Барбара Уилкинз - «Оскар» за имя

Рэли испытывала неприятное сосущее чувство под ложечкой, когда наблюдала, как Энн осторожно уложила последнюю хлопковую юбку и блузку в свой чемодан и закрыла его. Она мигнула, когда в довершение клацнул замочек. Не уезжай, хотелось ей сказать. Не надо.

– Вот и все, – сказала с улыбкой Энн и вздохнула.

– Я буду скучать по тебе, – сказала Рэли. Да, парень, в самом деле будешь. По всему тому, что они делали вместе по-девчачьи – сплетничали, хихикали, – по дружбе и любви, которая развилась между ними за тот год, что они знали друг друга. И по всем тем вещам, которым Рэли научилась от Энн, по ее доброте, ее сочувствию. Рэли думала о том, как Энн вскакивала посреди ночи и мчалась верхом в какую-нибудь отдаленную деревушку, чтобы принять роды, или наложить гипс на сломанную ногу, или просто посидеть у постели умирающего старика. А еще были и классы, в которых она учила окрестных ребятишек английскому языку, математике, всему тому, что им будет полезно знать. Она была как бы Корпус Мира[24] в лице одной женщины, в то время как у Рэли едва хватало времени на себя одну. Но все же она начала помогать ей. Стала чем-то вроде ассистента. Теперь она должна будет заменить ее и сама станет учить маленьких детей. Такой поворот в ее характере изумлял ее самое несказанно, но она действительно чувствовала себя хорошо в новой роли. Еще неизвестно, кто был больше доволен – она или ее маленькие ученики.

Пришли два служителя, подхватили багаж Энн, вынесли из комнаты и понесли на пристань. Рэли медленно встала с кресла и обняла Энн за талию, когда они последний раз вышли из ее квартирки. Слезы навертывались, внутри словно все свело. Она была опустошена этой утратой и уже скучала по Энн, хотя Энн еще и не уехала.

Все уже собрались, чтобы попрощаться: Элеонор, Чарльз, ассистенты-исследователи. Множество маленьких детишек. Служители. Стоял превосходный день, не такой влажный. Энн прижала ее к себе, обняла в последний раз и быстро поцеловала в щеку.

– Как забавно, – сказала Энн, засмеявшись. – Не могу поверить в это. Ты стала почти такого же роста, как я.

– Верно, – сказала Рэли с застенчивой улыбкой, – я выросла.

– Я буду писать! – крикнула Энн, когда кто-то уже протянул ей руку, помогая подняться на борт.

– Я тоже буду писать! – крикнула Рэли, когда мотор взревел и судно, развернувшись, начало набирать скорость.

Она стояла на причале и махала рукой, пока судно не скрылось из виду. Рядом с нею сгрудились все остальные, и она видела, что на глазах Чарльза выступили слезы. У многих других тоже. И Рэли украдкой смахнула свои собственные.

Рэли почувствовала себя так странно после отъезда Энн, что подумала: может, она заболевает чем-то серьезным?

Рэли постоянно чувствовала пустоту. Ей так не хватало ее подруги. Хотелось поделиться, рассказать об успехах учеников. Она была счастлива, просто не могла себе поверить, когда пришло первое письмо от Энн со всеми ее новостями – как устроилась, чем занимается на новом месте.

Вокруг Рэли всегда были новые люди, приходили заниматься студенты и аспиранты. Конечно, правда, что Элеонор была огромной интеллектуальной силой, но Рэли казалось, что не только это привлекает сюда столько людей. Элеонор нянчилась с каждым из них, делилась своим теплом, обожала их. Много времени она отдавала Рэли. Она готовила ее к тому, чтобы та могла начать свою собственную жизнь в стенах Чикагского университета.

Элеонор и Чарльз не раз ездили в Мехико в американское консульство. Они неделями вели переговоры с мексиканскими официальными лицами, объявив ее своей подопечной. Для этого понадобилось много работы со стороны адвокатов; множество разных бумаг.

И вот в ее жизни появился город Чикаго. Это случилось после того, как ей исполнилось шестнадцать лет. Город просто лучился энергией и силой. Рэли нужно было сдать ряд экзаменов. Элеонор приложила все усилия, нажала на все кнопки, уговаривала, умоляла, чтобы Рэли получала стипендию.

– Между прочим, в этом университете есть кафедра моего имени, – властно заметила она.

В конце концов все получилось, и они все трое прекрасно провели время, не разлучаясь целую неделю. Они жили в «Амбассадор Ист». И целых два дня провели в Институте искусства. Рэли ужасно нравилось каждый раз проходить мимо львов, охранявших вход в это красивое здание.

Они также проводили много времени в студенческом городке – кампусе. Навещали друзей Элеонор и ее почитателей. Их великолепно принимали. В одном доме Рэли встретила Сола Беллоу.[25] Они поехали в «Маршал филд», чтобы купить ей зимнюю одежду – пальто и сапоги. Боже, прошло столько времени с тех пор, как она надевала теплые сапоги. Рэли не могла вспомнить, когда у нее было теплое пальто. У нее точно не было такого пальто в Лос-Анджелесе, там вообще не было времен года. Все, что случилось с нею, так походило на это место, хмуро подумала Рэли. Там никогда не было ничего настоящего!

Они прогуливались вдоль «Премонтори пойнт», глядя на отдыхающих и на проносившихся мимо велосипедистов. Потом поднялись наверх и любовались голубизной озера Мичиган и прекрасной панорамой города.

До того как они подыскали ей маленькую квартиру на узкой тенистой улице в Гайд-парке, недалеко от университета, Рэли нашла себе по объявлению работу по вечерам: обучать гимназистов и тренировать взрослых, а в субботу утром заниматься физкультурой с маленькими детьми.

Все было внове. Ей нравилось ходить по студенческому городку. Она раньше вообще не посещала школу, не говоря уже об университете. Здесь можно было встретить преподавателей, профессоров, удостоенных Нобелевских премий. И они запросто шли по дорожке сквера среди студентов, которых здесь было просто тысячи. И еще множество лаборантов, администраторов, секретарей, обслуживающего персонала. Здесь и собаки жили. По утрам они бегали рядом со своими владельцами.

Для Рэли было что-то волшебное в том, что перед завтраком она открывала дверь и там лежала для нее газета «Чикаго трибюн». Она могла покупать разные журналы в день их выхода в свет, а не спустя две недели, как это было в Мексике. Одним из первых ее приобретений стал маленький приемничек, и она везде таскала его с собой, с жадностью слушая новости и передачу о том, как сыграла бейсбольная команда «Чикаго кабс». Она решила, что, как только накопит деньги, купит себе телевизор.

Рэли показалось, что она пробыла в Чикаго всего лишь десять минут и вдруг сразу лето кончилось. На ее лице таяли снежинки, холодные и мокрые. И наступил праздник – День благодарения!

Рэли села в поезд. Она смотрела из окна на усталые темные поля. Небо было свинцовое, из-за этого дома и все остальное выглядел так, как будто у них кончились все силы. Когда наступило время ленча, Рэли заказала сандвич и кофе в вагоне-ресторане. Она не обращала внимания на парней, которые ходили вокруг нее кругами, наклоняясь и выдавая коронную фразу: «Красотка, где ты была раньше, почему я до сих пор не встретил тебя?» Эта дежурная фраза жутко смешила Рэли, когда она только появилась в Чикаго.

Очень скоро они приехали в Дулут. Энн встречала ее на платформе. Рэли была очень рада увидеть ее после трех лет, когда они только обменивались письмами и фотографиями. Они крепко обнялись и даже поплакали от радости.

Энн привезла ее в большой дом с закрытым крыльцом и окружавшими его деревьями. Она часто рассказывала о нем Рэли, когда они были в Мексике. Рэли настолько ясно представляла его, что могла бы выбрать именно этот дом из сотен похожих. Когда они выходили из машины, пошел небольшой снег. Энн пришлось помогать Рэли внести в дом все подарки, которые она привезла.

Мать Энн была среднего роста, с хорошей фигурой. Энн очень на нее похожа, отметила Рэли. Отец – приятный человек, только, немного располневший. У него такой чудесный смех. Брат – инженер-химик, спокойный мужчина, а его жена Дениз – милая болтушка. У них двое детей – мальчик и девочка.

Рэли чудесно провела время в этом огромном доме. Из кухни всегда доносились великолепные запахи. Мужчины смотрели по телевизору футбол, а детишки играли рядом с ними. Рэли и Энн в кухне болтали с матерью Энн и Дениз, пока те готовили индейку. Рэли решила, что все здесь напоминает сценку из старинных романов.

Мать Энн снова начала учиться и сейчас должна была получить ученую степень по теме «Социальная работа», а через два месяца она выходила на работу. Ее беспокоило, сможет ли она приспособиться к рабочему ритму, и чтобы дома все оставалось в порядке. Дениз сказала, что, как только младший ребенок подрастет и его Можно будет отдать в садик, она тоже вернется на работу. Тяжело сидеть дома после того, как она много лет проработала преподавателем в школе. Да уж, подумала Рэли, это уже не сюжет для старинного романа. «Времена меняются!» – как бы сказал по этому поводу Боб Дилан.