Лина Мур - Останься только на время

Поднимая голову, замечаю свою одиноко припаркованную машину и нежданного гостя, вальяжно устроившегося на капоте.

– Не пачкай собой мой автомобиль, – грубо произношу, подходя к мужчине.

– Шайди, до тебя сложно дозвониться, но ничего, у меня полно времени, чтобы подождать тебя, – гадкая улыбка появляется на губах Лейна Дэвидсона, а точнее, Броуда.

– Не обдумывал такой вариант, как нежелание слышать тебя и видеть? Раз у тебя полно времени, то займи себя этим, – обхожу его и замечаю, как поднимает коричневый конверт, заставляющий меня остановиться.

– Посмотри, милая. Если ты решила, что я так просто прощу тебя за наркотики, которые ты мне подсыпала. За то, что раскопала моё прошлое и сделала грушей для битья этого сосунка, то сильно ошиблась, – усмехаясь, поднимается с капота и протягивает мне конверт.

Вздыхая, беру его и открываю. В руках оказываются мои фотографии в ту ночь, когда бездумно приехала к Рейдену, затем утренние, далее идут снимки, сделанные в плохом качестве, но я знаю их. Этот тот момент, когда неожиданное появление «мотылька» стёрло все опасения, и я позволила себе целовать его в углу.

– Ничего интересного, – спокойно складываю всё обратно и протягиваю Лейну.

– Знаешь, ты мне очень нравишься. Именно такую бы женщину я хотел для себя. Умную, смышлёную, схватывающую всё на лету и хитрую. Но ты меня разочаровала, когда испачкала себя в руках моего ублюдка, – с отвращением кривится, а меня это даже не трогает.

– Мне плевать, Лейн, на твои мысли и желания. Мне настолько неважно, какую нежную конституцию ты имеешь, что даже не собираюсь тратить на эту глупость время, – открываю дверцу машины, но её тут же, захлопывают.

– Я передам эти фото в каждое издание и расскажу им, как низко ты пала. Ты только представь, какой это произведёт фурор. Каждый твой мотылёк, добившийся успеха, выходит, опускается перед тобой на колени, а ты пропускаешь их после постельных утех. А что скажет твой богатый любовник, Шайди?

– Боже, как это смешно. Мне жаль тебя, потому что это никак не скажется на мне, – пожимаю плечами, ведь прекрасно угадываю – не сделает ничего. Пугает, и только.

– Скажется на всех, Шайди, и это начало моей мести. Но ты можешь избежать этого, я забуду об этих кадрах и твоей связи, если утопишь ублюдка, которому я никогда не позволю стать кем-то в моём мире. Столько усилий и денег было потрачено, чтобы доказать моим глупым родителям, что он никто. Сын шлюхи, думающей, что такой как я хоть когда-то посмотрит на простушку. Я знаменит, и моё слово имеет вес…

– Но не такое, как моё, Лейн. Не угрожай мне, не шантажируй, потому что мой ответ всегда будет – нет. Рейден прекрасный источник дохода и впереди, его ждёт не менее яркое будущее. Он станет лучше тебя, он уже таков. А что до твоей причастности к его рождению, то я из этого сделаю сенсацию. Ты только подумай, что я сотворю с тобой, и как обличу подонка, бросившего своего сына, не позволяющего ему просто жить и делать то, что он любит. Это будет взрыв популярности Рейдена и, конечно же, твоё фееричное падение, – сладко улыбаюсь ему, кипящему от гнева.

– Я сделаю так, что ты будешь наблюдать за его смертью, – шипит и делает шаг ко мне. – Он будет дышать, вроде бы жить, но будет мёртв изнутри, и ты сама это сотворишь с ним. Ты сделала неверный выбор, девочка, ведь своими руками убьёшь моего сына. Я лишь помогу тебе, а затем буду наблюдать, как умираешь ты сама. Сгоришь, и появлюсь я, готовый поддержать тебя, помочь, и всё равно добьюсь того, на что потратил годы. Его мать – прекрасная цель.

– Вместо того, что ненавидеть ребёнка, который независимо от твоих желаний, продолжает жить, возненавидь себя и выучи разновидности контрацептивов. Рейден отличается от тебя, а вот следующих недоразвитых существ вроде тебя, плодить не стоит. И так дерьма в этом мире достаточно. Мне не страшно, Лейн, мне смешно. Пока ты здесь стоишь и ищешь во мне чувства к твоему сыну, он успешно улыбается, и завтра будет на всех страницах журналов. Ужасно смотреть, как сгорают старые и уставшие «мотыльки», но довольно забавно. Мне пора, а ты можешь ещё раз полюбоваться на фотографии, которые не стоят ничего, и принять тот факт, что если ты попытаешься навредить Рейдену, то я всегда рядом, и вытащу ещё больше грязи из твоего прошлого. Это моя работа, за которую я немало получаю. Не забывай, под нами большинство изданий, которые по одному моему щелчку начнут топить тебя. Хотя было бы что топить. Хорошей ночи, Лейн Броуд, – делаю акцент на настоящей фамилии мужчины и, открывая дверь «Ауди», опускаюсь в салон.

По его лицу, на котором только секунду задерживаю взгляд, отчётливо видно, что это, действительно, не конец. А самое страшное – я готова снова забыть обо всём, чтобы не дать ему навредить Рейдену. Мне неважно, какие заголовки будут мелькать с моим именем, я умею в таких случаях давать отпор, а вот Рейден только поднимается, и пока слишком рано говорить об ошеломительной новости и его найденном отце. В этом деле нельзя спешить, а сейчас всё, может, стремительно или же взлететь, или рухнуть. Невозможность предугадать конечный исход меня убивает.

В одну секунду понимаю, что все эти мысли и выводы, моя слабость и упущенные навыки, относятся только к Рейдену. Именно этот мужчина слишком ярко оставил свой след во мне, что даже не могу предугадать о нём ничего, точнее, не желаю, потому что страшно увидеть его будущего не таким, какое я бы хотела для него.

Шум, крики и вспышки фотокамер, и я оказываюсь в эпицентре. Направляюсь в другой зал, где не так гремит музыка и располагаются столики. Банкет уже завершён, как и сама презентация. Я не успела, но всё же приехала.

– Шайди, ты опаздываешь, – с наигранным укором произносит Роксборро, когда я наклоняюсь к нему.

– Да, появились неотложные дела. Но я приехала за вами, как и обещала, – ищу взглядом Рейдена, пока шепчу боссу на ухо.

– Для начала найди «мотылька», он был сегодня невероятным. Ты сотворила то, что планировала. И это всё – твой глоток победы, – Роксборро подмигивает мне, и я, кивая, выпрямляюсь.

Да, мне следует сейчас же найти его и сообщить об отце, который не оставит его в покое. Но, замедляя шаг, вспоминаю, как натянуты и напряжены отношения между нами. Не знаю, хочет ли он видеть меня сейчас, но могу предположить, что из-за бурного темперамента, который он таит в себе, меня вновь ожидает спор.

– Шайди! – Перекрикивая басы музыки, меня поворачивают, и я встречаюсь с улыбкой подруги.

– Боже, дорогая, не говори мне, что ты прямо из офиса, – она оглядывает мою одежду, лишь устало прикрываю глаза.

– Я…

– Ден сегодня отыграл идеально тот сценарий, который ему предоставили. А видео? Чёрт возьми, такой скрытой сексуальности я давно не видела.

Тина склоняется над моим ухом и продолжает шёпотом:

– Он станет бабочкой, Шай. И он очень ждёт тебя, спросил у меня уже четыре раза, звонила ли ты. Не теряй времени, он ждёт.

Подталкивает меня, совершенно потерянную сейчас. Его ревность безумна, но слова подруги, поднявшей бокал за нечто хорошее, снимают с меня все переживания.

Осматриваясь, ищу взглядом его. Прохожу банкетный зал ещё раз, затем танцевальный и оказываюсь уже внизу у выхода, замечая знакомую улыбку.

– Рейден… – замолкаю, когда женская рука ложится на его грудь, обтянутую белой рубашкой и синим пиджаком, и он продолжает улыбаться. Белокурые локоны спадают на спину девушке, которую он обнимает за талию и ведёт к дверям.

Улыбка, некое подобие радости, стремление показать ему, что я здесь, рушатся. На меня накатывает неимоверная усталость, когда я, молча, наблюдаю, как мужчина, слишком непостоянный в своих мыслях, выходит из ресторана под руку со своей подружкой. Ревность остро пронзает грудь, и я понимаю, насколько глупо сейчас выгляжу. Разочарование в себе давит на плечи, и хочется упасть на колени, зажать руками уши, только бы не слышать музыки и смеха. Но я стою и продолжаю играть ту роль, которую написала себе ещё до появления «мотылька» в моей жизни. Большего мне сейчас не дано.

Рейден

Сильнейшая головная боль стягивает виски, во рту сухость, словно я не знаю, вообще, что такое вода, и гудит… безумно гудит в ушах. Медленно открывая глаза, тут же закрываю их из-за довольно яркого света. Всё тело ломит, даже глотнуть не могу от рези в горле.

– Выпей, полегчает, – тихий смех раздаётся надо мной, и я вновь открываю глаза.