Именно здесь она поцеловала меня сама…

Это было… неожиданно. Я не ожидал, что она поцелует, я ждал, что оттолкнет, отвергнет, опять скажет, что нам нельзя. Вообще, она так и сделала, вот только прежде подарила несколько минут счастья, нежности, романтики, она подарила мне эйфорию прикосновений, о которой я давно забыл. Да и познавал ли я её когда-то?

Пока шли домой, я думал. Думал о том, почему она так поступила после, из-за чего назвала поцелуй ошибкой. Из-за Валенсии? Тогда почему не сказала, чтобы я её бросил? У меня был только один ответ: я её не привлекал, не нравился ей настолько, чтобы она захотела быть со мной. Для нее было важно, что скажет мать и отец, она переживала за это, а мне… мне было насрать.

Всю дорогу я молчал. А что я скажу? Вита, будь моей девушкой? У меня она, вроде как, есть. Да и что она ответит? Ты больной? Иди к Валенсии. И будет права на 100%! Я понимал, что если хочу быть с ней, мне нужно завоевать доверие, а сделать это, встречаясь с другой, будет нереально.

В общем, когда мы пришли домой, у меня уже был составлен чёткий план действий. Расстаться с Валенсией – первое, что стояло в списке, далее я планировал получше узнать Виту, доть ей возможность узнать меня лучше, показать ей, какой я на самом деле, а уже потом заговорить об отношениях.

Да уж, поплыл ты, Дэнчик.

Ещё две недели назад, если бы мне кто-то сказал, что я втрескаюсь и захочу получше узнать девушку, я бы рассмеялся. Я любил простые отношения без эмоциональной привязки. Почему? Так было просто и легко, не было боли и в принципе чувств. Это было удобно, но с Витой… она была другая… с ней я хотел почувствовать всё… боль… радость… любовь… симпатию… счастье. Я начинал осознавать, что ощущаю к ней нечто большее, чем просто обычную симпатию.

— Да как ты смеешь? Совсем охренел уже? — первое, что мы услышали, переступив порог дома.

Родители опять ругались. Ну что ж, когда-то это должно было произойти. Не вовремя, конечно, но Вита и так бы узнала, что в семье не всё так гладко.

— А как? Ты заколебала уже со своими истериками.

— Да ты изменяешь мне на каждом шагу, об этом стали писать в газетах, я что должна молчать?

— А ты сама чем лучше?

— Что происходит? — шёпотом спросила Вита.

— Добро пожаловать в нашу семью, — ответил я, прислушиваясь к тому, что отвечает Дима.

Как он вообще смеет что-то говорить маме? Она никогда ему не изменяла.

— Урод.

— Тебя здесь никто не держит.

— Я не собираюсь мириться с твоими потаскушками.

— Повторюсь: тебя здесь никто не держит.

— Ты растоптал мою жизнь! — кричала мать.

— Я растоптал? — мы вошли в гостиную, и я увидел, как Дима держит мою мать за руку и свирепо смотрит ей в глаза.

— Отпусти её, — старался прибавить своему голосу максимум уверенности.

Родители тут же развернулись и уставились на нас.

— Что случилось СНОВА? — решил поинтересоваться у них, что же опять не так.

— В газете вышла статья о похождениях Димы, — всхлипнула мама.

Мне стало её жаль.

— Ты что, не можешь держать свой член в штанах? — я не смог удержаться. — Ты совсем офигел? Разрушил ваши отношения, а теперь окончательно добиваешь её?

— Послушай, Денис, — попытался оправдаться Дима, — всё не совсем так. Твоя мать…

— Не смей ему ничего говорить. Ты не имеешь права!

— Имею, Таня, имею. Это не я разрушил наши отношения, пусть они оба это понимают, им не по десять лет, они могут осознать всё и принять наш развод.

— Развод?

— Да, развод, я не собираюсь с тобой жить дальше.

На этих словах я въехал Диме по морде. Следом прилетел ответ, правда, ударил он меня ладошкой. Мы смотрели друг другу в глаза. В моих горела ненависть и злоба. Что бы он не говорил, я никогда не прощу и буду считать виноватым, а мама… она любит его и всегда боготворила, наплевав на собственную гордость.

— Сопляк. Поговори с матерью, — Дима ушёл, а я бросился в комнату, закрывая за собой дверь.

Через несколько минут пришла Вита.

— Денис.

— Что?

— Идём поговорим с мамой.

— О чём?

— Узнаем всю правду, — я уставился на неё. Она серьёзно?

— Какую правду?

— Ты слышал, что сказал отец?

— Он врёт!

— Почему ты так уверен? Возможно…

— Нет, невозможно. Она моя мать, ясно? Я сам видел, как она страдала, смотрел на её слёзы. Она не изменяла ему никогда, ясно?

— Нужно узнать точно.

— Вита, иди к чёрту. Ты что думаешь, что втерлась ко мне в доверие и теперь можешь верёвки из меня вить? Иди к чёрту! — заорал я. — Я не верю твоему отцу ни на минуту, он лжет, всегда лгал, а мама… она не такая… я всегда её буду защищать, а ты… ты… ты вообще никто здесь, понятно?

Да, я пожалел о том, что сказал. Сильно пожалел, однако слово не воробей…

Вита убежала в слезах, а я смачно впечатал кулак в стенку.

Дура!

Как она могла подумать, что мама врёт?

Она всегда ему всё прощала, а тут…

Стерва. Какая же она стерва, такая же лицемерная, как папашка её. Ты смотри, выгораживать его вздумала.

— Рома?

— Да.

— Обзвони всех, скажи, что эту сиротинушку нужно выжить.

— Ты больной? Ты её видел?

— Плевать!

— Я не хочу, она нормальная, Дэн.

— Мне насрать, КАКАЯ она, понял? Я хочу, чтобы через неделю она вылетела из школы со слезами.

— Денис.

— Всё Рома, выполняй, иначе я тебе все кости переломаю.

— Понял, — буркнул друг и отключился.

Ну что, птичка, повеселимся?

Глава 13

Слёзы сами катились из глаз. Я осознавала, что в последнее время слишком много плачу. Излишне много для шестнадцатилетней девушки. Всё, что я сегодня услышала, натолкнуло меня на мысль о том, что я совершенно не знаю людей, с которыми живу под одной крышей.

Денис. Он изначально был для меня неизведанным, непонятным. Показался избалованным и ненавидящим меня мальчиком, который не остановится ни перед чем, чтобы унизить и сделать больно, если не физически, то морально. В последнее время я его не понимала, однако он не менялся. Резкий, злой, он заставляет моё сердце трепетать в груди, а вместе с тем и плакать всего от нескольких брошенных слов.

Татьяна. Она проявила заботу. Без любви и нежности, но она сделала то, что должна была. Она не относилась ко мне предвзято, защищала, если видела, что Денис меня обижает, старалась сделать из меня ту, которая могла бы постоять за себя. Ей я благодарна, но какая она на самом деле я не знаю.

Папа. С ним вообще было непонятно. Он относился ко мне… никак. Ни холодно, ни тепло, я не услышала от него ни критики, ни похвалы. Местами он вёл себя странно. Мимолётом вспомнила то, что говорил Денис: отец имеет любовницу и украшение купил ей. С одной стороны я не хотела в это верить, а с другой… того украшения у Татьяны я так и не увидела. Решила, что пора поговорить с папой, мне не десять лет, я должна знать, что здесь происходит, иначе пусть отправляют меня к бабушке.

— Пап? — я постучалась в его кабинет, а когда он не открыл, тихо отворил дверь.

— Входи, я немного заработался, не услышал.

— Пап, нам нужно поговорить.

— О чём?

— О том, что мы с Денисом сегодня слышали. У тебя правда есть другая женщина?

— Да, — вздохнул он.

Да, ответ я получила, правда, что говорить я уже не знала. Как на это реагировать, имею ли я право вообще что-то говорить? То, что я осуждала подобное, даже не обсуждалось, но говорить об этом…

Я решила промолчать.

— Осуждаешь? — резко спросил отец, от неожиданности я даже подпрыгнула.

— Не то, чтобы… просто…

— Осуждаешь, по глазам вижу, — устало ответил папа. — Ты такая же принципиальная и честная, как твоя мама, — добавил он.

Я уставилась на него, не понимая о чём он. Точнее нет, я знала свою маму, папа говорил правду, но откуда он её знает, если ещё не так давно говорил, что плохо о ней помнит.