покраснела.
– Ты уезжаешь?
Он взглянул на смятое письмо у себя в руке и слегка нахмурился:
– Мне надо закончить одно дело.
– Сейчас? – Не то чтобы ей было интересно, говорила она себе. В конце концов, это всего-навсего брак по расчету. Люсьен волен ехать, куда захочет. Произнося клятву, Арабелла мысленно поклялась сама себе не влюбиться в Люсьена снова. Прошлая ночь показала, что между ними есть сильное физическое влечение, но только и всего. Теперь она сделается идеальной женой, ласковой и спокойной, всегда гостеприимной, но свободной делать то, что захочет, как и ее муж.
Представив себя в образе светской львицы, она почувствовала решимость и нашла в себе силы улыбнуться.
Люсьен ухмыльнулся в ответ, шагнул ей навстречу и, обняв за талию, притянул к себе. Коснувшись ее лба, он потерся носом о ее кончик носа.
– Возможно, я не успею к обеду, но обязательно вернусь, чтобы уложить тебя в свою постель.
От его близости у нее по спине побежали мурашки, но она все же смогла беспечно ответить:
– Возвращайся, когда захочешь. Ты волен делать то, что хочешь, ты не моя собственность, Люсьен. А я не твоя.
Нахмурившись, он убрал руки с ее талии.
– Белла, не надо... – Он пристально посмотрел ей в лицо, в его зеленых глазах появился какой-то странный блеск. Затем с тяжелым вздохом отвернулся. – Мы поговорим, когда я вернусь. Нам есть что обсудить.
Ее сердце замерло.
– Что?
Он послал ей такой многозначительный взгляд, что у нее пересохло во рту.
– Я не хочу, чтобы между нами были секреты, Белла. Или фальшь.
– Тогда скажи сейчас.
Он поколебался, потом наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, и она почувствовала его дыхание на своей коже.
– У меня нет времени. Мы поговорим вечером, и я тебе все объясню.
Она смотрела, как он надевает плащ и выходит через парадную дверь. Арабелла долго стояла, борясь с желанием побежать за ним.
– Где Люсьен? – Голос Лайзы вывел Арабеллу из задумчивости.
Арабелла повернулась к сестре Люсьена и постаралась сохранить на лице улыбку. На Лайзе было муслиновое платье, расшитое розочками, цвета морской волны, с розовой атласной нижней юбкой. Золотистые волосы были уложены в высокую прическу, украшенную страусовым пером в тон платью. Девушка выглядела великолепно.
– Люсьен только что уехал, – сказала Арабелла.
– Уже? – Лайза бросила на Арабеллу злобный взгляд. – Что ты ему сделала?
– Ничего. Он получил письмо и вынужден был поехать по делу. Вечером вернется.
– Какие дела у него могут быть здесь, в Йоркшире? Арабелла напряглась. А правда, какие? Она вспомнила письмо, которое он держал в руке и которое было измято, словно он скомкал его в приступе ярости. С неожиданной ясностью она поняла, что письмо содержало сведения о контрабанде драгоценностей.
Пухленький франт, с таким количеством кружев на вороте, что они царапали ему щеки, вышел из маленькой гостиной и увидел Арабеллу и Лайзу.
– Вот вы где! А я гадаю, куда все подевались. Надеюсь, все эти надоедливые гости ушли?
Арабелла быстро кивнула, воздержавшись от замечания, что Эдмунд Вальмонт тоже гость.
– Слава Богу! Не думайте, что я такой неприветливый, просто очень тяжело разговаривать с людьми, которых я даже не знаю... – Он замолчал, вдруг заметив напряженность. – О, извините. Я помешал разговору? С этим у меня всегда трудности, хотя...
– Эдмунд, – прервала его Лайза. – Мы с мисс Хадли как раз знакомились.
– Правда? Тогда ладно, будь мила со своей новой невесткой. Хотя не следует называть ее мисс Хадли. Она теперь герцогиня Уэксфорд.
«Герцогиня без герцога», – подумала Арабелла. Отворилась дверь библиотеки, и оттуда с книгой в руке выехал Роберт.
– Белла, где Люсьен? Он обещал взглянуть на это.
– Он уехал, – заявила Лайза. – Твоя сестра уже оттолкнула его от себя.
– Ты все еще держишься за эту идиотскую версию?
– Она не идиотская! – ощетинилась Лайза. – Твоя сестра обманом заставила моего брата на ней жениться, а теперь выставила за дверь.
– Помилуй, Боже, – хихикнул Эдмунд. – Что ты еще наговоришь? Это все глупости, дорогая. Люсьен из тех, кто... – Он поперхнулся, когда увидел лицо Арабеллы. – Я, конечно, точно не знаю, но полагаю, что...
Она сделала два шага в его сторону:
– Что вы имеете в виду?
Он попятился, выставив вперед ладони, как будто защищаясь:
– Ничего! Я просто думал. Вслух. Я всегда так делаю. Глупо, конечно, но это так. – С каждым словом он придвигался ближе к двери.
Арабелла подошла к нему и ткнула пальцем в середину его натянутого жилета.
– Скажите мне.
Его глаза широко раскрылись.
– Я не могу... я не... я не...
– Немедленно.
Эдмунд оглянулся в поисках поддержки и натолкнулся на потемневшие глаза Лайзы и свирепый взгляд Роберта. Он вздохнул, признавая свое поражение.
– Хорошо, хорошо. Думаю, вы все равно рано или поздно об этом узнаете. Я имею в виду, вы сможете держать в секрете такие вещи и... – Он сделал глубокий вдох. – Люсьен и леди Мелвин все это заранее спланировали.
– Не говори больше ни слова, дурак! – выругался Роберт.
– Нет уж, объяснитесь, – нахмурилась Арабелла. – Что «все это»?