- Она очень милая девочка.
- Я заметил. Оля тоже…весьма милая, - хмыкнул Алан.
- Все будет хорошо, - снова улыбнулась девушка и ушла, оставив друзей одних.
- Мне пора, у меня есть дела. Я буду ждать новостей.
- Я позвоню, - пожав другу руку, пообещал Дан.
Через два дня Алан снова был у Дана. Друг позвонил и сказал, что появились новости.
Во дворе дома Дана стоял визг и смех – это Тимур и Лика играли с собаками, Настей, Соней и толпой охраны, которая забыв о своих обязанностях, увлеченно развлекала детей. Алан смотрел на все это из окна дома в ожидании Виктора, и улыбался, глядя на дочку Оли. Здесь девочка уже не пряталась за Настю, осмелела, начала открыто улыбаться, смеяться и заговорила, хотя все два дня в доме Алана молчала, лишь поглядывая на него с любопытством и шепча все на ушко девушке, от которой не отходила ни на шаг.
- Здесь все последние новости, - отвлек от наблюдения за детьми голос вошедшего в комнату Виктора.
Алан тут же забрал из его рук папку и открыл ее. Пара минут, и он пораженно выдохнул:
- Она все отдала.
Эта новость выбила из колеи. Он не ожидал подобного. Но еще больше боялся того, что послужило тому, что Ольга отказалась от того, что когда-то так рьяно берегла. Неужели сдалась? Или действительно поменялись приоритеты? Или она просто не выдержала давления? Он терялся в догадках, а на ум шли лишь сплошные ужасы того, как именно ее могли заставить все отдать. Не было разумного объяснения, только мрачные картинки перед глазами.
Дан забрал из рук Алана папку и изучил материал, не отвлекаясь на личные переживания.
- Пару дней назад муж Ольги получил все, что имела жена, - начал перечислять голые факты Дан, пролистывая отчеты. – Вместе с ее отцом они тут же вложили часть этих средств. Уже давно, судя по всему, все было оговорено, раз они так шустро все устроили. Активно зашевелились, ведь капитал не маленький. Уже примелькались там, куда не было хода без денег. Ушлые, далеко пойдут, - присвистнул Дан.
- Они много лет шли к этому, в особенности Филатов, - кивнул, пожав плечами, Виктор, - что удивляться.
- Об Ольге ни слова, - заметил Дан.
- Ее никто не видел. Скорее всего, она в доме, поскольку эта парочка, кроме как по делам, никуда не ездила. Либо… - многозначительное молчание мужчины заставило блондина гневно сверкнуть глазами.
- Не «либо», - рявкнул он.
- Проникнуть в дом не вышло, слишком мало времени. Но успехи уже есть, и возможно скоро мы узнаем больше, - продолжил Виктор.
- Действовать можно уже сейчас, - взяв себя в руки и отрешившись от эмоций, которые мешали трезво смотреть на вещи, произнес Алан.
- Да, - согласился Дан. – У них неплохая хватка, много средств и идей, они недолго будут держать при себе основные доходы, сразу найдут куда вложить. Именно этим мы и воспользуемся.
- Не слишком ли шикарно для них? – заметил ищейка.
- Они польстятся на наше внимание, и думать забудут об осторожности. Такой куш, какой им предложим мы, не сможет предложить никто, - продолжал рассуждать Дан.
- Нужно обоснование нашего предложения, - влился в разговор Алан, окончательно сосредоточившись на деле.
- Это не проблема. У них хорошая база для нашего предложения – не будет подозрений. К тому же, - хищно хмыкнул Дан, - не проблема стать единственными. Я без проблем устраню всех, кто решится пойти с ними на контакт. Займись этим, - отдал приказ Виктору мужчина. – А мы займемся переговорами.
Подчиненный кивнул и ушел. А Дан и Алан занялись составлением плана, чтобы уже через пару дней начать претворять его в жизнь.
Поездка в город, где жила Ольга, был намечен через пару дней. За это время в нужном месте и в нужное время поползли нужные слухи о том, что Миронов Данияр ищет новых «друзей». Имя Дана, впрочем как и Алана, было весьма известным, в определенных кругах в особенности, и даже за пределами родного города и страны, что сейчас было очень кстати. *** куда ехали двое друзей был неплохим стратегическим местом, которое они могли бы выбрать для развития новых предприятий, поэтому ни у кого не должно было возникнуть вопросов, почему вдруг Миронов и Лазарев оказались так далеко от дома. Сейчас Алан ехал как друг, хотя все давно были в курсе, что все теневые дела вел именно он, а сам Дан потихоньку отходит от них. Поэтому был намек на то, что Лазареву поездка не по душе, чтобы у Дана была возможность пудрить мозги, а у него – смотреть по сторонам. Сейчас роль Дана была в работе, а его – в скуке и попытках ее развеять.
И именно так они должны буду выглядеть со стороны, когда на нескольких мероприятиях и встречах Дан будет вести дела, а Алан развлекаться или же вовсе не появляться. Еще у него была цель выказать все возможное нежелание находиться здесь, чтобы, когда дело дойдет до Филатова и Костина, им не показалось странным его отношение к ним – неприветливое, далекое от приятного и любезного.
- Я не уверен, что ты сдержишься, поэтому будем придерживаться этой идеи, - высказав тогда свое мнение по этому вопросу, заметил Дан.
- Идет, - спокойно согласился Алан.
Он мог бы взять себя в руки, смог бы побороть личную неприязнь для дела, но куда проще будет не скрывать всего этого при общении с теми, кого хочется разорвать на куски голыми руками.
Вместе с ними ехал Виктор и еще несколько доверенных людей, само собой охрана, без которой у них был бы менее впечатляющий вид. Было почти смешно обсуждать всю пафосность, которая должна будет появиться у них, и которой никогда не было и в помине. Ни Дан, ни Алан, ни Ринат никогда не выставляли напоказ свой статус, никогда не кичились деньгами, связями, не пытались казаться больше и сильней за счет находящихся рядом с ними людей. Но здесь нужно было выявить резкий контраст, показать себя во всей красе и ужасе, чтобы определенные личности прониклись сразу и клюнули на сверкающую приманку. Ведь именно о такой жизни мечтали отец и муж Ольги: сиять в лучах известности, быть кем-то в мире, который грезился во снах, стать теми, кого будут бояться и опасаться. Это был предел их желаний, и Дану с Аланом нужно было продемонстрировать всю эту прелесть, чтобы именно она отвлекла от мыслей и сомнений.
Проще всего было просто забрать Ольгу. Но, во-первых, не было времени узнавать, где она, строить планы о том, как подобраться к ее семье поближе и оказаться в числе доверенных лиц. К тому же они ведь даже не знали, жива ли она, и были основания предполагать, что если это все еще так – в чем Алан со страхом сомневался – то нужно было учитывать, что в любой момент это может измениться, и они не успеют. Поэтому нужно было действовать незамедлительно. А во-вторых, Алан не только хотел забрать свое, он хотел вернуть то, что принадлежало Оле. Да и месть имела место быть. А как не желать крови тех, кто годами мучил его любимого человека? Как не желать превратить их жизнь в ад так же, как они превратили ее для дочери и жены? Алан не умел прощать, и неважно, что тогда он еще не знал Олю, неважно, что главным было просто вернуть ее дочери, а после уговорить остаться с собой – все это само собой предполагающееся. Просто оставить безнаказанными тех, кто заслужил это самое наказание, Алан не сможет. И потом, если он просто уйдет, забрав девушку, кто даст гарантии, что теперь уже ему не захотят отомстить? И пусть ничего серьезного против него не предпримут, жизнь попортить могут знатно. И грело Алана и отвлекало от дурных мыслей насчет Оли только это – картины того, как он будет расправляться с теми, кому сначала придется улыбаться и жать руки.
В аэропорту *** их встретили свои люди и старые друзья, дела с которыми они уже вели. И вот если кого Алан и был рад видеть, так это их. Он искренне улыбнулся каждому, обнял и немного расслабился в компании хороших знакомых. Дан отправился в гостиницу вместе с Виктором и охраной, а Алан оправился с друзьями – создавать свой образ гуляки, хотя в первую очередь для того, чтобы просто отвлечься перед тяжелыми днями.
Почти до самого утра Алан развлекался, приехав в гостиницу лишь на рассвете. Завалился спать и провел в постели весь день, выбравшись из нее только к вечеру, когда был прием в честь их приезда. Само собой официальный повод был другим, но истинный знали все, кто будет на нем: бизнесмены, политики, местные воротилы – каждый хотел урвать кусок от сладкого «пирога» Миронова и Лазарева, которые приехали в такую даль, чтобы «пригласить гостей за свой стол».