Дженнифер Арментроут - Отражение

Что-то не верится.

Меня так и подмывало поймать ее на слове. Наклониться и прижаться губами к ее губам. Даю руку на отсечение, она бы меня не оттолкнула. Но минутное удовольствие того не стоило. Бросив на нее последний взгляд, я развернулся и, проходя мимо Ди, заорал на нее:

– Ты должна позвонить Мэтью! Немедленно, ты поняла? Прямо сейчас.

Соврал, конечно, но не обманешь – не получишь результат.

На следующие пару дней наш дом превратился в зону военных действий.

Мы с Ди только и делали, что ссорились из-за соседки, но я зря сотрясал воздух: сестра все равно поступала по-своему, хотя я в самых черных красках описывал, какие ей грозят опасности из-за дружбы с этой девицей.

Я не свихнулся только потому, что в понедельник Ди должна была уехать на неделю вместе со всей колонией: Старейшины требовали, чтобы мы раз в год собирались и вспоминали, кто мы и откуда родом, ну и все такое прочее. Может, за эту неделю Ди одумается.

Хотя, конечно, надежды на это было маловато.

В пятницу пропала одна из моих любимых футболок, с «Охотниками за призраками», и у меня были все основания подозревать, что та кучка пепла, которую я позже обнаружил в раковине, – все, что осталось от моей футболки.

Вот чертовка!

Меня все это достало. Я отправился к Томпсонам, и Эш с огромной радостью помогала мне сбросить напряжение. Но надолго меня не хватило: вернувшись домой рано утром в субботу, я обнаружил, что сижу на капоте своего джипа и таращусь в пространство, вокруг ни души, только звезды мерцают да какое-то зверье шуршит в кустах.

Зря я вообще поехал к Эш. На душе у меня было пусто. Я толком даже удовольствия не получил. Я и раньше относился к нашим с Эш отношениям спокойно – да так да, нет так нет, – но чтобы совсем ничего не почувствовать?

Я понурил голову и поскреб шею. Можно, конечно, отправиться патрулировать, но сегодня очередь Мэтью и Адама. Аэрумы не показывались. Пока.

Зато я мог спокойно подумать. Правда, стоило мне начать, как я тут же задавался вопросом: что же нам всем, черт побери, делать дальше. Кончится лето, начнется наш последний учебный год, и весной мы все – Ди, Томпсоны, я, – закончим школу. И что тогда?

Ди об этом почти не говорила, по крайней мере, со мной, но у меня сложилось ощущение, что она хочет уехать. Поступить в колледж как можно дальше отсюда. Желание было мне понятно. Мне и самому до смерти хотелось отсюда свалить, но, в отличие от большинства наших одноклассников, в моем случае все было не так-то просто. Сперва надо получить разрешение Министерства обороны. Они должны дать добро на переезд, и даже если согласятся, мне предстояло сначала найти безопасное место, опять рядом с горами из бета-кварца, а выбирать-то толком и не из чего.

Тем более что колония, точнее Итан, не хочет, чтобы мы уезжали. Он с трудом согласился на то, чтобы наши семьи жили за ее пределами. Так что и в этом случае определенно будет возражать. Все, что нужно Старейшинам – чтобы молодое поколение женилось, рожало и воспитывало на Земле новых Лаксенов, а это в мои планы не входило.

– Вот черт, – пробормотал я.

В такие минуты спокойствия я всегда вспоминал о Доусоне, силясь понять, как он умудрился так влюбиться, зная, чем грозит нам связь с человеком. У меня это в голове не укладывалось. Я думал об этом долгими бессонными ночами. Ну хорошо, пусть Доусону было плевать на семью, но если он действительно любил эту девушку, Бетани, почему не оставил ее в покое? Старейшины Лаксенов и правительство не допускают смешения видов, да и об Аэрумах нельзя забывать.

Неужели любовь сделала его таким эгоистом? Неужели он не понимал, что я без него пропаду?

Звезды не знали ответа. Я медленно опустил глаза и уставился на окно соседнего дома – на очередную мою проблему. Разумеется, я прекрасно понимал, что не смогу помешать Ди общаться с нашей соседкой, но и оставить сестру в покое не мог.

Я уже оставил в покое Доусона, когда он меня об этом попросил.

Ну да, ситуации разные, но очень возможно, что закончатся одинаково, так что я не мог остаться в стороне. Надо присматривать за этой девицей. И как можно внимательнее.

В понедельник утром я проснулся раньше Ди и приготовил ей завтрак – яичницу с беконом и вафли. Пусть она сердится на меня, но я не хотел, чтобы она уезжала на неделю со злостью в душе.

Никто, даже моя сестра, не может устоять перед моими кулинарными талантами.

И это сработало.

Сперва Ди поглядывала на меня с подозрением, но я словом не обмолвился про нашу соседку. Сестра заулыбалась и принялась меня обнимать. Я проводил ее до машины, отнес сумку, хотя Ди спокойно могла поднять ее одним пальцем, и положил в багажник «Фольксвагена». В колонию можно было попасть через лес, но Ди решила проехать пару миль по практически незаметной дороге. Местное население считало, что в этом крошечном поселке в самой глухомани живут какие-то чокнутые неформалы, помешанные на близости к природе.

Люди видят то, что хотят видеть, а не то, что у них перед глазами.

– Ты точно не хочешь, чтобы я поехал с тобой? – спросил я.

Ди улыбнулась, покачала головой и обошла вокруг машины.

– Ты меня в пятый раз об этом спрашиваешь.

– В третий.

– Какая разница. – Она рассмеялась. – Ты же знаешь, если Старейшины или Итан тебя увидят, то в ближайшем обозримом будущем тебе оттуда не выбраться. Не надо, я сама справлюсь.

Мне это не понравилось, но я все равно кивнул.

– Тогда напиши, как доедешь.

– Если у нас не отберут мобильники, как в прошлый раз. Пусть только попробуют, я им такое устрою! – Ди повернулась ко мне, улыбнулась и села за руль. – Можешь сделать мне одолжение, пока меня не будет?

– Какое?

Ди посерьезнела.

– Если увидишь Кэти, постарайся с ней поговорить.

Я приподнял бровь.

– А лучше бы ты с ней встретился. Только не хами, не лишай меня возможности завести хоть одну нормальную подругу, которая общается со мной не потому, что мы обе с другой планеты. Она мне очень нравится, и мне было бы приятно, если бы моя подруга перестала ненавидеть моего брата, – продолжала Ди, и я не знал, как мне реагировать на новость о том, что Кэти меня ненавидит.

Тем более что именно этого я и добивался.

– Обещаешь? – Ди открыла водительскую дверь. – Пожалуйста, помирись с ней.

Сестра смотрела на меня с такой мольбой, что я поневоле кивнул.

– Правда? – не унималась Ди.

Я вздохнул и отвернулся.

– Да. Хорошо.

Ди расплылась в сногсшибательной улыбке, перед которой не мог устоять ни один парень в школе. Я же, ее брат, скорее всего, обманул ее.

Но ложь… работала.

Я проводил взглядом машину Ди, вернулся в дом и поднялся к себе, чтобы принять душ. Потом облачился в джинсы и футболку, которую Ди не успела сжечь, и принялся слоняться по дому, прибирая за собой, что само по себе было чем-то необычным.

Помирись с ней.

Я покачал головой, подошел к тому самому окну, из которого следил за соседним домом, и отдернул занавеску: интересно, что там у них происходит?

Прищурясь, я смотрел, как соседка прыгает у своей машины, безуспешно пытаясь дотянуться губкой до крыши. Я медленно улыбнулся.

Выглядело все это ужасно смешно.

Я опомниться не успел, как ноги сами вынесли меня из задней двери. Я тихонько прошмыгнул между домами и показался ровно в тот момент, когда соседка нагнулась, чтобы поднять губку, которую уронила.

Я застыл как вкопанный, залюбовавшись открывшимся передо мной видом. Инопланетяне, люди… Все мы одинаковы.

Я подошел ближе. Девушка выпрямилась, и мне показалось, что я слышал, как она выругалась, сжала губку и швырнула в ведро.

– Кажется, тут кому-то нужна помощь? – спросил я, засунув руки в карманы джинсов.

Соседка подскочила на месте, резко обернулась и уставилась на меня широко раскрытыми глазами. Девушка разглядывала меня с нескрываемым удивлением и явно не понимала, что я здесь делаю.

Я и сам этого не понимал.

Помирись с ней.

Я подавил вздох и локтем указал на ведро.

– Мне показалось, ты хочешь ее там утопить. Вот я и решил вмешаться, чтобы ни одна невинная губка не пострадала.

Девушка подняла руку, убрала влажные пряди волос с лица, напряженно уставилась на меня, но ничего не сказала. Тогда я подошел к ведру, достал губку и отжал.