– Ты сошла с ума! Чего кричишь?
– Я испугалась!
– Здорово ты тут устроилась.
– Я больше не буду.
– Ты посмотри как другие спят. Ты хоть в служебке, а другие в купе и под одеялом. Обнаглели. Не боятся ничего. Напарница отдыхает?
– Да.
– Ну, давай чаю попьем.
Чай на работе пили все и в неограниченных количествах, в любое время суток. Мне было волнительно и приятно, что сам начальник поезда пьет у меня чай. Наполнив стаканы, я села и приготовилась слушать. Николай Семенович был шутник и большой знаток анекдотов. Разговаривал он вперемежку с матом и, иногда было непонятно, шутит он или говорит всерьез. Чай был горячий и Николай Семенович, мешая ложечкой в стакане, с серьезным видом спросил:
– Горячо?
– Ага.
– Вот собрал султан всех своих жен, налил им чаю и говорит: «Кто первый чай выпьет, тот со мной ночь и проведет в моих покоях». Молодые жены все губы сожгли, дуют на чай, а он не остывает. Только старая жена сидит спокойно ложечкой чай мешает и приговаривает: «Я пойду, я пойду, я пойду». Остыл у нее чай, она его выпила и пошла с султаном в его покои. Поняла?
Что надо было понимать, я не поняла, но задумалась и посмеялась от души. Он быстро допил чай и ушел. А я с тех пор не могла больше ночью спать на дежурстве, все мне, казалось, что кто-то стоит и смотрит на меня.
К слову, о сне на дежурстве, можно добавить много историй. Однажды, много лет спустя, после двух суток без сна, я будучи уже проводником штабного вагона, провожала станцию. Была зима, я стояла в тамбуре, в шинели и на вытянутой руке держала сигнальный фонарь, выставив его в открытую дверь. Пока поезд проезжал станцию я умудрилась заснуть, стоя. Проснулась я от резкого толчка на стрелке. Спасло меня от того, что я не выпала из вагона, чудо. Ну и строгое выполнение инструкции – я крепко держалась другой рукой за поручень.
А в ту ночь, когда Николай Семенович рассказал мне притчу о султане и женах, уж не намекал ли он на более близкие отношения?
Я отложила свое поступление в академию еще на год. Очень мне интересно было играть во взрослую жизнь. Пока она показывала только хорошие стороны. Новые знакомства, новые перспективы.
Проверки в пути были, но ревизоры видели порядок в документах, мои честные глаза и особо не придирались. Светка мне рассказывала мне о злобных ревизорах, но я по простоте своей душевной, считала, что если все идеально, то и разговор короткий. В таком благостном состоянии я находилась около двух месяцев. Безбилетников мы не возили, а чего бояться, я еще не знала.
Время отдыха после поездки я проводила дома скучая. Сестра вышла замуж и уехала жить в другой город. Я сняла комнату поближе к вокзалу. В поездке у меня была жизнь, новые знакомства, а дома лишь книги. Я редко встречалась с подругами, потому что считала себя уже взрослой, а они были заняты только учебой. Я же уже не мыслила себя без общения с людьми, без работы.
В одну из поездок я пришла чуть позже обычного. Светка была уже на месте и очень веселая.
– А у меня сегодня День рождения!
– Поздравляю! Что же ты меня не предупредила?!
–Все нормально. Давай скорее в магазин сходим. Все, что нужно купим.
Я видела, что она уже начала отмечать. Все, что нужно заключалось в неимоверном количестве спиртного. Закупив водку, мы вернулись в вагон. До посадки пили чай с тортом.
– Лана, ты меня сегодня прости, но я буду гулять по полной программе.
– Давай, только меру знай.
– Ты меня прикрой если, что.
Как это прикрывать и что надо делать я в полной мере ощутила чуть позже. А пока посадка прошла как обычно. Пассажиров у нас не было. Светка начала накрывать на стол. Только набрали скорость, пришел Николай Семенович.
– Так, все гулянки пока свернули. Сейчас сядет с проверкой пожарный инспектор. Когда все решу с ним, тогда и начнем.
Светка довольная улыбалась, а я удивлялась, когда это она успела пригласить начальника. Сама ситуация с празднованием меня немного напрягала, но раз сам начальник разрешил, то почему нет. Я знала, что на работе выпивали многие и тут главное – не быть замеченным. Сама я пить не умела. Ради именинницы я поменялась сменой и стала за нее дежурить. Перспектива отвечать пожарному инспектору меня не прельщала, но, что не сделаешь ради напарницы. Инструкции я все знала на зубок. Вскоре пришла проверка. Инспектор с начальником зашли в вагон, громко смеясь. Николай Семенович ушел к Светке в купе, а я с инспектором осталась в служебке.
– Как тебя зовут?
– Лана.
– А меня Влад.
Я была обескуражена. Раньше никто мне не представлялся.
– Ну, давай беседовать. Расскажи мне, как ты будешь эвакуировать пассажиров при пожаре?
Я бодро начала рассказывать. Когда дошла до фразы «проводник покидает горящим вагон последним», зашел Николай Семенович. Влад, смеясь, его спросил:
– Ты где это чудо откопал? Да, она знает больше всей твоей бригады вместе взятой.
– Ваша проводница. У нас таких отродясь не было.
– Так ты, что из Яновска?
– Да. Вагон-то прицепной.
– Как это я смог пропустить?! Ты кому экзамен сдавал по пожарке?
– Мы комиссии сдавали, всей группой. Нас же всех приняли на работу, поэтому сделали общий экзамен.
– Где же я был? Обычно я сам принимаю экзамены.
– Мы в мае сдавали.
– Ну, понятно теперь. Я в отпуске был.
Начальник слушал наш диалог молча. Но на долго его не хватило.
– Хватит болтать. Водка стынет. Пошли к столу.
Я была в легком шоке. Сам начальник поезда зовет меня к столу с проверяющим…Вида я не показала, но в душе моей была паника. Стол был накрыт отменно, Светка постаралась. Подошел наш ПЭМ, замечательный и спокойный Богдан. Куда садиться я не знала, замешкалась. Первый раз я садилась за стол с начальником и проверяющим. Для меня они были неким подобием генералов, тогда как я всего лишь рядовой. Это сейчас железнодорожники не носят погон, а тогда у нас у всех были знаки различия. И шевроны мы нашивали, и погоны меня научили не пришивать, а прицеплять на спички. Я этот процесс модернизировала и спички заменила на скрепки. А погоны можно было достать только на Казанском вокзале, в Москве. Поэтому проводников, которые ездили в Москву было видно сразу. Мы всегда были одеты с иголочки и при полной амуниции.
Николай Семенович усадил меня около окна, рядом с собой. Налили, выпили. Водка сразу ударила мне в голову, пить наравне со всеми я не могла. Начальник взял под свое руководство мой стакан, и мне больше не наливали.
Удержать от спаивания наш народ невозможно. Правда все это делают из разных побуждений. Сначала мне говорили, что я должна, потому что все пьют, а то не дай Бог еще заложу. Потом, потому что не должна выделятся из коллектива. Да, в общем, много чего говорили, лишь бы напоить, и прошло много времени, прежде чем я научилась говорить твердое «нет», зная, что я никому ничем не обязана и ничего не должна. Теперь я благодарна таким людям, как Николай Семенович, которые видели во мне глупую девчонку, прежде чем проводника. И встречались такие люди не редко.
А в тот вечер я с упоением слушала рассказы и шутки бывалых железнодорожников. Мы много смеялись, они много пили и, вскоре, атмосфера в купе стала меняться. Богдан ушел работать, его вызвали в другой вагон, и нас осталось четверо. Если вначале вечера все внимание уделялось Светке, как имениннице, то теперь проглядывалось явное деление на пары. Я видела, что нравлюсь Владу, но Николай Семенович откровенно держал меня возле себя. А Светка буквально вешалась на Влада. На это было не особо приятно смотреть, тем более трезвым взглядом. В душе у меня творилось невесть что: я чувствовала, что сейчас должно произойти, но боялась этого. Боялась и хотела. Николай Семенович попросил меня налить чай. Я вышла из купе, и он направился за мной.
– Давай, я тебе помогу.
– Не доверяете?
– Ох, и дуреха же ты. Откуда же ты свалилась на мою голову!
Он взял меня за руку и завел в соседнее купе. Тщательно закрыл дверь на все замки и «секретку», погасил свет. Я стояла, как вкопанная, зная зачем здесь, но не зная, как это все будет происходить. Слышимость в вагоне такая, что даже на ходу поезда слышно, как жужжит муха в конце салона. А тут в соседнем купе люди, которые нас ждут.
– Ну, давай юбочку поднимай! На стол постели что-нибудь.
Сразу стало ясно, что в этом деле Николай знаток, и я послушно выполняла его рекомендации.