Если Джексон считал, что после того, как расскажет любимой всю правду – она сразу простит его, то он глубоко ошибался. Прошло уже больше двух недель, а Рейна за это время так нормально с ним и не поговорила. Она отгородилась от парня невидимой стеной, через которую ему было невозможно пробраться. Девушка больше не расспрашивала его, не психовала, но и не вела себя как прежде. Она просто существовала рядом с ним. Позволяла обнимать ночью, при этом не откликалась на ласки, улыбалась бабушке и дедушке, но сохраняла равнодушие, смотря на него.

Первые дни Джексон считал, что это временно. Она подумает, осмыслит, примет и все наладится. Однако Рейне в упрямстве не занимать. Она твердо придерживалась выбранной линии поведения, чем день за днем сводила парня с ума.

Все же Джекс не сдавался. Он вытащил Рейну на свидание, но она не обрадовалась ему. Он рассказывал ей о том, как проходит его день, поведал о новом колледже, выбранных им занятиях и спорте. Он свозил ее в магазин детской одежды, чтобы вместе подобрать пару вещей и составить список того, что им понадобится в будущем, а еще он посетил с девушкой врача, но на приеме Рейна даже не позволила взять ее за руку. После этого Джексон потерял надежду на то, что у них еще может все наладиться. Он безумно хотел коснуться ее живота, погладить, провести пальцами по коже, но чувствовал себя с ней как незнакомец, поэтому не решался даже руку протянуть к девушке.

Это не просто расстраивало Джексона, а приводило его в отчаянье. Когда они вернулись домой после УЗИ, на котором они впервые услышали, как бьется сердечко их малыша, Рейна поспешила закрыться в спальне. Он на мгновение застыл, смотря в ту сторону, где скрылась девушка, а после пошел за бокалом чего-то крепкого, чтобы заглушить боль, которую ощущал внутри. Даже во время такого трогательного момента, Рейна не смягчилась. Она не позволила Джексону взять себя за руку. Это окончательно убедило парня, что теряет своего зайчонка. Вот только как исправить это он не знал. Ему хотелось кричать от бессилия, но он сдерживал свой порыв. Угнетенный, он долго просидел в кресле, смотря в одну точку, пока мягкий голос бабушки не привел его в чувство:

– Ты слишком молодой, чтобы напиваться по вечерам.

– Прости, бабушка, – Джекс посмотрел на женщину. – Мне надо хоть немного притупить жжение вот тут, – он приложил руку к груди.

– Ох молодежь. Сами мучаетесь и других волноваться заставляете, – Роза сокрушенно покачала головой.

– Я проиграл, да? Она никогда меня не простит? – на лице Джексона отразилось такое отчаянье, что сердце женщины сдавило от жалости.

– Дорогой мой, – ласково начала Роза, – Жизнь – это не игра. Не нужно просчитывать каждый свой шаг, чтобы добиться чего-то.

– А что тогда делать?

– Просто быть собой. Поговори с ней еще раз. Открыто, не скрывая своих чувств. Все это время ты пытался заработать прощение, а оно не приходит таким образом. Будь с ней открытым, честным, и тогда она увидит, что ты изменился.

– Я пытаюсь, – с трудом выдохнул Джекс, прокручивая в руках полупустой бокал. – Делаю все возможное, но она остается все такой же неприступной. Я никогда не думал, что наступит момент, когда Рейна отвернется от меня и я не смогу убедить ее, что мои поступки были необходимы.

– Все когда-то случается впервые. Ты должен сделать выводы из этого урока.

– У меня впереди целая жизнь, чтобы делать выводы. Особенно, когда она встретит какую-то смазливую мордашку и это ушлепок будет воспитывать моего ребенка, – Джексон начал представлять, что будет, когда они с Рейной станут жить по отдельности.

– Бедный мой мальчик. Не изводи себя. Я поговорю с ней.

– Вряд ли она к тебе прислушается. Ты вроде как моя бабушка, а значит не можешь быть беспристрастной.

– Зато я умею говорить от чистого сердца. Однажды я забыла об этом и упустила свою девочку. Больше подобной ошибки я не повторю.

Роза забрала у внука стакан, отставила его в сторону, а затем потрепала Джексона по волосам.

– Позволь мне вмешаться, – попросила она.

– А что? Попробуй. Хуже все равно не будет.

– Только пообещай больше не пить.

– Ба! – возмутился Джекс. – Я давно не ребенок.

– А ведешь себя так словно им остался, – улыбнулась женщина.

– Я прослежу за ним, дорогая, – подал голос Сейн. – Иди к нашей строптивице, а то эта угнетающая атмосфера в доме сводит меня с ума.

Роза прищурилась, бросив подозрительный взгляд на мужа.

– Хорошо, доверяю его тебе.

Мужчина дождался, пока супруга не покинула комнату, а потом подмигнул внуку:

– Для меня бокал найдется?

– Дед, ну ты даешь, – хмыкнул Джекс, поднимаясь с кресла, чтобы открыть бар и налить мужчине порцию.

Янтарная жидкость полилась в прозрачную емкость, два кусочка льда плюхнулись следом, после чего парень протянул Сейну наполненный алкоголем бокал.

– Ба меня убьет, если узнает, – предупредил Джекс.

– Меня, кстати, тоже. Так что мы в равных условиях.

– Это вряд ли. Ты свою женщину завоевал, а я только все испортил, – делая очередной глоток, пожалился внук.

– Ты думаешь, это было просто? – смешок слетел с губ Сейна. – Я, как и ты, наделал много ошибок, но не сдался. В тебе течет моя кровь, хоть в ней и есть грязная примесь твоего отца, ты в первую очередь – мой внук, поэтому снова и снова будешь добиваться Рейну, пока она не простит тебя.

– Но она права. Я знал, что делал, когда использовал ее, – признался Джексон, – И поступил бы так снова.

– Ярость плохой советчик, а ты слишком долго ее слушал. Я рад, что ты и отпустил это гнилое чувство и приехал к нам. Давно нужно было убедить тебя это сделать.

– Тогда бы я не встретил ее, – констатировал парень.

– Значит, все идет своим чередом. Подожди, я уверен, твоя бабушка сможет достучаться до Рейны, а когда это случится, сделай все правильно. Не упусти свой шанс.

– Я постараюсь, – с твердостью в голосе пообещал Джекс.

В это время Роза тихонько постучала в спальню девушки.

– Да?

– Рейна, мы можем поговорить, – обратилась она к ней, проходя внутрь.

– Да, конечно, – улыбнулась девушка, но ее улыбка тут же увяла, когда женщина пояснила:

– О Джексоне и тебе.

– У нас все хорошо, – быстро ответила Рейна, отводя взгляд.

– Я же не слепая. Вижу, что это не так.

– Пожалуйста, не надо…

– Я не вмешалась в судьбу своей дочери и она закончилась трагично. Прошу, не дай мне совершить ту же ошибку. Выслушай меня.

На глазах Розы навернулись слезы. Девушка не могла им противостоять. Закусив губу, она кивнула согласием, хотя знала, что этот разговор сильно потревожит ее израненное сердце. Итак она все время находилась в сомнениях по поводу Джексона и их будущего. Принять решение было тяжело. Ко всем ее чувствам еще додавался тот факт, что у них будет совместный ребенок, потому, это несомненно свяжет их на всю жизнь, несмотря на личные отношения.

– Не позволяй гордости руководить собой. Когда-то мы с мужем были слишком горды, чтобы узнать, как там наша сбежавшая дочь. Она же в это время жила с мужем-тираном, страдая изо дня в день. Душевные муки развились в болезнь, которая привела к ее гибели. Столько лет прошло, а мне все еще не верится, что моя светлая девочка наложила на себя руки, – Роза задрожала.

Эмоции, захватившие женщину, скручивали ее душу в тугой узел, но она снова должна была пережить свои страдания, надеясь, что это поможет молодым людям снова найти дорогу друг к другу.

– Моя дочь была слабой, – с трудом выговорила женщина. – Она не смогла вырваться, не обратилась за помощью ни к специалистам, ни к нам – ее родителям. Она выбрала самый эгоистичный путь, тем самым оставив своего ребенка расти в гневе и ярости. К счастью, Джексон сильнее ее. Да, он натворил кучу ошибок, но все же сумел переступить сжигающую его ненависть и приехал к нам. Главное, он привез тебя, представил нам и пытается отречься от прошлого, чтобы жить нормальной жизнью. Мой внук не умеет должным образом проявлять свои чувства, потому что у него не было того, кто бы научил его этому. Теперь у него есть ты и ваш будущий малыш. Не лишай Джексона смысла его существования.

– Роза…

– Ты можешь сейчас позволить своей обиде и гордости руководить собой, – продолжила женщина. – Уйти. Строить жизнь заново. Но что будет через год, два и десять? Не пожалеешь ли ты, что не попыталась наладить ваши отношения, ведь если ты его любишь так сильно, и, как я вижу, это чувство останется с тобой навсегда. Толлько представь – проживать каждый день, любя его, но не иметь возможности сказать об этом. Понимаешь ли ты, насколько это будет больно? Несмотря на то, что ребенок навсегда объединит вас, часть вас станет чужой друг другу.