– Но я их тоже люблю!
– Я помню, – с довольной улыбкой ответил он и подхватил Грома на руки.
– Вперед, боец! Пора дать отпор этой сумасшедшей кошке!
Глава 5
Рождественский сочельник…
Стоя в заснеженном парке, Сиара слушала тишину.
Она любила Лохмор. Ей нравилось, как мирно сосуществовали здесь, казалось бы, непримиримые вещи – как лев с агнцем в райском саду. Великолепный замок мог бы легко затмить скромную соседнюю деревню, но вместо этого оттенял ее неброскую, уютную прелесть, а рядом с геометрическими формами регулярного парка буйство Лохморского леса было особенно живописным.
Она любила замок, в котором многовековую историю можно было запросто потрогать руками. И хотя прошлым вечером, когда они с Томом смотрели кино, воспоминания чуть не свели ее с ума, сейчас, стоя среди побелевших деревьев, она понимала, за что борется.
Они смотрели телевизор в маленькой гостиной, в которой покойный герцог имел обыкновение отдыхать после ужина. Она чувствовала себя неловко, оставшись наедине с Томом в таком маленьком пространстве. Правда, маленьким оно было только по сравнению с замком, а так-то комната была минимум в три раза больше ее собственной гостиной.
Когда она приглашала его, то подумала: ну что тут такого, посмотрят вместе кино – велика важность! Но, хотя Сиара благоразумно устроилась в кресле, а не на диване рядом с ним, весь вечер она не могла заставить себя смотреть на экран, ее глаза все время невольно обращались к Тому. Она любовалась детской улыбкой, появившейся на его лице, когда Чарли нашел золотой билет. Она смотрела и не могла наглядеться на его чистый лоб, острые скулы и аристократичный нос, твердую линию губ, по которой и догадаться невозможно, какими они могут быть мягкими и нежными.
Гром лежал рядом с ним на диване и довольно сопел, когда длинные пальцы Тома гладили его жесткую шерстку. Она вспомнила, как эти пальцы скользили по ее телу, когда они лежали в полудреме после занятий любовью.
В какой-то момент Том заметил, что она смотрит на него. Она быстро повернулась к экрану, но краем глаза видела, как он ее разглядывает.
Сиара еле дождалась конца фильма и, как только на экране появилась надпись «Конец», сразу же притворно зевнула, поднялась и сказала, что идет спать. Том поинтересовался, нравится ли ей в ее комнате и есть ли там все, что ей нужно.
«Нет, там нет того, что мне нужно. Мне нужны твои пальцы на моей коже, твое тело, которое прижимается к моему, мне куда больше понравилось бы там, если бы ты был там вместе со мной».
Все это пронеслось в ее голове, но она только кивнула.
Он проводил ее до лестницы. Огромный пустой темный замок впервые показался Сиаре страшным и враждебным. Она повернулась к Тому, чтобы попрощаться, и поразилась потерянному и несчастному выражению его лица. Она быстро пожелала ему спокойной ночи и почти побежала вверх по лестнице. Какое счастье, что она выбрала себе спальню в противоположном крыле.
Сиара встряхнула головой, подняла воротник куртки и стала осторожно, опираясь на длинный шест, который взяла с собой, подниматься по заледеневшим ступеням к итальянским кипарисам, аккуратно подстриженным в виде пирамид. Правда, сейчас они уже не выглядели так аккуратно, потому что их ветки сгибались под тяжестью снега. Она подняла шест, отступила, насколько позволяла его длина, и стала сбивать снег, стараясь не повредить дерево.
Так она двигалась вдоль ряда кипарисов, на фоне сплошной белизны парка стали появляться темно-зеленые пирамиды. У нее даже настроение улучшилось. И в этот самый момент она потеряла бдительность и подошла слишком близко к дереву и сбила огромную шапку мокрого снега прямо себе на голову.
Несколько секунд Сиара ничего не видела, не слышала и даже не могла вдохнуть. Потом на ощупь стянула перчатки и начала стирать холодную массу с глаз, с лица, выковыривать из ушей, из-за шиворота, из-за пазухи. Снег немедленно начал таять, и холодные струйки пополам со снегом поползли по ее шее, спине и груди. Сиара ойкнула, бросила шест и стала быстро стягивать с себя одежду – сперва куртку, потом джемпер. Она вытащила рубашку из джинсов и, визжа и подпрыгивая, пыталась вытрясти из-под нее нерастаявший снег.
Невдалеке раздался смех.
В другом конце главной аллеи стоял Том и так хохотал, глядя на ее прыжки, что еле смог выговорить:
– Тебе помочь?
Сиара злобно зыркнула на него.
– Спасибо, сама справлюсь.
Ее ответ развеселил его еще больше.
Сиара натянула джемпер и куртку, потом, прищурившись, посмотрела на Тома.
– Хотя, пожалуй, помоги. Я не могу дотянуться до верхних ветвей.
Том свистнул Грома, но пес не обратил на него никакого внимания – был занят обнюхиванием высокого гранитного вазона. Когда Том миновал фонтан, расположенный в центре парка, Сиара наклонилась, сделав вид, что зашнуровывает ботинок. Она дождалась, пока Том не подойдет ближе, и выпрямилась.
Том замер, предчувствуя опасность. Он не ошибся – в него полетел огромный снежок. Том успел пригнуться и одновременно зачерпнуть большую пригоршню снега. Но в него сразу же полетел второй и угодил ему прямо в плечо.
Том выпрямился со зловещей улыбкой, отряхнулся и, не торопясь, сколотил комок снега в идеальный шар.
Сиара завизжала и кинулась наутек. Она проскочила между кипарисами и рванула к дендрарию. Ноги то вязли в мокром снегу, то разъезжались на ледяной корке, но, к счастью, у ее рабочих ботинок была тяжелая рифленая подошва. А вот Том, судя по звукам, которые раздавались у нее за спиной, все-таки поскользнулся и упал.
Сиара остановилась, развернулась и, тяжело дыша, крикнула:
– Тебе нужна нормальная деревенская обувь, а не твои пижонские броги.
В ответ он запульнул в нее своим идеальным снежком, но промазал. Сиара завопила от восторга, но на всякий случай спряталась за дерево и осторожно выглянула оттуда.
Том уже встал и стряхивал снег со своего кашемирового пальто и темных джинсов. Выглядит он потрясающе, со вздохом подумала Сиара. Том посмотрел на обледеневшую дорожку, потом на заснеженный газон. Сиара догадалась, что он собирается сделать, и замахала руками.
– Нет! Том! Не ходи по этому газону! Шон меня убьет! Там следы останутся!
Том медленно занес ногу над газоном.
– Тогда иди сюда и останови меня!
Она посмотрела на Тома, потом на газон… развернулась и побежала.
Она слышала за спиной хруст снега под его ботинками. И он становился все ближе. Сиара завизжала. В этот момент Том ухватил ее за куртку, снова поскользнулся, и они вдвоем полетели в снег.
Сначала Сиара упала на Тома, но он крепко схватил ее, не давая подняться, и они покатились по газону.
Когда Том оказался на ней сверху, Сиара зачерпнула пригоршню снега, но только собралась его бросить, он поймал ее за запястье.
Они лежали в снегу и хохотали. Потом смех стих.
Его глаза скользнули по ее лицу и остановились на губах.
Сердце Сиары замерло, как много лет назад, когда она впервые встретила его взгляд.
Их дыхание смешалось.
Она невольно подняла голову и потянулась к нему губами.
Его глаза потемнели. А потом его губы нашли ее. Мягкие. Теплые. Нерешительные, будто спрашивающие, хочет ли она этого.
Дрожащими пальцами она взялась за отвороты его пальто и притянула Тома к себе. Сиара скорее почувствовала, чем услышала низкий звук, вырвавшийся из его груди, на который отозвалась каждая клетка в ее теле. Это было совсем как в ее воспоминаниях, только лучше. Как ей не хватало этого все годы – быть в объятиях мужчины, которого ты хочешь, который заставляет твое сердце петь.
Сиара выгнулась под ним, желая еще ближе ощущать его тело. Том стянул шерстяную шапочку с ее головы и запустил пальцы в ее волосы так глубоко, что она почувствовала, как кончики его пальцев гладят кожу ее головы. По всему ее телу пробежала сладостная дрожь.
Но Том вдруг со стоном оторвался от ее губ и повернул голову в сторону.
К ним прибежал Гром и тыкался в хозяина носом – ему тоже хотелось вместе с ним поваляться в снегу.
Том на секунду уткнулся лицом ей в шею, потом поднялся и с грустной улыбкой протянул ей руку.
Сиара встала и стала стряхивать снег с одежды, пряча от Тома глаза, не желая, чтобы он увидел горящие в них желание и разочарование.
Том тоже очистил свое пальто от снега, потом посмотрел на отпечатки их тел на траве и спросил с усмешкой: