– Ну, может, это и так, – согласилась Рэли. – Но мне это не нужно. Мне кажется, что и вы в этом не нуждаетесь. И как вы разрешили эту проблему, Элеонор?
– Все дело в том, чтобы решить, что же для тебя самое главное, – задумчиво ответила Элеонор. – Для меня всегда главным была моя работа. Потом появился Чарльз, и мне пришлось выбирать. Интеллектуальной личности трудно совместить любовь со своим призванием. В наши первые годы все было очень сложно. Я все это время не могла решить, чему я должна больше отдавать времени – занятиям философией или Чарльзу. Но потом мы приспособились друг к другу. Мне всегда было с ним хорошо, – добавила она. – Мне кажется, и Чарльзу тоже.
Рэли смотрела на нее, когда Элеонор зажгла еще одну сигарету. Ей стало страшно, облачко дыма было едва ли не более весомо, чем сама Элеонор. Она подумала о том, как ужасно выглядит Чарльз, и почти незаметно покачала головой.
– Но давай поговорим лучше о тебе, дорогая, – сказала Элеонор. – Тебе ведь уже восемнадцать! Большинство девушек начинают интересоваться молодыми людьми, когда они еще моложе тебя. Может быть, кто-то из твоих поклонников не так безнадежен, стоит только присмотреться. Ты никогда не была увлечена!
– Когда-то так было, – ответила Рэли. – Много лет назад.
Может быть, после этого разговора с Элеонор Рэли стала часто вспоминать о Туси. Она даже припомнила чувства, которые испытывала к нему в те прошлые дни ее жизни. Поэтому ей показалось, что она ошиблась, когда в студгородок прибыли три ассистента вместе с Бруно Беттлхеймом и один из них оказался Туси Хортоном.
Этого просто не могло быть!
Парень, которого готовили к тому, чтобы он стал видным издателем газет в Лос-Анджелесе, не мог оказаться здесь. Кроме того, он был совершенно не похож на Туси тех времен. Очень высокий, под два метра ростом, с резко выраженными скулами на загорелом лице.
Когда-то его черты были такими милыми и не сформировавшимися. Ей было легко узнать его по ушам, хорошей формы и плотно прилегающим к голове. Она вспомнила его руки с длинными и красивыми пальцами, ей всегда хотелось их потрогать. В серых глазах было все то же открытое и заинтересованное выражение, когда он взял ее руку и представился.
– Я – Туси Хортон, – сказал он.
– А я – Ли Фиск, – ответила она. Она видела, как на его лице появилось странное выражение: он пытался вспомнить, где и при каких обстоятельствах он ее раньше видел.
– Меня опекают Элеонор и Чарльз.
Она почувствовала, как он старался не выпалить что-то глупое, неожиданное, типа «как я скучал по вас». Она все понимала, потому что сама с трудом удерживалась, чтобы не сказать ему нечто подобное.
Потом ее охватили прежние чувства, она была счастлива, что снова увидела его.
В тот вечер Бруно Беттлхейм посвятил свой доклад теме символов в сказках и сделал это просто блестяще, но Рэли не могла полностью оценить его выступление. Она сидела в кресле с бокалом вина в руках, мало что слыша и понимая. Он вполне мог говорить на санскрите, ей было все равно. Перед ее глазами все время был образ Туси. Она вспоминала о нем как о своей первой влюбленности. И сейчас он снова здесь, сидит напротив. Рэли ощущала на себе его взгляд.
Не отдавая себе отчета в том, что она делает, Рэли встала и тихо прошла на террасу с видом на море. Он сразу же вышел следом. Рэли не сомневалась, что так и будет. Она чувствовала, что он стоит сзади, ощущала его дыхание… Рэли повернулась и посмотрела на него при свете луны. Это правда ты, подумала она. Я могу протянуть руку и прикоснуться к тебе.
– Какая чудесная ночь, – сказала она.
– Да, просто прелесть, – ответил Туси. В его голосе послышалась нотка недоверия. – Понимаете, со мной происходит что-то странное. Мне кажется, что мы уже раньше встречались.
Рэли улыбнулась: старые сказки, но на этот раз – все было правдой.
– Вам, наверное, уже говорили об этом раньше, – сказал он и улыбнулся ей.
– У меня такое же ощущение в отношении вас, – прошептала она и взяла его за руку.
Они пошли прогуляться, держась за руки. Их тела тесно прижимались друг к другу. Пена прибоя омывала ноги, но они ничего не замечали. Он что-то ей рассказывал о Гарварде и о том, как ему здесь нравится. Что перед ним открылись миры, о существовании которых он даже не подозревал. Она что-то говорила ему об университете в Чикаго и о том, что год назад она была в Бостоне, где выходила замуж ее лучшая подруга.
– Она врач и ее жених тоже, – сказала Рэли. – На свадьбе я была ее подружкой.
– Может, я их знаю, – заметил Туси. – Наверное, так. Как их зовут?
– Нет, я уверена, что вы их не знаете, – быстро заметила Рэли. – Послушайте, давайте не станем торопиться, ладно? Пусть все идет своим чередом.
– Хорошо, – согласился Туси, крепко пожимая ей руку. – Я видел вас когда-то давно, – добавил он. – Я понимаю, что выгляжу идиотом, но мне кажется, что мы встречались где-то в прошлой жизни.
Да, Туси, ты прав, хотелось Рэли ответить ему. Вместо этого она просто улыбнулась.
– Я один из самых уравновешенных людей на земле. Я к тому же еще и математик и достиг определенных успехов среди своих сокурсников – и вдруг такая мистика, – засмеялся Туси.
– Вы собираетесь стать математиком? – спросила Рэли.
– Да, – ответил он. – У меня было столько ссор с родителями из-за этого. Понимаете, моей семье принадлежит газета в Лос-Анджелесе. Мы занимались этим много лет. Мой прапрадед был издателем, его сын и сын его сына, мой отец… И я должен был продолжить эту традицию.
– Но вы не захотели? – спросила Рэли.
– Я не стану этим заниматься, – как бы поклялся он. – И что же будет с газетой?
– Ну, у меня есть сестра Гейл, – ответил Туси. – Ей это нравится, она все время проводит там, и я уверен, что у нее все будет отлично! Отец и мать, конечно, в шоке! Но почему я должен насиловать себя? Все сейчас переменилось. Возьмите, например, мою мать. Я уверен, что когда она была совсем молодой, то думала, что выйдет замуж, станет воспитывать детей, участвовать в благотворительности, и все. Как вы думаете, чем она сейчас занимается? Она – адвокат. И много работает.
– А что вы думаете по этому поводу? – спросила его Рэли.
– Что я об этом думаю? Это ее жизнь, а не моя.
– Что говорит ваш отец?
– О, я не знаю, – грустно ответил Туси. – Похоже, это был удар по его самолюбию: получается, что для моей матери семьи оказалось недостаточно. Иногда мне кажется, что у него есть подруга.
– Это плохо, – заметила Рэли.
– Плохо прежде всего для его подружки, – согласился Туси. – Он никогда не оставит семью и никогда не станет разводиться. Он должен служить для всех примером. Никаких намеков на неприятности, хотя бы на людях.
– А вы? – спросила она. – У вас есть подруга?
– А я хотел спросить об этом вас, – ответил он, обнимая ее за плечи. Он притянул Рэли поближе к себе. Они продолжали идти по берегу. Издалека доносилась музыка и смех.
А потом весь разговор шел только о Рэли. Кем она желала стать, о чем она мечтает сейчас и что будет с ней в будущем. Он спросил ее о прошлом. Кто она такая? Откуда приехала? Пришлось рассказать ему свою старую историю.
Серый восход понемногу становился розовым, когда они увидели впереди студенческий городок.
– Мне нужно поспать, – пробормотал он. – Потому что я хочу быть с тобой сразу же, как только проснусь.
«Интересно, он собирается меня поцеловать? – подумала Рэли и нахмурилась. – Разрешу ли я ему? Хочу ли я, чтобы он целовал меня?»
– Обещай мне, что ты будешь здесь, когда я проснусь, – попросил Туси, не отпуская ее рук и глядя ей в глаза.
– Обещаю, – ответила Рэли.
В этот вечер он в первый раз назвал ее «своей милой».
– Мне кажется, что я знал тебя всю жизнь, – шептал он.
Его губы касались ее уха. Туси стоял позади нее, обнимая ее за талию.
– Да, – выдохнула она, крепко сжимая его мускулистые руки.
– Я никогда не испытывал ничего подобного, – сказал Туси. Он о чем-то подумал и потом добавил: – Может, подобные чувства я испытывал только один раз, и это было очень давно.
– Расскажи мне об этом, – попросила Рэли, повернувшись к нему лицом.
– Я был тогда подростком, – ответил он, покачав головой, – всего пятнадцати лет.
– Какой она была? – дразнила его Рэли.
Ее поразило выражение его лица. Она прочитала на нем вину, и под загаром проступила краска.