Дженнифер Арментроут - Отражение

– Нужно поговорить с Блейком, – выдавила Кэт и снова, задохнувшись, всхлипнула. – Дэймон… Это ведь была Карисса. Это была Карисса. Этого не должно было произойти.

Из глаз Кэт хлынули слезы, и грудь моя наполнилась тяжестью. Я перетащил ее к себе на колени и прижал к груди – больше я ничем не мог помочь ей пережить потерю подруги. Больше того – Кэт не могла никому рассказать о том, что случилось с Кариссой. Когда все заметят, что эта скромная девушка пропала, Кэт придется притворяться, что она ничего об этом не знает. Ее будет мучить чувство вины. В этом я не сомневался. Она будет страдать, потому что гибель Кариссы была абсолютно бессмысленной и чертовски жестокой – с этим не так-то просто смириться. Такое можно только принять.

Но я мог лишь обнимать Кэт, пока она плакала, и шептать ей на ухо слова утешения на родном языке. Я говорил ей, что все будет в порядке. Что я буду рядом, несмотря ни на что. Что однажды наступит день, когда в ее жизни больше не будет ни боли, ни страха.

Я об этом позабочусь.

А еще я думал о том, что нужно сделать прямо сейчас. Прежде всего убраться в комнате Кэт и закрыть чем-нибудь выжженное пятно на полу, чтобы ей не пришлось изо дня в день смотреть на него.

Через некоторое время Кэт перестала плакать и подняла голову. Ее глаза покраснели, но голос уже не дрожал.

– У нее на руке был браслет, которого я у нее раньше не видела, – сказала она. – Такой же, как у Люка.

Неожиданный поворот.

– Ты уверена? – Кэт кивнула, и я откинулся на спинку дивана, не выпуская ее из объятий. – Это очень подозрительно.

– Да уж.

– Нужно поговорить с Люком без нашего вечного прихвостня, – заключил я. Внутри меня нарастала тревога. Я не доверял этому парню. Не доверял Блейку. И не верил, что Карисса встретила Лаксена, влюбилась в него, после чего получила травму, а он ее вылечил. – Я скажу остальным, что случилось. Не хочу, чтобы тебе пришлось рассказывать об этом самой.

Кэт положила голову мне на плечо.

– Спасибо.

– И насчет комнаты тоже не беспокойся. Мы там все уберем.

– Ты само совершенство, – с облегчением сказала Кэт.

– Бывает, – ответил я и коснулся подбородком ее щеки. Совершенством я себя в этот момент совсем не чувствовал. – Мне очень жаль, Кэт. Мне жаль того, что случилось. Она была хорошей девочкой и не заслужила этой участи.

– Да, – прошептала Кэт. – Не заслужила.

– А ты не заслужила того, через что тебе пришлось пройти.

Кэт не ответила, и я осторожно смахнул слезы с ее ресниц.

– Мы можем поехать в Мартинсбург? – хрипловато спросила она. – Мама работает в среду. Думаешь, еще не слишком рано, чтобы поговорить с Люком самим?

– Нет. Думаю, в самый раз.

После этого Кэт замолчала, постепенно дыхание ее стало размеренным. Схватка с Кариссой и рыдания совсем ее вымотали. Я приподнял ее и уложил на диван. Она пробормотала что-то неразборчивое, я улыбнулся и накрыл ее пледом.

Немного постояв рядом, я вышел на кухню, вытащил из кармана телефон и послал сообщение Ди. Минуту спустя она уже вошла на кухню к Кэт.

– Что…

– Тише, – сказал я, прислонившись к стойке. – Кэт заснула в гостиной.

Нахмурившись, Ди посмотрела на часы.

– Хм…

– Карисса была гибридом, – без предисловий сообщил я.

Ди уставилась на меня, открыв рот.

– Повтори-ка?

Я быстро ввел ее в курс наших подозрений.

– Она напала на Кэт. Атаковала ее, а потом… словно бы самоликвидировалась. – Ди отпрянула, и я немного напрягся. – Мне очень жаль. Я знаю, вы дружили, но сейчас я хочу попросить тебя об одолжении. – Звучало все это не очень, но мне и правда нужна была помощь Ди. – Я понимаю, ты злишься на Кэт, но не могла бы ты на один вечер забыть об этом? Мне нужно купить какой-нибудь ковер ей в спальню, а потом все там прибрать. Пожалуйста, посиди с ней – вдруг она проснется.

– Хорошо, – ни секунды не колеблясь, сказала Ди и пару раз моргнула. – Хорошо. Без проблем.

– Спасибо, – с облегчением выдохнул я и обнял сестру за плечи.

Ди обняла меня в ответ.

– Значит, Карисса погибла?

Я кивнул.

Сестра принялась теребить длинные пряди.

– О боже, я даже не…

– Мне очень жаль, – еще раз повторил я три самых идиотских слова в мире и провел рукой по волосам. – Я возьму с собой Доусона, ладно?

– Ладно.

Прежде чем уйти, я еще раз заглянул в гостиную. Кэт спала. Ее глаза опухли, но лицо уже не пылало красным. Опустившись рядом с ней на колени, я убрал волосы у нее с лица и поцеловал ее в щеку.

– Обещаю тебе, – прошептал я ей на ухо, – тебе не придется жить такой жизнью. Даю тебе слово.

– Черт, – сказал сидящий в пассажирском кресле Доусон. Поставив локоть на дверцу, он подпер голову рукой. – Черт.

Я крепче сжал руль.

– В общем-то, этим все сказано.

Мы с Доусоном отправились в магазин за ковром. В такое время в нашем маленьком городке выбора особо не было – нам пришлось поехать в ближайший «Волмарт». Эндрю остался у нас дома, на случай если произойдет еще что-то неожиданное или странное.

– Меня здесь, конечно, долго не было, но с трудом верится, что это кто-то из колонии. Не может такого быть, – сказал Доусон, поерзав на сиденье. – Те, кто там живет, держатся от людей подальше. Вряд ли в этом отношении что-то изменилось.

Я вспомнил о недавнем визите Итана.

– Да, тут ничего не изменилось, – отозвался я и немного помолчал, взглянув на брата. Его лицо скрывала тень. – Думаешь, это «Дедал» задействован в том, что случилось с Кариссой?

Доусон ответил не сразу.

– Нам постоянно привозили людей и заставляли их лечить. Обычно не срабатывало, и люди умирали от ран. Я не могу даже сосчитать, сколько человек умерло у меня на глазах.

– Ты не виноват во всех этих смертях. – Я сжал челюсти.

– Знаешь, когда ты единственный, кто мог бы их спасти, так не кажется. В общем… – Брат откашлялся. – Иногда у меня получалось. Я исцелял человека, и через несколько дней начиналась мутация. Но она никогда не закреплялась.

Я молча обогнал фуру, не зная, что ответить на этот ужас. Честно говоря, мне не хотелось ляпнуть лишнего. Доусон с каждым днем становился все более похожим на себя прежнего, но до сих пор не рассказывал нам о том времени, которое провел в «Дедале».

– Обычно я больше ни разу не видел людей, которых привозили ко мне на исцеление, – угрюмо продолжил он. – Но однажды заметил знакомое лицо. Думаю, сотрудники «Дедала» решили, что достигли успеха. Тот парень прожил дольше всех других испытуемых, но… начал вести себя очень странно. Он был как в бреду, не контролировал свои действия и закончил так же, как Карисса. Самоликвидировался. Такое впечатление, что внутри него была заложена бомба, но он не взорвался, а схлопнулся. Исчез, словно его и не было вовсе… – Брат помолчал, покачав головой. – Удачные мутации случались редко. Поэтому было так важно контролировать нас с Бет. – Доусон посмотрел на меня, и я уже понял, что он собирается сказать. – Поэтому они бы с радостью схватили и вас с Кэт.

Когда Доусон упоминал, что ему приходилось делать и чему быть свидетелем, мне всегда хотелось что-нибудь взорвать. Я не мог допустить и мысли, чтобы Кэт оказалась на его месте.

– Мне очень жаль, – чуть погодя сказал я. – Мне жаль, что тебе пришлось пройти через…

– Твоей вины в этом нет, братишка.

Я медленно кивнул. Деревья вдоль дороги быстро проносились мимо.

– Как думаешь, зачем вообще это делается? Зачем проводят мутации? Они не говорили?

– Нет, – ответил Доусон, вытягивая ноги. – Я думал, что военные хотят создать целую армию гибридов.

– Безумие какое-то, – расхохотался я. – Собирая ее по одному гибриду?

– Ага, – кивнул Доусон и откинул голову назад. – Какие у них еще могут быть цели?

В его словах был смысл. Заметив впереди нужный нам съезд, я перестроился в правый ряд и взглянул на брата.

– То есть они готовы проводить мутацию, даже понимая, что испытуемый может погибнуть?

Лицо Доусона на мгновение осветилось желтым светом фар встречной машины.

– Они на все способны. Не остановятся ни перед чем. У тех, кто работает в «Дедале», нет сердца. Как нет и души.

Во вторник Кэт не пошла в школу. Пока я прибирался у нее в комнате и закрывал ковриком выгоревшее место, она спала. Но когда в час дня я снова заглянул к ней, девушка показалась мне совершенно измотанной. Самой красивой на свете, но очень усталой.