– Это довольно сложно, когда они поливают меня грязью. – Но я понимаю, что он прав. Зачем расходовать свою энергию на таких, как Пайпер Стивенс? Через три года я даже не вспомню ее имени.
– Серьезно, Грейс, расслабься. Знаешь, как говорят: ненавистники будут ненавидеть, а стервы – злословить.
Я снова смеюсь:
– Это станет моим новым кредо.
– Хорошо бы. Пусть так и будет.
Мы проезжаем мимо небесно-голубого знака с надписью «Добро пожаловать в Гастингс!», и я снова выглядываю в окно.
– Я выросла вон там, за углом, – говорю я Логану.
Он, похоже, удивлен:
– Ты из Гастингса?
– Ага. Папа вот уже двадцать лет преподает в Брайаре. Всю свою жизнь я провела здесь.
Но вместо того чтобы поехать в центр города, Логан направляется в сторону шоссе. Но и там мы не задерживаемся надолго. Проехав несколько съездов, он сворачивает у знака с надписью «Мансен», названием соседнего городка.
У меня появляется тревожное предчувствие. Так странно, что такой симпатичный, буржуазный город, каким является Гастингс, находится на равном расстоянии и от университета, входящего в «Лигу плюща», и от городка, который мой отец (а он старается вообще не сквернословить) называет «дырой с дерьмом».
Мансен представляет собой смесь из ветхих зданий, отчаянно нуждающихся в ремонте, торговых рядов и обшарпанных одноэтажных коттеджей с неухоженными лужайками. Универсальный магазин, который мы проезжаем, может похвастаться мигающей неоновой вывеской, где выгорела половина букв, а единственным увиденным мною зданием в более-менее удовлетворительном состоянии оказывается небольшая кирпичная церквушка, на которой тоже красуется вывеска – большими печатными буквами на ней выведено: «ГОСПОДЬ КАРАЕТ ЗА ГРЕХИ».
Жители Мансена точно знают, как радушно встретить гостей.
– А вот здесь вырос я, – угрюмо говорит Логан.
Я резко поворачиваюсь к нему:
– Правда? Я и не знала, что ты тоже местный.
– Ну да. – Он с насмешкой смотрит на меня, а потом сосредотачивает внимание на испещренной выбоинами дороге впереди. – Особо тут не на что смотреть. И поверь мне, днем вид еще ужаснее.
Пикап потряхивает, когда мы проезжаем через очень глубокую рытвину. Логан замедляет скорость и протягивает руку в мою сторону:
– Мастерская моего отца вон там, через одну улицу. Он механик.
– Круто. Он научил тебя разбираться в машинах?
– Угу. – Логан с гордым видом постукивает по приборной панели. – Ты слышишь сексуальное мурчание этой малышки? Прошлым лето я сам перебрал мотор.
Я по-настоящему впечатлена. И даже возбуждена, потому что высоко ценю мужчин, умеющих работать руками. Вернее, нет – мужчин, которые знают, как пользоваться своими руками. На прошлой неделе парень, который живет дальше по коридору, постучал в мою дверь и попросил меня помочь ему заменить лампочку. Я не говорю, что могу составить конкуренцию какому-нибудь Мистеру Умельцу, но чертову лампочку-то заменить в состоянии.
Пока мы едем по жилому району, внутри меня растет опасение. Неужели он везет меня в дом, где провел детство? Потому что я не уверена, что готова…
Нет, мы снова оказываемся на очередной грунтовой дороге, отъезжаем от города. Через пять минут мы оказываемся у большого расчищенного от леса участка. Вдалеке виднеется водонапорная башня, на боку которой нарисовано название города и которая переливается в лунном свете, словно белый маяк, светящийся на фоне темного пейзажа.
Не доезжая до башни, Логан глушит двигатель машины, и мой пульс ускоряется, когда я понимаю, что сюда мы и ехали. Мои руки трясутся, когда я вслед за ним подхожу к металлической лестнице, которая начинается у самого подножия сооружения и ступени которой уходят вверх так высоко, что мне не видно, где лестница заканчивается.
– Мы собираемся подниматься?! – выпаливаю я. – Если да, то… нет, спасибо. Я до смерти боюсь высоты.
– Ох, блин. Я забыл. – На секунду он закусывает губу, а затем смотрит на меня с искренней серьезностью. – Сможешь преодолеть свой страх ради меня? Я обещаю, оно того стоит.
Я таращусь на лестницу и чувствую, как кровь отливает от лица.
– Э-э-э…
– Давай же, – уговаривает меня Логан. – Ты полезешь первая. Я же все это время буду стоять здесь и поймаю тебя, если ты упадешь. Честное слово скаута.
– Упаду?! – взвизгиваю я. – Я даже не думала о падении. Боже мой, а что, если я упаду?
Он еле слышно усмехается:
– Ты не упадешь. Но, как я уже сказал, я буду здесь, чтобы, если что, поймать тебя. – Он сгибает руки, как культурист, который только что выиграл приз. – Посмотри на эти бицепсы, куколка. Неужели ты думаешь, что я не смогу удержать твои сорок с лишним килограмм?
– Пятьдесят четыре вообще-то, но спасибо.
– Ха. Я подниму такой вес даже во сне.
Мой взгляд снова прикован к лестнице. Некоторые перекладины покрыты ржавчиной, но когда я подхожу ближе и обхватываю одну из них, она кажется очень даже прочной. Я делаю вдох, чтобы успокоиться. Ладно. Это же водонапорная башня, а не Эмпайр-стейт-билдинг. К тому же я обещала себе, что перед окончанием первого курса буду пробовать что-то новое.
– Хорошо, – бурчу я. – Но, да поможет мне Бог, если я упаду, а ты меня не поймаешь, и по какой-то волшебной причине я останусь в живых и не утрачу способность пользоваться своими руками – я изобью тебя до смерти.
Губы Логана дергаются в усмешке:
– Договорились.
Я делаю еще один судорожный вдох и начинаю карабкаться вверх. Одна нога, вторая. Одна нога, вторая. Я смогу это сделать. Ведь это всего лишь крохотная водонапорная башенка. Всего лишь… у меня внутри все обрывается, стоит мне сделать ошибку – посмотреть вниз на полпути наверх. Логан терпеливо ждет внизу. Под крупицами лунного света в его синих глазах я вижу поддержку.
– Ты сделала это, Грейс. У тебя отлично получается.
Я продолжаю карабкаться. Одна нога за другой, одна нога за другой. Забравшись на площадку, я чувствую невероятное облегчение. Ни фига себе! Я все еще жива.
– Ты в порядке? – кричит мне с земли Логан.
– Ага! – кричу я в ответ.
В отличие от меня, он взбирается по лестнице за считаные секунды, встает рядом со мной на площадке, а потом берет меня за руку и ведет дальше, туда, где металлический мостик расширяется и где можно уютно и в безопасности – в безопасности! – посидеть. Когда Логан плюхается на пол и свешивает ноги, моя явная неохота сделать то же самое вызывает у него ухмылку:
– О, сейчас уже поздно трусить. Ты уже так далеко забралась…
Игнорируя подкатывающую тошноту, я сажусь рядом с ним и осторожно спускаю ноги в пустоту. Когда парень обнимает меня рукой за плечи, я в отчаянии льну к нему и стараюсь не смотреть вниз. Или вверх. Да вообще никуда.
– Ты в порядке?
– Э-э-э. Пока я смотрю на свои руки, то не думаю о смертельном падении с высоты шестидесяти метров.
– Эта башня вряд ли такая высокая.
– Ну, этой высоты все равно достаточно, чтобы моя голова, когда ударится о землю, треснула как арбуз.
– Господи. Тебе реально нужно поработать над своим умением быть романтичной.
Я ошарашено смотрю на него:
– И это должно было быть романтичным? Погоди-ка, ты, наверное, тащишься, когда девушек тошнит на тебя?
Логан разражается смехом:
– Тебя не стошнит.
И, к моему облегчению, его рука еще крепче обнимает мое плечо.
Тепло его тела замечательно отвлекает меня от чувства опасности. Как и запах его лосьона после бритья. Или это одеколон? Или его естественный запах? Пресвятая Дева, если это его естественный запах, то Логан просто обязан забутилировать этот пряный аромат, назвать его «Оргазм» и пустить в широкую продажу.
– Видишь пруд вон там? – спрашивает он.
– Нет. – Я крепко зажмурилась, поэтому единственное, что могу сейчас увидеть, – это внутренняя сторона моих век.
Логан пихает меня под ребра:
– Станет лучше, если ты откроешь глаза. Ну давай же, посмотри.
Я робко открываю глаза и смотрю туда, куда указывает его палец.
– И это пруд? Больше похоже на грязное болото.
– Да, по весне там грязно. Но летом он наполняется водой. А зимой замерзает, и все приходят сюда покататься на коньках. – Он умолкает. – Когда я был маленькими, мы с друзьями играли там в хоккей.