– Я не водил ее в кино, – отвечаю я. – Если помнишь, мы случайно там встретились.
– О, я помню. Как и ту часть со страстными поцелуями. Серьезно, мужик, каждый раз, когда я поворачивался, вы сосались как порнозвезды.
Хорошо, я не стал рассказывать ему, чем мы занимались в кладовке. Тогда бы он вообще никогда не угомонился.
– Погоди-ка, ты встречаешься с первокурсницей? – По лицу Така ничего нельзя прочитать, но я уверен, что слышу в его голосе облегчение.
– Не-е, мы не встречаемся.
– Вот и хорошо, – быстро кивает Дин. – Эти молоденькие телочки любят привносить в жизнь слишком много драмы.
Такер фыркает:
– Драмы? Так теперь мы называем тот случай с Бетани? Только вот, чувак, то была не драма. То было домогательство
.
– Это был гемор, вот что, – бормочет Дин. – И большое
спасибо, что напомнил мне. Сегодня ночью мне будут сниться кошмары. Козел.
Я закатываю глаза:
– Не переживай, Грейс не такая. С ней не будет никаких драм.
И это одна из причин, почему меня так тянет к ней. Мне еще не доводилось встречать такой простой девушки. К тому же когда я с ней, то совершенно не думаю о Ханне, что…
Значит, ты используешь ее, чтобы забыть про Ханну?
Обвинение летит мне в голову, как хоккейная шайба в ворота.
Нет. Конечно я ее не использую.
Или все-таки использую?
Нет.
Это безумие. Грейс на самом деле мне очень нравится, точно так же как мне нравится
проводить с ней время.
Но… так получилось, что она здорово отвлекает меня от всей этой ерунды с Ханной.
Здорово отвлекает?
Господи. Какой же я гребаный урод!
Меня наполняет чувство вины, и я внезапно осознаю, как дерьмово вел себя. И в ту же секунду понимаю, что больше не могу видеться с Грейс. Как я могу, если часть меня видит в ней отвлечение
? Когда до сих пор у меня сжимается сердце каждый раз, когда я вижу Гаррета и Уэллси вместе? Когда меня по-прежнему снедают зависть, мучительное желание и огромная ненависть к самому себе?
Я уже отправил Грейс эсэмэску со своим номером и даже планировал спросить, не хочет ли она провести со мной завтрашний вечер, но теперь черта с два я это сделаю. Пусть я вел себя как козел, невольно использовав ее для отвлечения, но теперь, осознав мерзость своих поступков, я отказываюсь продолжать наши отношения. Это будет нечестно по отношению к Грейс.
– Никаких драм, говоришь? – эхом повторяет за мной Дин, вырывая меня из моих тяжелых раздумий. – Прости, но вынужден сообщить тебе, что поезд под названием «Драма» уже отошел от станции. Именно поэтому я и спустился.
Я хмурюсь:
– О чем ты?
– Ты знаешь Пайпер?
Такер фыркает:
– Ты серьезно сейчас это спросил? Мы все
знаем Пайпер.
Я хмурюсь еще больше, потому что если Пайпер Стивенс замешана в том, что хочет рассказать мне Дин, то ничего хорошего, черт побери, не жди. Она самая настоящая хоккейная фанатка. И так как Пайпер суперсекси, с ней переспала половина нашей хоккейной команды. Чем она, между прочим, очень гордится и всячески это афиширует.
На это мне плевать. Каждый раз, когда я слышу, как кто-то называет ее шлюхой, я угрожаю его прибить. Какого черта? Почти все знакомые мне парни, что учатся в колледже, трахаются направо-налево, и всем все равно, что они
так ведут себя. Так что нет, я никогда не буду осуждать Пайпер за ее столь активную сексуальную жизнь.
Но на что мне не плевать, так это на то, что она ведет себя как последняя стерва и распускает грязные слухи и сплетни похлеще голливудских таблоидов.
– Я тут зависал с Нико после обеда, и он рассказал мне, что Пайпер наговаривает всякую чушь про твою первокурсницу, – объявляет Дин.
Я тут же напрягаюсь:
– Что?
– Да. Похоже, младшая сестра Пайпер дружит с Грейс, и вроде как Грейс рассказала ей, что у вас что-то было. Только вот по какой-то причине эта младшая сестра думает, что та все сочинила?
– Ты спрашиваешь меня или рассказываешь мне? – ворчу я.
– И то и другое. Не знаю. Я оставил попытки понять сложности женщин.
– Не ты один, – мрачно говорит Так.
Дин раздраженно вздыхает:
– Я знаю только то, что Пайпер растрезвонивает всем и вся, что какая-то первокурсница всем врет, что целовалась с тобой – а это явная чушь, потому что вчера я отчетливо видел вас и то, как ты засунул свой язык ей в рот по самые гланды.
– В кинотеатре было полно студентов из Брайара. Если ты
нас видел, уверен, другие тоже видели.
– О, чувак, еще как видели!
– Тогда почему кто-то ведется на чушь Пайпер? Я не пытался скрывать, что мы делаем.
– Эй, если ты врешь с уверенностью, то люди тебе верят. – Дин пожимает плечами. – Как бы то ни было, решил рассказать тебе, что Пайпер снова ведет себя как Пайпер. По словам Нико, она и в «Твиттере» это разместила. Под каким-то язвительным хэштегом.
Что?
Я хватаю свой телефон с кофейного столика и запускаю «Твиттер».
– Какой хэштег?
– Понятия не имею. Но уверен, что ты найдешь его, когда зайдешь на страницу Пайпер.
Я быстро набираю имя Пайпер в окне поиска, нажимаю на нужный профайл и начинаю читать первые несколько твитов на ее странице. Каждое следующее сообщение вызывает во мне праведный гнев, который кипит и пузырится до тех пор, пока не выплескивается через край и я в ярости не вскакиваю на ноги.
О нет, черт побери
!
Глава 11
Грейс
Вам снились эти кошмарные сны, в которых ты идешь по школьному коридору или поднимаешься на сцену, чтобы произнести речь, и вдруг понимаешь, что стоишь абсолютно голый и все на тебя пялятся? И глаза у окружающих становятся все больше и больше, и вскоре на тебя уже словно направлены горячие лазеры, прожигающие кожу насквозь?
Вот сейчас я словно очутилась в таком сне. Да, я полностью одета, но, несмотря на многочисленные заверения Рамоны, что на меня никто не смотрит, я знаю
, что любопытные взгляды и понимающие усмешки моих однокурсников не плод моего воображения.
Чтоб Майю Стивенс черти побрали! Эта стерва сделала невероятное – она заставила меня бояться зайти в Карвер-Холл, мое самое любимое место на территории всего университета.
И конечно весьма впечатляет, что даже ограничившись ста сорока буквами, сестра Майи умудрилась сочинить красивую сказочку о жалкой, горемычной героине, чье неистовое влечение к одному хоккеисту подтолкнуло ее придумать невероятную любовную историю, сдобренную соединением пылающих чресел и нескончаемой страстью.
Другими словами, Пайпер назвала меня чертовой лгуньей.
– Это так унизительно, – бормочу я, накалывая на вилку кусочек жареной курицы из своей тарелки. – Мы можем уйти? Пожалуйста!
Рамона упрямо выставляет подбородок:
– Нет. Ты должна показать людям, что тебе плевать на слова Пайпер.
Легко говорить. Мозгами я понимаю, что не должна тревожиться из-за каких-то маразматических скандальных твитов, но мой желудок считает иначе. Каждый раз, когда я вспоминаю хэштег #ГрейсВрунья, мои внутренности от ужаса завязываются в узел.
Да что такое стало с людьми, если они позволяют себе травить человека, ни секунды не задумываясь о том, как это дерьмо приводит в бешенство объект их травли? А вообще знаете что? Я злюсь даже не на тех, кто распускает слухи. Я злюсь на тех, кто придумал Интернет и дал этим мерзавцам площадку, где они могут извергать свой яд.
Гребаный Интернет.
Моя лучшая подруга принимает мое молчание за приглашение трепаться дальше.
– Пайпер стерва, ясно? Ты же знаешь, как сильно она одержима хоккеистами. Она ведет себя так, как будто каждый из них принадлежит ей
, что, конечно, абсолютная чушь. Так что, по ходу, ей просто стало завидно, что тебе удалось уложить в постель одного из ведущих игроков, за которым, кстати… – тут Рамона понижает голос и переходит на драматический шепот: – она охотилась, начиная с первого курса, но он все время давал ей от ворот поворот.
Господи боже мой. Теперь мы сплетничаем о Пайпер
? Есть
вообще в этом гребаном университете взрослые люди?
– Пожалуйста, мы можем не говорить о ней? – Я стискиваю зубы, что делает проблематичным засунуть в рот вилку с лапшой, которую я только что поднесла ко рту.